Флаг вам в руки!

ет в осадок:

— Как?.. Мы же… Я же… аптека… Я — отец?!. А она еще радостнее:

— Ага! Да и откуда ж у нас в деревне аптека-то?

— Ох… Ну, и какой он? На меня похож?

— Не-а! На меня больше смахивает.

— Ну, хоть глазки-то мои? — с надеждой вопрошает Коля.

— Нет, мои, — гордо заявляет Эльза.

— Ушки? — парень пытается сохранить хоть искорку надежды.

— Мои, мои!

— А… носик… Носик-то хоть мой?..

— Нет, мой! Мой! — вопит от счастья Эльза. Коля в черной безысходности.

Потом спохватывается:

— Ах! Что же это я!.. Мальчик или девочка?

— Мальчишка!!! — Эльза распахивает объятья.

— Уф! Хоть что-то мое!.. — облегченно выдыхает парень и крепко обнимает Эльзу, целуя в щечку.

— Эй, Николас, полегче, — говорит Эльза голосом Тилля Всезнайгеля, с трудом отпихивая Лавочкина.

Коля проснулся.

— …Что за сантименты, барон? — возмущенно сказал Всезнайгель. — Нет, Катринель, как хотите, но в следующий раз вы сами с ним рядом спите, пожалуйста. Я не готов к таким отношениям.

Мудрец встал с походного одеяла, украдкой наблюдая за смущенным солдатом. Катринель улыбалась.

Рядовой Лавочкин поглядел на Кобылку. Ему показалось, что даже она тихо ржала над ним…

В остальном ночь прошла без эксцессов. Тилль воспользовался заклятием отвода глаз, и ведьмы, пару раз пролетавшие мимо, ничего не заметили.

— Итак, друзья мои, — Всезнайгель бодро хлопнул в ладоши. — Нынче мы перейдем границу с Наменло-сом.

В дороге Лавочкин обдумывал вчерашний разговор с волшебником. Знамя давало почти неограниченные возможности. Раньше Тилль рассказывал, что

у любого мага наступает усталость. Активная ворожба не бывает слишком долгой: колдун вырабатывает ресурс. Отдохнул — снова в бой. А знаменосцу Лавочкину отдых не требовался. Полковая реликвия снабжала парня необходимой энергией, качая ее из окружающего мира.

Конечно, Всезнайгель прав. Вернувшись на родину, знамя потеряет свои чудесные свойства. А вот этот мир оно вполне может разрушить.

«Откуда у флага сверхъестественная сила? — спрашивал себя Коля. — Почему именно знамя, а не автомат?»

Он пробовал загадывать желания с автоматом в руке, но исполнилось только одно: положить железку обратно в мешок, чтобы не выглядеть идиотом.

Рядовой решил, что секрет в отношении к знамени. Тысячи людей успели на нем присягнуть, круглосуточно его охраняли, пусть и без особого запала… Знаменем дорожили. Лавочкин сам хотел доставить его обратно в полк. Вот оно и отплатило. А вдруг существует что-то более высокое, чем банальная схема сделки, которую смог придумать солдат? Вдруг словосочетание «священная реликвия» не просто помпезная фраза?..

И чертовски жаль, что нельзя пожелать очутиться дома…

К полудню путники вышли к заставе и остановились на холме. Тилль спрыгнул с метлы. Коля и Катринель остались в седле Кобылки.

Застава представляла собой большие каменные ворота, встроенные в мощное здание. По обе стороны виднелись высокие заборы. Солдат узнал у мудреца, что заборы тянутся до следующих