Игра ва-банк

Сияние глэмора не давало надолго потерять его из вида.

Понемногу темнеющее небо дождя не предвещало, а вечер только начинался, поэтому народу на улицах было не протолкнуться. Хиро не спешил, но нигде надолго не останавливался. Прогуливался вдоль Мэгпай-стрит, с ленцой разглядывая витрины, иногда на пару мгновений замирая напротив приглянувшейся ему вещи.

Мне было любопытно, каким видят Хиро окружающие. Отбившийся от группы турист? Не спеша возвращающийся домой клерк? Или вовсе богатый бездельник, убивающий вечер? Кто знает, что за образ надел химеромант на Тэмаки. Не подлетишь же, не спросишь у прохожих.

В наступающих сумерках разгорались фонари, а между домами зашнырял пройдоха-ветер. Тем временем Хиро свернул с забитой туристами Мэгпай-стрит в проулок, поплутал дворами и вышел на не менее оживленную площадь Трех фонтанов.

Правда, фонтан здесь был всего один, но его трижды перестраивали, каждый раз меняя скульптурную композицию до неузнаваемости. Именно таким образом бородатый старец, держащий в руках, по противоречивым историческим описаниям, то ли книжку, то ли собственную отрубленную голову, превратился в цветущего мужчину, разрывающего пасть дракону (и чем ему не угодило бедное животное?). Вообще-то, согласно легенде, фонтан воздвигли на месте эшафота, где казнили великомученика Албана, святого покровителя города. В те времена у Церкви с властями были довольно своеобразные отношения – расцвет Инквизиции случился гораздо позже. Вышеупомянутый святой просто попался под горячую руку. К тому же развлечений было не то что сейчас – только казни да ярмарки. Но после того как следом за знаменательным событием, когда святой Албан стал меньше на голову, город пережил эпидемию чумы, три пожара и одно восстание, власти осознали свою неправоту, и эшафот пришлось сровнять с землей. На его месте решили воздвигнуть храм, однако тут очень кстати в ходе строительных работ повредили канализацию. Нечистотами залило полквартала. Это-то и приняли за знак свыше. Потому как храмов в столице хватало, а с фонтанами, на которые как раз пошла мода в те времена, все было хуже некуда. То есть никак. Вот и построили один, чтобы перед соседними державами и их послами не позориться.

Я метнулась в тень ближайшего навеса. Пернатых на площади всегда хватало. Разжиревшие на подачках голуби, высокомерные вороны и конечно же нахальные в своей безнаказанности воробьи. По закону мировой несправедливости Хиро вошел в дверь на противоположной от меня стороне, лететь до которой надо было через весь этот птичий базар.

В такой ситуации без человеческой помощи не обойтись. Я завертела головой. Людей было в достатке. Большинство из них фотографировали друг друга на фоне главной достопримечательности площади. Справа от фонтана молодая женщина вела группу детей детсадовского возраста, выстроенных попарно. Слева, опираясь на палочку, ковылял сухонький старичок, прижимая к груди книгу. Парочка туристов-рассветников, беспрестанно щелкающих фотоаппаратами, тоже не внушала оптимизма.

После недолгих раздумий выбор пал на грузную женщину, габаритами напоминающую платяной шкаф. Заваленный сумками тощий супруг этой дамы приуныл на соседней лавке. Неожиданностей от такой пары ждать не приходилось: камнем запустить и то не догадаются. Женщина как раз собиралась расплатиться за сувениры, за которые ожесточенно торговалась уже минут пять. Мелких денег к концу дня у нее, видимо, не осталось, посему она со скорбной миной протягивала продавцу купюру в пятьдесят фунтов. И уж совсем не ожидала, что в деньги вцепится не ушлый продавец, а воробей.

– Держите его! – завизжала тетка, кидаясь вслед за мной.

Муж было дернулся, но только рассыпал вещи, и ему стало не до погони.

Женщина размахивала руками, точно сама собиралась взлететь. Площадь наполнилась хлопаньем крыльев вспугнутых птиц. Дети заверещали, продавцы всякой сувенирной дребедени прикрывали собой прилавки, а фотоаппараты защелкали с удвоенной скоростью.

Цепко держа в лапах банкноту, уворачиваясь от брызг фонтана, я только успевала лавировать в водовороте воздушных потоков, не забывая следить за тем, чтобы тетка не потеряла меня из вида. Для этого приходилось время от времени возвращаться назад, пролетая в опасной близости от молотящих по воздуху рук.

Наконец настал тот миг, когда бумажку можно было отпустить. Я разжала лапы почти с сожалением: в моем кошельке обреталось фунтов меньше ровно в десять раз, если не считать пары мелких пенсов. Ведомая купюрой тетка свернула вправо, а мой путь ушел влево – в подворотню, а затем к задней двери ресторана «СэнтАлбан».

Угораздило же Тэмаки зайти в одно из самых дорогих и популярных заведений столицы! По роду своей деятельности в воробьином виде мне приходилось бывать в различных кафешках и забегаловках столицы, там я прекрасно знала, в какую дырку залезть, а из которой – вылезть и откуда лучше всего наблюдать за подопечным. Но в подобные места мне еще залетать не приходилось.

Ладно, не стоило привередничать: даже уборщика ждать долго не пришлось. Пока парень спешно затягивался сигаретой, спрятавшись от начальства за мусорным контейнером, я забралась в опустевшее ведро. А как только мы оказались внутри помещения, перемахнула через его край и была такова.

Поначалу царящая на кухне суета огорошила меня. Посуда гремит, масло скворчит, кипящая вода шипит. Все куда-то несутся – только успевай уворачиваться от топающих ног. А эти выкрики, раздающиеся каждую минуту!

– Заказ для столика пятнадцать!

– Цуккини с лангустами! Две порции!

– Заказ для третьего столика!

– Гребешки а-ля рус!

– Тыквенный чатни!

– Десерт в банкетный!

– Где соус, брэг задери!

– Чистые тарелки, живо!

Как люди работают в подобном дурдоме, не понимаю.

Впрочем, в дни ежемесячных гашений кредитов у нас в банке бедлам еще почище творится.

Прячась под столами, петляя среди кастрюль и бачков, я пробралась к выходу в зал. У стойки заказов очень кстати стояла накрытая скатеркой тележка официанта, куда я поспешила юркнуть. На этом мое везение закончилось. Тележку покатили куда-то в сторону подсобных помещений, долго нагружали всякой всячиной типа чистых полотенец и салфеток. Вылезти из нее не представлялось возможным. Пусть воробей и маленькая птица, но все равно хорошо заметная в безлюдном освещенном коридоре.

Здраво рассудив, что в таком ресторане, как этот, Хиро проторчит не менее часа, а то и двух, я спокойно дождалась, когда официант покатит тележку в зал. Вскоре она затормозила, и я высунула клюв из-за скатерки. И конечно, ничего не увидела. То есть мне открылся «прекрасный вид» на стенную панель из красного дерева и краешек бархатной портьеры цвета бордо. Добравшись до нее короткими перепрыжками, по изнаночной стороне я взобралась к потолку. Обзор отсюда был несравнимо лучше.

В интерьере ресторана преобладали оттенки бордового – ковролин, обивка мебели, портьеры. Другой его отличительной особенностью являлись хрустальные канделябры и зеркала. Последние были призваны зрительно увеличить небольшое помещение. Конечно, можно было обратиться к специалисту по манипуляциям с пространством, но применение магии в ресторанах такого класса считается дурным тоном. Нет интерьерным иллюзиям, в блюдах только натуральные продукты и никого из представителей магменьшинств в качестве обслуживающего персонала. Заведения, подобные этому, частенько обвиняли в дискриминации, но репутация была дороже потенциальных судебных исков.

За всем пристально следил магинистратор, пресекающий любые проявления магии. Сегодня это был молодой парень романтической наружности. Особую прелесть, на мой взгляд, ему придавала коса, заплетенная колоском.

Впрочем, вся эта антимагическая политика не мешала ресторану принимать гостей, надевших ради выхода в свет личины. Но обслуживали таких посетителей по утроенному тарифу. И сегодня их здесь хватало. Взять хотя бы того солидного мужчину, сидящего у стены, который пришел в компании суккуба. Чтобы последнюю пропустили в ресторан, видимо, пришлось доплатить особо. Наверняка сквозь призму обычного человеческого зрения она выглядит как потрясающей красоты и притягательности женщина, но для моей теперешней ипостаси суккуб – глубокая всасывающая энергетическая воронка, при взгляде на которую становилось физически плохо. Впрочем, примериваясь к ракурсу, на пробу я сняла слепок реальности с этой парочки, после чего завертела головой в поисках Хиро.