История хорошего человека (СИ)

       Надо же! Оказывается, мои способности куда шире, чем я предполагал. Интересно, они всегда были со мной, просто никак не проявляясь, или же это что-то новообретенное. Сам я действительно ощущал нечто необычное после встречи с Владетелем, но списывал это на счет эмоционального подъема. А эмоции, значит не причем... Возможно, именно это встреча сыграла роль спускового крючка, освободив дремавшие силы. Каких еще неожиданностей ждать?

       Мотт нервно оглянулся.

       - Нам следует поспешить. Есть подозрение, что даже герои нуждаются в воде и пище. К тому же не уверен, что следующая встреча с подобным милым созданием закончится так же благополучно.

       Зря он это сказал. Сильнейшая спазма снова скрутила желудок.

       - Как жрать охота, - пожаловался я, - кажется, эту змею догнал бы и съел, прямо в сыром виде.

       - Возможно, такой случай еще представиться. А теперь надо идти.

       Примерно через час я смог передвигаться, не опираясь на плечо Мотта. Сам он всю дорогу сосредоточенно молчал, внимательно прислушиваясь к посторонним звукам, а я предавался размышлениям о загадке Древних.

       Могучие они были, ничего тут не скажешь. Надо же, какие переходы построили, да к тому же глубоко под землей, машины смертоносные. Мастера - тоже, скорее всего, из Древних. Сколько знали и умели, а ведь сгинули бесследно. Может, конечно, живут где-то в Лабиринте, но ведь подземелье никак не сравнится с ясным солнцем. Захоти они выйти на поверхность - никакие легионы Владетеля их не остановят. Достаточно будет одной такой машины. Я никак не мог избавиться от ощущения, что Древние где-то рядом, затаились и наблюдают, ждут чего-то. А время придет - проявятся во всей красе. Что там сказано в книге Махо-Нэро, второго пророка, ниспосланного Создателем? "И узнаете вы силы великие, и спустится небо на землю, и раскроются недра земные..." Как-то так.

       А если подумать, то и сам я вроде этой машины - плод искусства и умения Древних. Только смастерили меня не из металла, а из плоти человеческой. Себя я всегда считал нормальным человеком, не слишком существенно отличающимся от всех прочих. Я быстр, силен и искусен в сражении - но вы бы посмотрели, что вытворяют мастера Южного боя. Они совершенствуют тело и оттачивают технику, силу и скорость до такой степени, что совершаемые ими упражнения кажутся настоящим чудом. Чего стоит известный трюк - забивание огромного гвоздя в толстенную доску голой ладонью. Сомневаюсь, что смогу повторить что-то подобное.

       Я привык оценивать свои способности с точки зрения материальной. Из памяти были стерты почти все воспоминания о пребывании в Башне Мастеров - я предполагал, что таким образом они сохраняли секрет тренировок. Даже способность покидать тело и отправляться в полет в виде бесплотного духа может иметь вполне практическое объяснение - на мой взгляд, это ни что иное как картина, рисуемая воображением на основании неосознанного анализа огромного количества сохраняемых в памяти мелочей.

       Но то, что произошло сегодня, не укладывалось в такие простые объяснения. Это уже относится к явлениям магическим, то есть таким, о которых все слышали и имеют совершенно достоверные сведения, но вживую не видел никто. Иными словами, приходится признать существование сил, природу которых мы объяснить не в состоянии. А вот я, оказывается, силами этими владею и способен использовать их не только наяву, но и во сне. И, стало быть, подготовка учеников в Башнях не сводится к простым тренировкам тела и развитии духа.

       Еще один вопрос не давал мне покоя: почему чутье направило меня в Каземат, а затем и в Лабиринт? Это могло произойти только по одной причине - именно такой путь наилучшим образом ведет меня к цели. И зародилась у меня мысль: а не затеяно ли все это путешествие лишь для того, чтобы пробудить во мне новые способности? И кто же тот человек, которого надлежит мне лишить жизни, и какой мощью он обладает, если сил первого Убийцы не хватит для сражения с ним? Получается вполне логично. Допустим, во мне дремлют некие возможности, заложенные Мастерами, но не проявляющиеся до сих пор. Разбудить их через столкновение с людьми, пусть даже прошедшими Башню, невозможно. Для меня в бою с любым количеством противников всегда присутствуют шансы на успех. Другое дело - машина. Шансов нет. Возможности человеческого тела ограничены прочностью мышц и костей, а также скоростью реакции. Поэтому для победы необходимо перейти на следующий уровень искусства войны. Очень, между прочим, красивая и логичная картинка получается...

       Мотт остановился.

       - Похоже, мы пришли.

       Действительно, похоже. На этот раз ведущий на поверхность колодец вплотную примыкал к тоннелю. Его нижняя часть была освещена тусклым рассеянным светом, а сверху на нас смотрела непроницаемая темнота. Мотту было явно неуютно:

       - Такое впечатление, что нас рассматривают.

       Я согласился. Очень неприятное чувство.

       Мотт подошел к антрацитно-черной стене и провел ладонью по гладкой поверхности карниза, бесконечной спиралью разворачивавшегося в вышину.

       - Боюсь, что не в состоянии подняться. Не хочу даже пытаться. До сих пор не понимаю, как мне удалось живым спуститься.

       Я прикинул, что он находится на ногах больше суток без еды и воды. Горцы, с детства обученные искусству скалолазания, считают спуск более сложным мероприятием, нежели подъем. Боюсь, что в нашем случае ситуация обратная. Путь наверх по карнизу потребует невероятных усилий. Несмотря на истощение сил и голод, скребущий желудок изнутри, у меня не было сомнений в своей способности преодолеть подъем. У моего же спутника не было никаких шансов.

       Чутье Убийцы буквально подталкивает меня в спину, заставляя начать движение по карнизу. Но нет, оставить Мотта на верную смерть я не собирался. Я принял решение, и расплата последовала незамедлительно - на спину навалилась чудовищная тяжесть, и вдруг перестало хватать воздуха. Что делать - для Убийцы следование к цели - такое же естественное состояние, как дыхание. Для меня же цель значила еще больше, чем выполнение долга Убийцы - речь шла о жизни Роника и Марты. Но выбросить жизнь этого человека как прочитанное малозначительное письмо было выше моих сил. Странное и необычное ощущение происходящей в душе борьбы противоположных устремлений.

       Мотт по всей видимости не замечал происходящего со мной. Он еще раз погладил узкий карниз, внимательно посмотрел вверх и задумчиво произнес:

       - Странно. Неужели Древние собирались выходить на свет по этой тропинке? Представляешь, Древние карабкаются по стене - ничего себе картинка, правда?

       Действительно, как-то оно глупо. Такие мудрые, сильные, а лестницы приличной построить не смогли. Или не захотели?

       - Действительно странно. Очень странно, - сказал я через силу, скрывая свои затруднения, - ты сам как считаешь, твой Мастер - он из Древних?

       - Безусловно, - кивнул Мотт.

       - А мог бы он подняться по этой стене?

       - Ни в коем разе. Он и ходил-то с трудом, все больше сидел в кресле.

       - А значит...

       - А значит, - подхватил Мотт, - что есть другой путь, куда более простой.

       Тяжесть исчезла, словно я сбросил со спины неподъемный мешок, и живительный воздух наполнил грудь. Догадка была правильной!

       Я опустился на колени и дюйм за дюймом обшарил пол под ногами. Снова доверился чутью Убийцы - и не ошибся, подушечками пальцев нащупал тончайшую щель, образующую правильный прямоугольник. Похоже на крышку какого-то люка. И как, интересно, ее открыть?

       - Дверь? - деловито спросил Мотт.

       Я кивнул. Дверь, то она, дверь, как к ней только подобраться... Еще раз осторожно провел указательным пальцем вблизи щели с внешней стороны и обнаружил едва заметные углубления неправильной формы. Я тщательно очистил поверхность рукавом, поднялся, внимательно пригляделся и спросил Мотта: