Неприкаянная душа

— Ты не читала библию, — нежно упрекнул меня Мадим.

— К сожалению, мало, — виновато опустила глаза я.

Дух обнял меня за плечи, прошептал несколько слов, и маленький глинобитный домик предстал перед путешественниками во времени. Во дворе жилища толпился народ, простые одежды которого представляли резкий контраст с расфуфыренными прикидами семнадцатого века.

— ОН пришел, — зашептали десятки глоток любителей траурных процессий.

Невысокая брюнетка выбежала из дома и помчалась по направлению к горе, видневшейся невдалеке, за ней вышла необыкновенная красавица-блондинка и последовала в том же направлении.

— ОН здесь! — заорали иудеи. — Пойдем к НЕМУ!

Людским течением нас вынесло к небольшой пещере, возле которой стоял стройный мужчина выше среднего роста с длинными, прямыми волосами.

— Отнимите камень, — мягко приказал пришелец.

Несколько пар рук бросились выполнять его поручение.

— Лазарь, выйди вон! — крикнул неизвестный притаившемуся в темноте существу после того, как выход из места заточения был открыт.

Обвитый по рукам и ногам погребальными пеленами, с лицом, обвязанным белым платком, вышел из темницы индивидуум, коего все с нетерпением ждали. Буря радости охватила присутствующих. Древний народ ликовал, прославляя царя иудейского. И тогда повернулся к нам сам великий волшебник. Я ахнула. Это был ОН, тот, кого я видела миллионы раз на иконах и картинах известных и неизвестных художников. Это был тот, ради кого царства шли на царства, ради кого жгли на кострах, пытали и совершали подвиги. Утонченная красота ЕГО поражала воображение, ибо это была красота необычайная, небесная, пронзительная. Темноволосый, с тонкими чертами лица и безупречно белой кожей, изящный, не богатырского телосложения, но и не хрупкий, Иисус, вероятно, имел огромный успех у женщин. Только на одно мгновение задержал на мне взгляд Мессия. Кивком поздоровавшись с вновь прибывшей особой, ОН не обратил внимания на ее спутника.

— Я возвращаюсь из Копернаума, — бархатистым голосом громко возвестил ОН, — и путь мой лежит в Иерусалим, где Сын Человеческий будет предан первосвященникам и книжникам, и они осудят и отдадут его язычникам, чтобы те казнили Мессию.

— Чудо! Чудо! — проревела толпа. — Мы идем с тобой, мы защитим тебя!

Богочеловек повернулся к протоптанной в песке дороге, сподвижники двинулись за ним.

Шли мы около часа по печальной гористой поверхности, пока не остановились на отдых, так как некоторые путники в кровь растерли ноги.

— Пойдите в селение, — попросил ОН двух своих учеников. — Войдя в него, вы тотчас найдете привязанного молодого осла, на которого еще никто не садился; отвяжите его и приведите ко мне.

— По древнему еврейскому пророчеству многострадальный Израиль должен спасти Мессия, который однажды въедет в Иерусалим на ослице, — прошептал мне на ухо элементал.

Ослика привели довольно быстро. Иисус сел на него и возложил на его гладкую спину поношенную одежду.

Сказочный город появился внезапно. Миновав большие ворота, процессия вошла в храм, напоминающий непосвященному деревенский рынок. Продавали продукты питания, скот, одежду.

— Разве устраивают вертеп из Дома Молений? — печально спросил Бог у «новых иудеев».

Местные коммерсанты, с неприязнью разглядывая нас, заметно заволновались.

— Это Иисус — пророк из Назарета Галилейского! — закричали со всех сторон. — Он вызвал из гроба Лазаря и воскресил его!

Слепые и хромые соотечественники обступили Великого Врачевателя и потянули к НЕМУ алчущие руки. Коснувшись каждого из них, Спаситель дал им то, чего они так долго желали — выздоровления.

— Осанна сыну Давидову! — взревели иудеи. — Благословен идущий от имени Господа!

Всеобщее ликование захватило меня полностью, я радовалась за Мессию, кричала, как ребенок, вместе с обезумевшим от религиозного экстаза народом. Внезапно страшное осознание одиночества охватило новую ученицу Христа. Оглядевшись по сторонам, я поняла, что Мадим исчез вместе со своей любовью.

Слезы крупными градинками покатились по моим щекам, и тогда Иисус, ободряюще улыбнувшись, внезапно подошел к несчастной, имевшей наглость посетить Иудею, чтобы обратиться с просьбой к самому Богу.

— О чем ты плачешь? — поинтересовался Прекрасный Принц, ибо ОН был сыном Короля Вселенной.

— Мне нужна твоя помощь, Господи, — почему-то обратилась я к НЕМУ на «ты».

— Вера поможет тебе, — пообещал нежный Спаситель, — пойдем со мной.

ГЛАВА 26

ПРЕДАТЕЛЬСТВО

— Вижу, что ты прибыла издалека, — промолвил Иисус, пристально наблюдая за иностранкой, — и вижу, что тайное горе омрачает твои дни.

— Меня преследуют, — всхлипнула я.

— Кто? — поднял брови Прекрасный Принц.

— Элементалка, — заплакала я. — Она хочет погубить несчастную, которую считает своей соперницей.

— Расскажи мне, — попросил ОН.

И тут меня прорвало. Все, что накопилось в моей истерзанной душе, выплеснула я тому, кто так чудесно умел слушать.

— Твоя сестра в Аду, — вздохнул Великий Слушатель, — она страдает.

— Мне очень жаль ее, — поморщилась я. — Но не я виновата в том, что Всевышний покарал завистницу.

— Так ли? — покачал головой Господь.

— Я всегда любила Жанну! — нервно уточнила я.

— И тогда, когда не испытывала угрызений совести, оставляя ее плакать в одиночестве, пока сама принимала ухаживания многочисленных поклонников? — распахнул удивленные глаза Учитель.

— Разве не Создатель сотворил меня красивее сестренки? — каждой клеточкой своего грешного тела чувствуя осуждение Мессии, стыдливо пробормотала я.

— Безусловно, я не виню тебя, Алиса, — мягко произнес Иисус. — Но можно ли осуждать Жанну за то, что ей тоже хотелось любви?

— Что же теперь мне делать, Боже? — робко заглядывая в бездонные очи Спасителя, прошептала я.

— Спуститься в Ад, чтобы утешить безутешную, — строго проговорил Учитель.

— Но Ад закрыт для живых! — цепко хватаясь за соломинку, простонала я.

— Ад открыт всегда: на то он и Ад, — хладнокровно молвил Иисус. — Это Рай заперт для посторонних.

— Меня убьют элементалы, элементеры, бесы, наконец! — снова заплакала я.

— Я спасу тебя, — взял мою руку в свою Прекрасный Принц.

— Как? — ощущая свежесть и нежность кожи самого Господа, напряглась я.

— Когда меня распнут на кресте, подойди к телу и смажь моей кровью лоб. Никто не посмеет тронуть ту, которая помазана кровью Господней, — спокойно пояснил обреченный.

— Почему не уйдешь ты из этой страны, зная, что тебя в ней ожидает? — обливаясь липким холодным потом, в отчаянии воскликнула я.

— Я должен отдать свою земную жизнь за род человеческий, — тихо обронил Спаситель.

— За евреев, которые тебя ненавидят? — я хватала воздух широко раскрытым ртом, так как не находила подходящих слов. — «За что, Создатель, за что»?

— Евреи здесь не при чем, — заботливо смахнул злые слезинки с моих щек Прекрасный Принц. — Я умираю за людей всех национальностей

— И ты не боишься пыток? — внезапно покоряясь жестокой воле Всевышнего, робко осведомилась я.

— Боюсь, — мягко улыбнулся Христос. — Но сын обязан выполнить поручение Отца своего.

Ярко вспыхнув, жаркое небесное светило медленно опустило к стройным ногам Господа солнечный лучик, который ласково коснулся нежных стоп уготовленного на заклание.

Город гудел, как улей, передавая из уст в уста правду и вымыслы о своем Боге. Первосвященники собирались группками и о чем-то оживленно шептались. Слухи будоражили роскошный дворец тетрарха и преторию, где проживал римский наместник Понтий Пилат. Я ходила за Богочеловеком и с ужасом прислушивалась к разговорам его противников, не скрывающих ненависти к Мессии.

Днем Иисус находился в храме, обучая прихожан законам Божьим, а ночи проводил вне города, беседуя с простыми людьми. Там-то я и познакомилась с красавицей из Вифании, сестрой оживленного Лазаря. Звали ее Марией Магдалиной. Новая подруга оказалась не только хороша собой, но и необычайно умна. Ночи напролет просиживали мы с ней около костра, внимали необыкновенным речам Спасителя и тихонько переговаривались между собой.