Океан уходит, океан приходит (СИ)

− Вы видели! – голос ее дрогнул, но все же звучал торжествующе. – Вы все видели: он по-прежнему ее защищает! Она лежала в сьюм-центре, употребляла всякую дрянь, а потом отравилась, как все эти психи… И тебя еще все время повышали! Все знали, что ты и Зелвитт…

Он не дал ей договорить, схватив за лацкан пиджака. Становилось все веселее, и Налия с трудом удержалась, чтобы не крикнуть: «давай, врежь ей».

− Я смотрю, кто-то не может оставить детские обиды… И почему же тогда тебя, с твоей безупречной репутацией, все никак не повысят, а, Зелта? – тихо, но яростно сказал Зи-Эл. – Может, потому, что твоя нечеловеческая тупость мешает нашей общей работе? Я считаю, что даже для среднего отряда ты не годишься.

Она таращилась на него испуганными круглыми глазами, не смея произнести ни слова. Надо было отдать этому Зи-Элу должное, в гневе он был довольно эффектен.

− Отпусти меня, слышишь? – жалко пробормотала Зелта. – У тебя будут серьезные неприятности!

− Я так не думаю, − он отшвырнул ее, словно куклу.

− Вы, − сказал он остальным. – Закройте пленницу в шестой камере. Отведите ее туда всей толпой, вам же не справиться в одиночку, да? А потом проваливайте.

На этот раз ему никто не возразил. Зелта не пошла со всеми, отвернулась и быстро-быстро зашагала к автобусу.

Оказавшись одна в камере, Налия принялась перебирать факты.

Если у них тут такие терки, то это хорошо, это ей на руку. Но в остальном…

В этом мире явно не любят странников и охотятся за ними. Молодежь занята в неких отрядах, которые как раз и ловят их. Похоже на то, что алкоголь и наркотики здесь – тяжкое преступление. Чего там Крыса говорила Зи-Элу по поводу его подруги? «Она употребляла всякую дрянь». Крысу зовут Зелта. Как-то много тут имен на «з»… Вообще, чем больше она пытается понять, что в этом мире происходит, тем все запутанней кажется. Вот что, например, с ней будет этот парень из как его, верхнего отряда, делать?

На вид, как она сразу решила, он был не таким уродом, как остальные. Взгляд у него тяжелый, глаза тоже несколько пугающие – зеленые странноватого холодного оттенка. Но все равно видно человека умного, он не был таким, как остальные – агрессивные мелкие шавки. Но умные противники, пусть даже те, кто пока ей ничего не сделал, кто играл роль «хорошего полицейского» − он ведь не дал Зелте ударить ее — могут быть еще опаснее. В любом случае, этому Зи-Элу не стоит доверять.

Попытаться еще раз сбежать? В камере нет окон, а дверь закрывается на несколько засовов. Из мебели лишь стул, и тот легкий, складной, абсолютно не годный для разбивания о головы врагов… Нет, ну куда она все-таки попала? А ожидание и неизвестность просто убивают в ней всяческую выдержку. Невозможно просто сидеть и ждать, ждать, ждать, время растягивается до бесконечности. И Кимми, куда они ее дели? Сейчас она бы психовала, обзывала бы всех уродами, задавала бы вопросы, а Налия бы пыталась ее успокоить, и заодно сама была бы спокойна и собрана. Она бы могла рассуждать трезво. А сейчас у нее мысли скачут, сердце колотится. Она держалась, сколько могла, но уже не может. И голова – как минимум легкое сотрясение ей организовали. Она небось и держится-то на чистом адреналине…

Не выдержав, Нали забарабанила по двери.

− Эй ты, Зи-Эл, или как там тебя! Расскажи хотя бы, что тут происходит, что вы собираетесь со мной делать! И где моя подруга?

На кремовой стене (нет, вот кто бы мог подумать, что спокойные умеренные цвета могут так давить на психику) возникло квадратное окошко. За ним – уже привычно хмурое лицо.

− Информация о твоем мире, уровень развития, население? − безо всякого предисловия спросил он. Она молча уселась на табурет, исподлобья покосилась на окошко.

− Ты не можешь меня понимать, или не хочешь говорить?

− Могу. Какого черта вы нас схватили? И я действительно такая страшная, что со мной надо разговаривать через дверь на ста замках?

Зи-Эл чуть приподнял бровь, выражая, очевидно, недоумение.

− Ты хочешь, чтобы я выразил оценку твоему внешнему виду? Так в вашем мире полагается начинать диалог?

«Тяжелый случай».

Налия постаралась сформулировать мысль попроще:

− Я не хочу разговаривать с тобой через окно и не хочу докладывать тебе о своем мире, пока не узнаю, где я, где моя подруга, зачем вы нас сцапали и что хотите с нами делать, – она старательно и четко произносила каждое слово.

После минутной паузы дверь все же открылась. И опять пауза. И требовательно-вопрошающий взгляд.

− Твою подругу отправили в сьюм-центр, как полагается поступать со всеми странниками, – заговорил он, поскольку она так и сидела молча, будто не замечая этого самого «испепеляющего взора». − Тебя собирались отправить туда же, но… возникли некоторые вопросы.

− Какие? – уточнила она.

− Для начала, краткая информация о твоем мире. Уровень развития, размер, состав населения, основные виды деятельности. Затем – вкратце о тебе и той, второй. С какой целью ты и другая странница оказались в Сьюме. И главное, мне нужно знать, не эуктор ли ты.

Зи-Эл продолжал смотреть на нее в упор. Глаза у него были странные. Мало этого тяжелого, как свинец, взгляда, так еще и цвет радужки у него был какой-то ненормальный. Сине-зеленый. Холодный. Она невольно вспомнила то жуткое океанское существо.

− Зачем вам информация о моем мире? Собираетесь нас поработить, что ли?

Даже смешно подумать о возможности захвата мира первого уровня вторым. Это как селедка против кита. Но этого Зи-Эла надо немного сбить с толку.

− В других мирах считают, что Сьюм собирается напасть на них? Вести завоевательную деятельность?

− Нет, мы просто считаем, что вы – уроды, и система ваша, что бы она там ни значила – говно полное.

Неожиданно Зи-Эл усмехнулся. Ну как, усмехнулся – уголок рта чуть дернулся. Но теперь уже Налия озадачилась. Надо же, эмоции! Правда, ненадолго: каменная маска вернулась, не прошло и секунды. И снова этот долгий взгляд. На этот раз – изучающий. Как-то нехорошо изучающий. «А ты забавная. Интересно, а что у тебя внутри?».

− Ты вряд ли эуктор, − наконец вынес он вердикт.

Она по-прежнему не могла вспомнить, что значит это слово, но решила осторожно кивнуть. Может, у них этих самых эукторов принято душить еще в колыбели? Или на органы разбирать.

− Хочешь… вернуться домой? – неожиданно спросил он.

Налия удивленно подняла на него глаза. Вот чего-чего, а предложений помощи она вовсе не ожидала. Причем интонации у него остались угрожающими.

− Нет, я хочу навсегда остаться в вашем гостеприимном и уютном мире! – горячо возразила она. – Я всегда очень любила бежевый…

И снова долгая пауза. Может быть, в этих краях не знают, что такое сарказм?