Темные души (СИ)

- А кто вы такая? – спросил Мишле, подходя к ней.

- Я знахарка Катерина, - произнесла она, глядя на него сверкающими чёрными глазами.

Мишле внимательно оглядел её. Черные сросшиеся брови над большими чёрными глазами, крупные черты смуглого лица, более подходящего мужчине, с тёмным пушком, невысокая коренастая фигура, странно покосившаяся на один бок, словом, родись эта женщина лет на двести раньше, её бы за один внешний вид сожгли на костре как колдунью.

- Я и хозяин только что говорили о том, чтобы послать за знахаркой Катериной, а вы уже здесь. Как вы узнали?

- Город маленький и полнится слухами, - уклончиво произнесла знахарка, буравя его глазами. Мишле поёжился.

В это время откуда-то из боковой двери вышел хозяин.

- А-а, ты уже здесь, - Он был ничуть не удивлён. – Сударь, она та, о ком мы говорили. Вы позволите проводить её к вашему товарищу?

- Я сам её провожу, - произнёс Мишле и пошёл к лестнице. Странная женщина в чёрном двинулась за ним, сильно припадая на правую ногу.

Поднявшись на этаж, Мишле остановился у комнаты Бертрана.

- Так откуда вы узнали, что хозяин собирался послать за вами? – спросил он, положив руку на ручку двери.

Женщина хмуро посмотрела на него.

- Мне вам это объяснить трудно. Я и сама этого не понимаю. Просто мне дано чувствовать и видеть многие вещи, которые остальные не замечают.

Мишле снова внимательно оглядел её, стараясь избегать взгляда магических чёрных глаз.

- Так вы откроете дверь? – резко спросила она. Мишле вздрогнул и открыл дверь.

Войдя, женщина подошла к Бертрану, прощупала его пульс, попыталась открыть рот, заглянула в глаза, тыльной стороной ладони прикоснулась ко лбу. Затем она развязала свой узелок и стала доставать из него разные склянки.

- Попросите хозяина вскипятить воду и подержать в ней это, - Она протянула Мишле шприц.

- Зачем? – недоумённо спросил Мишле, глядя на шприц в своей руке.

- Его тело сейчас ослаблено. Даже, если вы чихнёте около него, это может быть для него смертельным позже, когда он очнётся. Прокипятив шприц, мы сделаем его чище насколько это можно. И попросите у хозяина кружку вина для себя. Вы, наверное, не ужинали.

«Вот чёрт, - подумал Мишле, спускаясь по лестнице в поисках хозяина. – Во что я ввязался, согласившись сопровождать этого Фластилара?». Столкнувшись с хозяином, он передал ему слова знахарки. Затем поспешил обратно. Больше ужина его волновало, что и как будет делать эта колдунья.

Войдя в комнату, он остановился на пороге. Из алхимической горелки, которую зажгла знахарка на ближайшем к Бертрану столе, выбивался голубоватый огонёк. На горелке стояло глубокое блюдце, в котором подогревалась тёмная жидкость. Сама знахарка стояла рядом со склянкой в руке, внимательно наблюдая за процессом. Как только тёмная жидкость начала кипеть, знахарка капнула в неё несколько капель из своей склянки. По комнате поплыл запах странных экзотических трав. Мишле слегка подташнивало от него. Затем она подождала немного и загасила горелку. Мишле прошёл в комнату, ощупывая флаконы Бертрана в своем кармане. Усевшись в неудобное кресло, он спросил знахарку:

- Что это вы делаете?

Медленно обдувая горячее блюдце, держа его в голых ладонях, знахарка повернула к нему серьёзное лицо.

- Это обыкновенные настойки трав. Я пытаюсь разбудить этого человека способом, который мне известен от моей матери. Её дядя хранил у себя книгу, написанную шифром одним из моих предков. В этой книге указывались способы лечения многих болезней.

- А кто же расшифровал эти записи?

- Моя мать. От такого сна она спасла не одного жителя этого города. Она мне рассказывала, что до революции замок, который находится здесь недалеко, принадлежал семье чернокнижников де Го и ле Муи. Их даже инквизиция обходила стороной. А иезуиты всё пытались добраться до потайных подвалов. Их бастарды ещё живут, и не только в этом городе. Моей матери тоже «повезло» обзавестись незаконным ребёнком. Только я оказалась талантливее многих. Вот за это меня и не любили. То, что я знаю, что человек скажет или сделает до того, как это произойдёт, сослужило мне славу колдуньи. А за то, что я умею лечить травами и добиваюсь успеха там, где бессилен наш лекарь, меня сторонятся, как приспешницы дьявола.

- Вы сказали, что от такого сна спасли не одного жителя этого города. Однако лекарь мне ничего такого не говорил.

- Этот Пьер Бурден дурак. Он в этом ровно ничего не смыслит. Сколько человек он уже похоронил, не зная, что они спят! Их вопли долго стояли у меня в голове, пока они не задыхались под землёй. Я уговаривала его, вскрывать могилы. И только, когда один проснулся в гробу, когда его заколачивали, заставило этого тупого борова пошевелить мозгами. И то, он сначала вызвал священника, чтобы изгнать дьявола из «воскреснувшего». Ведь это вы ему сказали про летаргию, когда он пришёл, прежде, чем он начал осмотр?

Мишле задумался.

- Наверное, вы правы.

- А если бы вы этого не сказали, он бы приказал отпевать этого человека.

Женщина опустила мизинец в чашку.

- Возьмите шприц у хозяина. Отвар остыл. Его уже можно вводить.

Мишле встал с кресла. В задумчивости он сделал несколько шагов из комнаты.

- Откуда вы знали, что может вам понадобиться здесь? – наконец спросил он. – Это могла и не быть летаргия.

- Я колдунья, - зло улыбаясь, сказала знахарка. – Мне многое известно.

Мишле вышел. Женщина же тем временем сняла с горелки блюдце и поставила другое, поменьше. Из узелка одна достала кожаный мешочек и высыпала из него немного серого порошка. После этого она снова ощупала Бертрана и села у его ног на скамеечку ждать. Мишле вернулся быстро, неся на вытянутых руках полотенце со шприцем, от которого поднимался пар. Женщина вскочила и кинулась к своему узелку. Достав от туда длинную тряпицу, она проворно скатала её в жгут. Засучив рукав сорочки, она туго завязала Бертрану руку выше локтя. Затем под блюдцем с серым порошком она зажгла горелку и, взяв из рук Мишле шприц, ничуть не поморщившись от жара металла, она проворно набрала тёмную жидкость из большого блюдца. Привычным жестом она осторожно ввела иглу в вену и стала медленно надавливать на поршень. Серый порошок начал нехотя дымиться.

- Возьмите блюдце и поднесите к его носу, - произнесла она, продолжая надавливать на поршень шприца, придерживая руку Бертрана. Мишле повиновался. Подхватив рукой в полотенце дымящееся блюдце, он поднёс его к носу Бертрана. Некоторое время ничего не происходило. Наконец, шприц опустел, и знахарка вынула иглу из вены, сжав руку Бертрана в локте. Придерживая её одной рукой, она распустила жгут. Наконец веки Бертран дрогнули, и он открыл глаза. Мишле отставил блюдце. Глаза Бертрана встретились с глазами знахарки и дрогнули.