Одинокий маяк. (СИ)

Это не фантазия. Не воображение.

Ужас реален.

На грани безумия, Даниель пытался совладать с собой, сохранить благоразумие, пытался закричать, но горло предательски пересохло, побежать, но ноги словно вросли в пол. Поддавшись неожиданному порыву, он согнулся пополам, вывалив остатки скудного завтрака на ковёр.

Всё ещё стоя на четвереньках, подобрал фонарь, присел. Осветил тела, рассматривая их с холодным пристрастием хирурга, граничащего с всепоглощающим паническим ужасом пациента. Каждый труп был страшно изувечен, фрагментирован, обезглавлен. Кроме одного.

Неожиданно, рука его на пару дюймов приподнялась, оцарапав тонкую металлическую обшивку стены.

Он был жив!

Вне себя от ужаса, старик поднялся, подошёл поближе. Морща нос, наклонился к телу. То был взрослый мужчина средних лет, одетый в жёлтый спасательный жилет и коричневые дырявые брюки, испачканные в крови. В целом, он выглядел неплохо, не считая бесчисленных ушибов и ссадин, а также... отсутствующей голени.

-П...помо....гите - промолвил тот одними лишь губами. С трудом разлепив заплывший глаз, прищурившись, раненый всмотрелся в Даниеля и тут же отпрянул, прижавшись, что было сил, к стене, округлив глаза, полные безумия, издавая нечленораздельные, шипящие, хрипящие звуки. Кровь хлынула из пары глубоких ран на его теле. Вскоре мужчина вновь потерял сознание.

Шокированный увиденным, смотритель не смел обернуться. Что-то, что-то определённо было за его спиной, он почти ощущал тёплую слюну, падающую на шею, гнилое дыхание, забивающее ноздри! Зажмурившись, он молился, молился Богу, в которого никогда не верил, молился всем, кого знал...

Так прошло несколько мгновений, продлившихся вечность. Тяжело дыша, Даниель повернул голову. За спиной было пусто.

"Что же... что же тогда вызвало панику у раненого? Почему, отчего он тогда обезумел?" - терзали мысли старика. - "Если то был не монстр, то что же?.. Неужели ему во мне померещилось чудище?"

Быть может, ты есть чудовище, Дэн? - раздался в голове у смотрителя холодный, инородный голос. Неуверенно отмахнувшись от него, Даниель приложил руку к шее окровавленного мужчины. Пульса не было.

Поднявшись, смотритель развернулся, зачем-то направив фонарь на стену подле огромной каюты.

Ту украшала ярко-красная надпись.

УБИЙЦА.

Обескураженный, Даниель отвернулся к другой стене:

ВИНОВЕН.

Старик мог поклясться - когда он входил, ничего подобного не было!

Не в силах бороться с паникой, смотритель рванулся с места, сделав огромный, размашистый шаг, и неудачно поскользнулся на луже крови. Больно ударившись головой о пол, приподнялся, посмотрел на потолок.

УБИЙЦА.

Обезумев, Даниель барахтался на мокром полу, пытаясь встать. Оставив безуспешные попытки, на четвереньках пополз к выходу из вестибюля. Наконец, ощутив твёрдую опору под ногами, он поднялся и побежал, что было духу, что было сил, не разбирая направления, проламывая двери плечом, зажмуривая глаза до слепоты, сжимая кулаки до крови.

Протаранив уже третью дверь, Дэниель, сквозь пелену ужаса, окутавшую сознание, почувствовал, будто что-то не так с этим местом. Мимо него бесконечным рядом мелькали каюты, тогда как их должно быть лишь три!

Остановившись, задыхаясь, он оглянулся - позади него была жуткая тьма, поглощающая всякие надежды на спасение. Впереди же, где-то очень далеко, брезжил свет. Недосягаемый, он манил своей недоступностью... Попытавшись взять себя в руки, старик пошёл вперёд быстрым шагом, стараясь отметить хоть какие-то изменения в окружении. Оных не было. Даниель пересекал одну и ту же комнату, видя одни и те же двери вокруг себя, каждый раз запинаясь о высокий порог, ударяясь о неуместно-огромный шкаф. Смотритель словно попал в бесконечный круг, из которого не было никакого выхода, словно застрял в самом худшем своём кошмаре!

Отчаявшись, он принялся выламывать двери кают, располагавшихся стройными рядами по обе стороны коридора. Ни одна из них не поддавалась давлению!

"Я сошёл с ума. Я обезумел!" - беззвучно кричал старик.

Наконец, тихо плача, он безвольно повалился на пол.

Потерял сознание.

. . .

Очнувшись, ощущая дикую головную боль, Даниель попытался понять, где он находится. В одну секунду, сплошным потоком, словно кадры из немого кино, пред ним пронеслись события, имевшие место до отключки.

Резко поднявшись, смотритель огляделся - он был всё в том же коридоре, у дальней стены которого сгрудились три обезглавленных тела.

Борясь с паникой, он решительно направился к выходу, находясь в состоянии некого исступления, бесчувственной прострации.

Выйдя за пределы кают, пройдя мимо мёртвой радистки, Даниель оказался пред лестничным пролётом.

Остановившись, старик присмотрелся - казалось, какая-то углообразная тень окутывала металлические стены. И тень эта... шевелилась.

-Я В ЭТО НЕ ВЕРЮ! - что было сил проорал он хриплым от измождения голосом. - НЕ ВЕРЮ! НЕ ВЕРЮ! НЕ ВЕРЮ! НЕ ВЕРЮ!

Скандируя эти слова, словно заклятие, он шёл всё ближе и ближе к лестнице, игнорируя странно-ужасную тень. Наконец, он оказался в проходе.

Подняв свой затравленный взгляд наверх, он увидел тёмный силуэт, отчётливо выделявшийся на фоне мокрых скал, освещённых призрачным светом луны. Силуэт напоминал человека... с парой острых конечностей, торчащих из-за спины, ещё такими же - из живота и ног. Силуэт не шевелился, преградив собою единственный выход наружу.

Утерев поток слёз, сбегающих по щекам, старик не смел сдвинуться с места. Борясь с паникой, страхом и ужасом, безразличие выходило на передний план -смотритель перегорел.

Всякий человек имеет свой предел, когда чрезмерный ужас сменяется холодностью, прозрачной безразличностью к происходящему. Всё, во что Дэниель верил, рушилось у него на глазах. Ему было уже всё равно.

Нетвёрдой поступью, со слезами, непрерывно катящимися по щекам, старик медленно поднимался по лестнице навстречу фантастическому силуэту. С каждым его шагом решительность возрастала, темп ускорялся, движения становились всё более жёсткими и собранными.

Наконец, Даниель оказался лицом к лицу со странной тенью, зависшей в воздухе. Никакого монстра не было, но... что-то всё-таки было. Тёмный силуэт буквально висел в невесомости, нематериальный, однако всё же видимый.

Собравшись с силами, зажмурившись, смотритель прошёл сквозь него, ощутив неимоверный, потусторонний холод, пронзивший тело с головы до ног.

Стоило ему выйти наружу, вдохнуть свежий морской воздух, как сознание его протрезвело. Всё безразличие разом куда-то ушло, уступив место ужасу, панике, адреналину, единым потоком заполнившим истерзанную душу старика.