Тень великого канцлера

Бам-барабам-бам-бам! Это дубинки братьев снова пришли в соприкосновение с прической Мерлина.

– Вау! – Мерлин отскочил и с воем заметался по комнате. – Какая боль! Какая боль!

– Аргентина– Ямайка пять– ноль! – весело откликнулись братья. – Ты, папаша, придумай что-нибудь новое, этот прикол мы слышали!

– От кого?! – удивился чародей, мгновенно забы вая о синяках и шишках.

Был один чувак из параллельного мира, – сказал один из братьев, не прекращая работы. – Мы над ним дня два трудились, так он только это и твердил.

– О-о-о! Великий Деформатор! – взревел чародей. – Что творится?! Ну, сейчас я отправлю вас по назначению! Сейчас… сейчас… как там? Лимоза? Нет, сначала – чимхузу! А может, лимхузу?.. Сволочи! Всю память отшибли!

– Это, папаша, склероз головного мозга, – нахально прокомментировали братья. Мерлин едва не бросился на них с кулаками.

– Неучи! У меня нет головного мозга, он усох естественным путем. У меня – микрочи… Все! Дальше не скажу! Это есть великая тайна! Если вы ее узнаете, вы погибнете!

– Да слышали мы про твой микрочип! – заметил один из братьев, смахивая со лба пот. – А потом, на нас ведь колдовство все равно не действует, так что ты особенно не старайся!

– Лучше найди для себя новое помещение! – добавил второй, и братья весело затянули:

– ЧИПленок жареный, ЧИПленок вареный!

– Кошмар! – зарычал Мерлин и кинулся вон из зала, вслед за Ягой и графом.

25.

Илья и Яромир пообедали с отменным аппетитом. Индейки оказались, как на подбор, большими и сочными, только безалкогольное пиво подкачало.

– Чегой-то мне не хмелеется! – удивился Илья. – У нас квасок и то крепче.

Слова Ильи донеслись до соседнего столика, за которым скучал суровый детина в кольчуге.

– Да разве ж можно сравнивать? Квас – это квас! Импорт! Его пока из Руси везут, он дозревает, набирается силы… Но дорог, не всегда по деньгам! А это разве ж пиво? Вы только вдумайтесь, господа, в это мерзкое слово: без-алко-гольное! Но ничего не поделаешь, великий Мерлин не разрешает пить вино.

– Это почему? – ужаснулся Илья.

– Так ведь… – сидящий за столом оглянулся и шепотом добавил: – Вампиры не любят подвыпивших, понял?

– Не понял! – Яромир взял стул и пересел к случайному собеседнику поближе. – У вас что, вампиры по улицам гуляют?

Собеседник снова оглянулся:

– А как же! Согласно указу великого и могучего, все гастрономические меньшинства уравнены в правах! У нас это… демократия! Полиция строго следит затем, чтобы вампиров не обижали. Вот они и гуляют по вечерам. А мне пора, а то эти… меньшинства скоро вылезут! – собеседник поднялся.

– Погоди, – остановил его Илья. – А почему они выпивших не любят?

– У вампиров от этого несварение желудка, – сказал мужчина и, развернувшись, вышел на улицу.

– Вот оно как! – удивился Илья. – Ну и ну… чувствую, работы тут непочатый край. Кстати, нам тоже пора. Джонни мы пристроили, сейчас накормим Гришу – и в путь, на Камелот!

Уже выйдя на улицу, они услышали подозрительный шум и возню. Шум доносился из кабинки с названием «Ватерклозет». Не раздумывая ни минуты, Яромир рванул на себя дверь и увидел сладострастно ухмыляющуюся рожу упыря и напуганное лицо их давешнего собеседника. Упырь стаскивал с мужика кольчугу, чтобы добраться до самого сладкого места, не повредив клыков.

Ах ты, тварь позорная! – рассвирепел Яромир, опуская кулак в бронированной перчатке на плоскую макушку монстра. Удар был хорош. Монстр наполовину провалился в унитаз и заверещал бабьим, скандальным голосом.

– Люблю такую музыку! – пробормотал Яромир и утрамбовал его сапогом. – Как ты думаешь, не вылезет? – Он перевел взгляд на ошарашенного мужика.

– Не вылезет! – сказал мужик и дернул за ручку слива.

Вода потоком хлынула в унитаз, проталкивая тельце упыря все глубже и глубже по трубам. Какое-то время Яромир слышал, как его когти скребут по железу, затем все стихло, – очевидно, упырь покорился неизбежной участи.

– Вот так с ними и надо поступать! – сказал Яромир, выходя из кабинки. – Запомни, друг, если ягненка с волком уравнять в правах, знаешь, что получится? То-то!

– Спасибо, брат! – Мужик прижал руку к груди. – Если бы не ты, то… – Тут он переменился в лице. – Полиция!

– Где полиция, какая полиция? – Яромир завертел головой, пытаясь определить, откуда исходит угроза. Пятерых молодцов в черных плащах он'за угрозу не принял.

– Где тут полиция?

– Мы полиция! – начальственным голосом произнес один из них, очевидно, старший. – Документы!

– Вот тебе документы, – сказал Илья, одной рукой держа индюка, а вторую сжимая в кулак и поднося к носу полицейского. – Понюхай, чем пахнет!

Полицейский на мгновение растерялся и даже понюхал кулак, но вовремя опомнился:

– Взять их!

Полицейские наставили алебарды и бросились на богатырей. Шутки кончились. Больше всего Яромир не любил, когда на него наставляют холодное оружие, и поступил в полном соответствии с тем, как учили его Лесные Отшельники. Пальцем отвел алебарды в сторону и вскользь врезал по наглым полицейским мордам. Служители порядка дружно бросили алебарды и принялись выплевывать выбитые зубы.

– Караул! – завопил начальник. – Стража… упс! – Это Илья свободной рукой схватил его за шею, лишая возможности говорить.

– Пойдем, друг! – Он повел его к туалету. Командир отряда попытался сопротивляться. Он даже вспахал землю ногами, но силы были явно не равны. Илья затолкал его в кабинку и зашел сам.

– Полезай!

– Куда?! – обреченно застонал полицейский.

– Туда.

– Но там же… тесно!

– Ничего, я тебя вобью! Полицейский рухнул на колени.

– Не губи! Пощади ради великого и могу… ради детушек малых, несмышленых! – Он зарыдал в голос и попытался дотянуться губами до сапог богатыря. Илья отодвинулся.

– Так ведь ты ж злодей, как тебя пощадить?

– Я приказ исполняю, – трясся полицейский, – пощади! Слово даю, сегодня же напишу по собственному желанию. Уволюсь, мне самому надоело!

– Уволишься, значит? – прищурился Илья.

– Уволюсь!

– Ну, тогда ладно. Давай, вставай! Полицейский поднялся на ноги и уставился на Илью.

– А все-таки морда у тебя лживая, – вздохнул Илья. – Нат-ко, чтобы не забыл! – И он одним щелчком выбил полицейскому все зубы, включая коренные.

Оставив стонущего полицейского приходить в себя, Илья вышел на улицу. Служители порядка действительно олицетворяли собой порядок. Они лежали, сложенные аккуратным штабелем. Алебарды Яромир на всякий случай переломал и тоже сложил в кучку. Отовсюду из окон неслись аплодисменты и крики «ура!». Богатыри невольно раскланялись.

– Понимают здесь искусство! – сказал Илья, с любопытством поглядывая по сторонам. – Однако пошли, а то Гриша небось беспокоится.

Юный дракон действительно проглядел все глаза, ожидая богатырей. Любопытные горожане пялились на него из окон, какой-то сорванец попытался бросить в него кирпич, но промахнулся и попал в проходящего мимо стражника. Тут о драконе все забыли, потому что стражник тут же прилег на мостовую, а сопровождавшие его шпики заметались по тесной улице в поисках выхода. Пока они метались, в них летели булыжники для гнета, кастрюли, горшки и прочие предметы домашнего обихода. В результате три шпика тоже прикорнули на мостовой, а четвертый, самый скоростной, почти убежал, но, поскольку бежал он, не разбирая дороги, то врезался Яромиру в грудь. Точнее, врезался бы. Но богатырская реакция оказалась отменной. Яромир по привычке выбросил вперед кулак в бронированной перчатке. В этот момент произошло сложение скоростей, шпик закрутился винтом и, высоко взмыв в сереющее вечернее небо, быстро скрылся из глаз.

– Поспешишь – людей насмешишь, – прокомментировал это происшествие Илья, забираясь на судно. – Гриша!

– Я тута! – Гриша высунулся из колеса и несказанно обрадовался, увидев богатырей. – Вы приели? А это хто, птиська?