Война в небесах

Как ни тянула она с приготовлениями, пришлось уходить, не дождавшись появления в доме у Ланкастерских ворот мэра города Рича. Он был встречен должным образом и немедленно препровожден наверх. Оливер торопливо представил Клершоу Верховному судье и тут же спросил:

– Ну как?

– Пришлось напомнить министру внутренних дел, – медленно проговорил Клершоу, – что магистрат Рича выбирало не правительство, а народ.

– Ну и?..

– Я не сразу добрался до него, а когда мы, наконец, встретились, господин министр попытался отделаться от меня, заявив, что вопрос, мол, рассматривается. Мне пришлось объяснить, что за порядок в городе отвечаю я, и если они намерены темнить и дальше, последствия могут стать непредсказуемыми. Мы долго пререкались, и в конце концов я пообещал предоставить все ресурсы мэрии в распоряжение возмущенного народа, какие бы конституционные формы это возмущение ни приняло, если правительство не найдет удовлетворительного решения. Я особенно подчеркнул: «конституционные формы»… Так мы ни до чего и не договорились. Я ушел, еще раз напомнив напоследок, что мэра избирает народ.

Глава 11Первый отказ Хлои Барнет

Выйдя из автобуса вместе с Френком, Хлоя представила себе ближайшие четверть часа и тяжело вздохнула. Она не очень уверенно предложила Френку возвращаться (вряд ли он сумел правильно истолковать ее неуверенность), а когда из этого ничего не вышло, с тоской подчинилась желанию Френка немедленно обсудить все самым тщательным образом. Молчать уже не имело смысла. Субботняя прогулка, воскресные газеты, сегодняшний разговор у судьи – какие уж тут секреты! Хлоя считала, что хорошо знает Френка.

Она сразу уловила в его голосе нотку беспокойства и решила, что он тревожится за нее. Но вскоре ей пришлось усомниться в этом.

– Значит, он показывает тебе что-то в твоем собственном сознании? – спросил Френк, когда они повернули за угол.

– Ну конечно, – кивнула Хлоя. – Во всяком случае, сознание сэра Джайлса он открыл лорду Эргли.

Минуты две Френк напряженно думал о чем-то.

– То есть он может рассказывать? – спросил он.

Хлоя нахмурилась.

– Что рассказывать? – не поняла она.

– Ну ты же можешь забыть что-нибудь или вовсе не знать, – объяснил Френк. – А он тебе возьмет и расскажет.

Это даже проще, чем показывать чужие мысли.

– Да, наверное, может, – неуверенно согласилась Хлоя.

Она никак не могла взять в толк, к чему он клонит, и это раздражало ее.

– И, ты говоришь, его можно разделить? – спросил Френк после приличной паузы.

– Нет, нельзя! – отрезала Хлоя. – На это способны только такие негодяи, как сэр Джайлс.

Опять возникла пауза. Этот заикающийся разговор действовал Хлое на нервы.

– Давай-ка лучше поговорим о чем-нибудь другом, – предложила она. – У тебя ведь до экзаменов месяц остался?

Я так надеюсь, что ты сдашь?

– Наверное, ты не захочешь одолжить мне камень? – небрежно спросил Френк, как будто и не слышал ее вопроса.

– Что? Камень? – Хлоя в изумлении уставилась на него. – О Боже, зачем?

– Ну как же, – бодрым тоном начал Френк, – раз он может проделывать такие штуки с сознанием, он ведь может и на память воздействовать, верно? Например, помочь вспомнить что-нибудь… не понимаешь? – Он помедлил немного. – Экзамены – жутко несправедливая вещь. В конце концов, нельзя же все знать или помнить. А вдруг в самый ответственный момент забудешь какой-нибудь факт или формулировку? Тогда – все, пиши пропало. Никто не будет спрашивать, можешь ты это вспомнить или нет. Если бы помнил, сам бы и сказал. А ты и забыл-то по одной-единственной причине: испугался или растерялся, допустим. Я бы и думать не стал о каком-то серьезном преимуществе на экзаменах, но ведь это… как таблетка от головной боли. Знаешь, многие пользуются всякими мнемоническими правилами, чтобы запомнить получше какую-нибудь ерунду, а это была бы просто более надежная система не забывать в нужный момент.

– Перестань, Френк, – оборвала его Хлоя, – скажи просто: чего ты хочешь?

– Да я же тебе говорю, – удивился Френк. – Не одолжишь ли мне камень? А после экзаменов я верну.

– Нет, нет, не могу, – поспешно проговорила Хлоя. – Извини, Френк, правда не могу.

– Ну, раз не хочешь, то и ладно, – покладисто отозвался Френк. – Но, может, тогда сделаешь для меня еще один? Ты же знаешь, мне очень важно сдать этот чертов экзамен. Я просто представить себе не могу, что будет, если я провалюсь.

– По-моему, пойдешь пересдавать, – с растущим раздражением ответила Хлоя.

«Конечно, Френк не понимает, – твердила она себе, – да и не может понять. Он же не знает всего. И никто не понимает, а я – вообще меньше всех».

– Да, наверное, – обескураженный таким бесчувственным ответом, произнес Френк. – Но все-таки согласись, намного лучше сдать сразу. Это дало бы мне приличные шансы, а через год будет совсем не то.

Хлоя попробовала исправить положение.

– Френк, милый, я терпеть не могу поступать с друзьями по-свински, но я действительно не могу… не могу так с камнем.

– А что тут плохого? – не отступал Френк. – Сама посуди, ведь пишут же люди себе что-нибудь для памяти. На Экзаменах нервничаешь и поэтому вполне можешь забыть что-нибудь. А это вроде… ну, вроде успокоительного.

– О господи! Да когда же это кончится? – неожиданно почти простонала Хлоя.

Френк очень удивился и, видимо, обиделся.

– Как будто, я не так уж много и попросил, – проговорил он. – Я думал, ты и в самом деле хочешь, чтобы я сдал.

Неужели ты думаешь, я стал бы предлагать тебе что-то нечестное? Камень не дает мне никаких преимуществ. Это простая страховка. Если бы была возможность, все бы так сделали.

– Да наплевать мне на «всех»! – в сердцах воскликнула Хлоя. – Меня совершенно не волнует, честно это, справедливо, или как ты там еще говоришь. Френк, ну пойми же, дело совсем не в этом. Мы не можем использовать камень таким образом.

– Но почему? – искренне удивился Френк. – Ведь он действительно может все это делать. Разве твой судья им не пользовался?

– Он же не для себя!

– Я же не прошу, чтобы ты им пользовалась для себя.

Если ты одолжишь его мне или сделаешь для меня еще один, никакого эгоизма в этом не будет, – настаивал Френк. – Я же думал, ты хочешь, чтобы я сдал… Только, по-моему, тебе до этого и дела нет.

– Не надо, Френк! – взмолилась Хлоя.

– А что я могу сделать, если это именно так и выглядит, – продолжал Френк, введенный в заблуждение ее тоном. – Ты вовсе не рвешься помогать людям, только я никак не пойму – почему? Сама-то ты никогда не упускала удачной возможности, а мне, значит, нельзя. Думаю, если бы тебя увольняли с работы, например, ты бы им быстренько воспользовалась.

– Нет! – негодующе воскликнула Хлоя. – Даже если бы я с голода умирала, и то бы не стала им пользоваться.

– Ах, не надо этих драматических эффектов, – с досадой произнес Френк.

Дальше они шли молча. В какой-то момент их руки разъединились и, кажется, никто из них этого не заметил. Хлоя шла налегке, но маленькая сумочка казалась ей невообразимо тяжелой, ведь там, завернутый в платок судьи, лежал кусочек Непостижимого Протовещества. Камень словно подтрунивал над ней из своего укрытия.

«Ну-ка, выброси меня, – нашептывал он, – просто выброси в канаву. Стоит ли из-за меня переживать все эти неприятности? «

Хлоя размышляла. Здравый смысл подсказывал ей, что Френк едва ли одобрил бы такой странный во всех отношениях поступок. Да и кто она такая, чтобы бросать камни?

«Но я же – твой, – продолжал искушать камень, – твой собственный, и ничей больше. Так почему бы тебе не избавиться от меня? Выброси, и дело с концом. А то в другом пробросаешься: Френка упустишь». Откуда-то из глубины памяти всплыли слова… «Моих друзей и возлюбленных… – как это там говорилось? Кажется, так:

– удалил Ты от меня, и глаза мои не видят знающих меня…» ^[52]Нет, она не хотела обойтись с Френком так же, – Милый мой, – нежно сказала она Френку, – ну не сердись. Я постараюсь сделать все, что могу.