Глаз урагана

ого дерева ничего не отражалось. Картины на стенах были в основном пейзажами. Только на одной был изображен табун диких лошадей, бешено несущийся прямо на зрителя. Работа Далеко не ремесленная. Дина почти услышала хрипы и топот. Возникало ощущение надвигающейся беды и вместе с тем – осознание ее смехотворности и легкий стыд от собственной чрезмерной впечатлительности. Казалось бы, она уже видела нечто худшее и гораздо более реальное. И все-таки… Разве в комнате не запахло внезапно конским потом? А откуда ей известен запах конского пота?! Возле этой картины становилось не по себе, и она поспешно отошла.

Когда Дина увидела телефонный аппарат, первым ее порывом было тотчас же позвонить домой. Потом она вспомнила свой последний разговор («Твой щенок – следующий!»), и это слегка охладило ее. К какой линии был подключен теперь ее домашний телефон? Может быть, угроза не миновала, и Яна прячут здесь? Тогда надо хотя бы позвонить в клуб. Зачем? Чтобы найти Марка или чтобы подтвердилось самое худшее?..

Она все-таки решилась набрать номер. И услыхала длинные гудки. Никто не ответил ей, даже охранник. Такого еще никогда не было. Она бросила трубку и открыла ближайшую дверь, которая, как оказалось, вела в кабинет. Яркий свет был приглушен шторами. Вдоль стен – стеллажи с книгами, почти посередине – стол, на полу – большой ковер. В углу пара кресел и кушетка, круглый столик возле дальней стены. На нем стоял бронзовый подсвечник, лежала раскрытая книга, по виду антикварная, и еще кое-что. На столе – дорогой . письменный набор, пресс-папье и компьютер с модемом.

У Дины мелькнула мысль связаться по сети со своим агентством. Но что она сообщит, даже если эта затея удастся? «Меня увезли на катафалке в неизвестном направлении?» Шеф не оценит черного юмора…

Неизвестность и бессилие. Желание дать знать о себе любым способом было навязчивым, но не настолько, чтобы рисковать сыном, которого она до сих пор не нашла.

Дина потеряла интерес к кабинету, но ее взгляд зацепился за какую-то деталь. Постепенно, по мере того как ржавые шестеренки со скрежетом прокручивались в адской машинке памяти, эта в общем-то малозаметная деталь приобрела огромное, почти зловещее значение.

На столике рядом с фолиантом лежал сафьяновый несессер. Изящная и явно старинная вещица с закругленными краями, потертая и на вид слегка шероховатая. Праздник для гурмана тактильных ощущений.

Теперь Дина внезапно вспомнила, какой предмет она видела шесть лет назад в руке человека, одетого в зеленый макинтош, буквально за несколько минут до его смерти. Не футляр для очков, как могло показаться издали, не кисет, не портсигар и не сложенная вдвое брошюра. Она была уверена, что не ошиблась, хотя тогда, в парке, расстояние было гораздо большим.

Она сделала несколько шагов по кабинету. Здесь застоялся другой запах – едва уловимый аромат дерева и кожи. Дина мельком взглянула на книги. Среди них было много толстенных томов с потемневшими от времени переплетами и безо всяких надписей на корешках.