Сладость горького миндаля(СИ)

-Не знаю, - с мрачной безмятежностью ответил Райан, и неожиданно рыкнул, - будь проклят тот день, когда тётка Винни посадила нам на шею свой выводок. Хотел ведь отослать их, так нет же...

-Ты видел Кетти до ланча?

-Видел, - резко кивнул Райан, - я после похорон Марти сболтнул, что дам им по паре тысяч, так она перед самым ланчем у меня снова спрашивала про приданое, - и он пояснил, заметив дядино недоумение, - тут просто Патрику деньжата понадобились...

-Что? - судя по тону, этот вопрос волновал дядюшку Джозефа куда больше смерти племянницы, - он, что, без того мало пропивает? А ты что?

Райан пожал плечами.

-Я утром слышал разговор Патрика с мисс Кэтрин Ревелл, - осторожно заметил Донован, избегая упоминания о том, что слышал и разговор братьев. - Он спрашивал, правда ли, что вы обещали кузинам приданое, и она подтвердила.

Ни дядя, ни племянник не обратили на его слова особого внимания, только Райан благодушно пояснил:

-Мне не хотелось бы, чтобы вы дурно думали о Патрике, мистер Донован. Он вовсе не жаден, им движут куда более возвышенные чувства, - в тоне Райана проступила капля иронии, но он, в общем-то, не шутил. - Дело вовсе не в том, что он нуждается в деньгах. Он, как я понял, просто решил пленить сердце мисс Лотти Ревелл доходом в три тысячи фунтов в год. Это лучше, чем тысяча.

Джозеф язвительно хмыкнул, и как показалось Доновану, злорадно вопросил:

-И что, преуспел? - судя по его глумливому тону, он был уверен, мисс Шарлотт Ревелл не выйдет за Патрика, даже имей он, подобно Райану, двенадцать тысяч годовых.

Райан покачал головой.

-Ничего не было решено. Не могу же я дать долю братьев и девицам в приданое, и Патрику на брачные игры. Из одной овцы две шубы не сошьёшь. Я предложил ему выбирать. Он, видать, у Кетти этим поинтересовался, а она подумала, что он претендует на эти деньги и спросила, сдержу ли я слово? Я ответил, что всё зависит от Патрика - он, как мой родной брат, имеет преимущественное право на долю братьев. Но не из-за этого же она... - уныло рассуждал Райан, - Хэдфилд, что, без пары тысяч не женился бы? Да и дал бы я, нашёл бы ей... Вздор это. Тут другое что-то.

-Наверняка, - кивнул Джозеф и добавил, снова выглянув в окно, - коронер приехал. Чёрт, хотели же бекасов пострелять. Парочку на ужин успели бы...

-Сезон ещё не открыт, - положил конец его охотничьим надеждам Райан, хотя, конечно, в своём имении начало сезона устанавливал он сам и по своему желанию, - о, с ним ещё двое. Ну, сейчас начнётся.

И точно, началось. Хоть прибывший в дом полицейский, осмотрев окно в комнате мисс Ревелл, сделал тот же вывод, что и Донован, отсутствие записки о причинах самоубийства осложнило дело. Никто из домочадцев не мог сказать, что повлекло за собой столь странный поступок. Сестры мисс Кэтрин - Шарлотта и Летиция - показали, что утром Кэтрин отказалась пойти с ними на ярмарку, пожаловавшись на головную боль. Брат мисс Кетти Томас видел её за завтраком, потом направился к портному и днём не говорил с сестрой. Миссис Бреннан завтракала у себя и вообще не видела племянницы со вчерашнего вечера. Мисс Энн Хэдфилд видела мисс Кэтрин в парке, но не разговаривала с ней. Мистер Хэдфилд видел Кетти и беседовал с ней после завтрака, но речь шла о пустяках. Он пригласил её погулять у запруды, но она снова сослалась на головную боль и отказалась. Мистер Патрик Бреннан нехотя поведал, что тоже видел мисс Кэтрин, несколько минут беседовал с ней, потом пошёл на сеанс позирования к художнику. Мистер Райан Бреннан коротко, но исчерпывающе объяснил, что мисс Кэтрин подходила к нему, чтобы уточнить некоторые финансовые вопросы, но он не смог сказать ей ничего определённого, ибо решение вопроса зависело от его брата. Потом он направился пригласить племянника епископа Корнтуэйта на ланч и мисс Кэтрин больше не видел. Мисс Элизабет Бреннан встретила Кетти в коридоре и напомнила ей про ланч. Мистер Джозеф Бреннан видел Кетти гуляющей в парке из окна, когда чистил ружье, готовясь к охоте.

Слуги, а их оказалось в доме странно мало, сообщили, что заметили мисс Кэтрин гуляющей по парку, потом - беседовавшей с мистером Патриком Бреннаном, управляющий Джордж Лидс видел, что мисс Кетти о чём-то пару минут беседовала с хозяином, а горничная Джейн Лидс, дочь управляющего, свидетельствовала, что мисс Кетти, расставшись с мистером Бреннаном, пошла к себе и на лестнице у апартаментов мисс Элизабет Бреннан перекинулась с молодой госпожой несколькими словами. Спрашивали и Донована, но он мог лишь подтвердить слова остальных, ибо видел беседу мисс Кэтрин с Патриком, а потом - с Райаном.

Выяснить ничего не удалось.

Судя по виду трупа, смерть наступила мгновенно, девушка упала головой вниз. Лицо хранило следы ужаса перед смертью, даже в зрачке голубых глаз, сжатых полицейским врачом, чтобы определить смерть, да так и оставшемся овальным, застыл испуг. Вызванный врач, мистер Тимоти Мэддокс, засвидетельствовал смерть и уехал с полицейским по его просьбе.

Чарльз несколько минут простоял у трупа, силясь понять что-то странное, какую-то несуразность, которую отметил глаз, но забыл рассудок. Увы, ничего не проступало, и Донован бездумно смотрел на то, как изувеченный труп девушки положили на носилки и покрыли белой простыней со штампом полицейского управления в уголке. Двое крупных людей в полицейской форме легко подняли их и погрузили на подводу.

Тело увезли в полицейский морг.

Донован уточнил у Патрика, готов ли он завтра продолжать позировать ему? Тот вяло пожал плечами, и Чарльз принял это за знак согласия. Сам он торопился в Церковный дом - хотел написать епископу Корнтуэйту, четыре дня назад уехавшему в Ноттингем. Отправив сообщение о произошедшем у Бреннанов, Чарльз до вечера не выходил из мастерской: работа помогала забыться. Но в сумерках решил пройтись, и ноги Бог весть как опять принесли его от Норфолк-стрит к дому Бреннанов.

Донован увидел, как со стороны псарни, расположенной на задворках имения, в калитку входил мистер Джозеф Бреннан. Он вёл на поводке двух великолепных пойнтеров, на левом плече его висело ружье, а у пояса болтались несколько тушек бекасов. Для охоты на юркого и быстрокрылого бекаса требовались твёрдая рука, меткий глаз и ледяное спокойствие. Донован понял, что смерть племянницы ничуть не смутила мистера Джозефа, не испортила ему аппетита и не заставила изменить планы. Покойницу, ясное дело, не воскресишь, однако тело несчастной ещё не остыло, и подобное поведение странно покоробило Донована. Он подумал, что епископ Корнтуэйт ничего не рассказал ему об этом человеке, между тем, он должен был знать мистера Джозефа Бреннана не хуже, чем Ральфа.

Домой Донован вернулся, когда на Норфолк-стрит зажгли фонари. Миссис Голди уже услышала о случившемся и была исполнена любопытства. Донован с удивлением убедился, что она довольно хорошо знакома с порядками в доме, где, как оказалось, служила её приятельница миссис Марта Бейли - тоже кухаркой.

-Ничего удивительного, что мало кто что-нибудь заметил. Обслуги там мало. Но в дом Бреннанов мечтают попасть многие: грум Майкл Блэкмор говорил, что мистер Бреннан платит ему пятьдесят фунтов в год! Это мыслимо ли? Личный камердинер мистера Райана получает столько же! Лакеи имеют по двадцать фунтов в год, и даже горничным платят второе против того, что можно получить в любом другом доме в Шеффилде.

-Да, в доме совсем мало слуг, - осторожно обронил Донован, - даже полицейский удивился...

-Понятно! Ещё мистер Ральф предпочитал платить больше одному десятку слуг, чем содержать напоказ целый штат бездельничающей прислуги. Зачем? Один человек вполне способен утром растопить камины, днём прислуживать господам, а при случае - съездить за припасами. У Бреннанов бездельников нет. Горничная мисс Элизабет и убирает у неё, и одеваться помогает, и платьями ведает, и остальными тремя горничными командует. Камердинер мистера Бреннана, Мэтью Лорример, - он ещё и за егеря у него. Обожает господина.