G.O.G.R. (СИ)

- К трактористу! – отдал приказ милицейский начальник и сел за руль «Ниссана», прогнав Ежонкова на заднее сиденье.

- Будешь мне новый джип покупать! А то внушу тебе, что ты – бык! – пригрозил Ежонков и откочевал на заднее сиденье к Сидорову и Синицыну.

- Ой, как напугал! – огрызнулся Недобежкин, заводя мотор. – Смотри сам себя не загипнотизируй, а то я точно на видео сниму!

Пётр Иванович тем временем пыжился, пыжился, собираясь с силами, чтобы рассказать про «Потаповского монстра», а найдя в себе эти титанические силы, набрал в лёгкие побольше воздуха, раскрыл рот и на одном дыхании выпалил:

- Ме-е-е-е-е!!!

Да, больше ничего сказать не получилось: «порча» забила рассудок в самый последний момент и оставила от словарного запаса Петра Ивановича только это безумное слово козы.

- Пётр Иванович?? – перепугался Сидоров и отвалил челюсть.

- Серёгин? – Недобежкин так удивился и испугался, что даже нажал на тормоз и джип Ежонкова, издав визг, резко застрял посреди пыльной грунтовки.

- Полегче! – обиделся за машину Ежонков. – А Серёгин заразился «звериной порчей»! Я гарантирую!

- Сплюнь! – буркнул Синицын. – Гарантирует он! Поручитель нашёлся!

- Я лучше тебя знаю! – возразил психиатр Ежонков. – Ты – амбал, а я – психиатр! Это после того дома с ладаном он так заикаться начал! Кого вы там встретили? Зайцева? Вот Зайцев тебя, Серёгин, и уделал!

Да, у них все «собаки» теперь посыпались на Зайцева. Пётр Иванович хотел возразить Ежонкову и сказать, что это был никакой не Зайцев, но не смог прорваться сквозь «звериную порчу».

- Ме-е-е-е-е!! – это всё, что он смог сказать.

Тракторист убежал недалеко – он нашёлся в его собственной хате – дрых в «загоне» из пустых бутылок при открытой двери.

- Вот он, алкаш несчастный! – буркнул Недобежкин, брезгливо сморщившись при виде всех этих бутылок, живых и дохлых мух, и тракториста, который храпел среди них на полу около неопрятной постели, нашвырянной на старый диван.

- Чем-то на Грибка похож! – заметил Сидоров.

- Грибок номер два, – согласился Недобежкин и дал трактористу пинка. – Давай, вставай, «хетцер» неумытый!

- Бы-бы-бы! – забухтел во сне тракторист и перевернулся на другой бок. От него яростно пахнуло крутым перегаром.

- Пьяный! – пробормотал Серёгин, отмахиваясь от перегара правой рукой. – Отпился уже до ручки!

- «Папа, заспиртуй комара»! – припомнил Сидоров известный анекдот.

- Пошли отсюда! – рыкнул Недобежкин, повернувшись, чтобы уйти. – А то ещё облюётся!

- Мне на туфли! – закончил мысль Ежонков, подмечая, что в этом трактористе есть что-то от листрозавра и что-то от заурядного борова.

- Не похож он на «аномального археолога», – заметил Синицын. – Не думаю, что у него есть способности к гипнозу…

- Ага, перенял выраженьице! – обрадовался Ежонков. – Понравилось, как я отмочил?

- Вырвалось, – буркнул Синицын и покинул «стойло» тракториста. – Лучше уж, к плотнику снова сходить, чем валандаться с этим «свинокрылом»!

Повторять визит в хату плотника почему-то не хотел никто: слишком уж там было зловеще. Как там вообще, жил этот плотник? И был ли тот плотник? А если был, то жив ли он сейчас? Или его тоже утащили под печку, аки Зайцева? «Чёрт, а если эта тварь питается людьми? – такая каннибальская мыслишка внезапно свалилась на голову Петра Ивановича с какого-то дикого острова. – Да, она достаточно сильна, чтобы добыть человека. Вон, Зайцева как скрутила – он и пикнуть не успел, хотя расправился с нами троими, как с детьми…». Недобежкин всё же, согласился наведаться в это пристанище «серого демона», и пока они ехали от тракториста к плотнику, в голову Петру Ивановичу лезли всякие статейки из жёлтенькой прессы, про полтергейстов и чудищ из параллельных миров. Правда, там писали, что полтергейст обычно принимает образ крысы… Ну что ж, у плотника Потапова поселился атипичный полтергейст!

Хата Потапова стояла безлюдной и тихой, словно склеп. Да, ясное дело, что несчастного плотника съел серый «атипичный полтергейст». Сидоров, который ничего об этом не знал, сказал, что «Гаврилы Семёновича нету дома».

- Его теперь всё время нету дома, – вздохнул Недобежкин. – Самохвалов, бери своих, вместе пойдём!

Услышав эти слова, Сидоров вздрогнул и съёжился: он сразу же вспомнил, как лазил в подвал к Гопникову и натолкнулся там на «верхнелягушинского чёрта». Достал-таки плотника, чертяка! А вместе с плотником может достать и Сидорова – ведь он тоже видел его!

Филлипс был надёжно заперт в «Газели» Самохвалова. Закованный в сталь наручников, он никоим образом не мог дотянуться даже до замка своей клетки, не то, что убежать. Он почему-то боялся оставаться в машине один и просился у Недобежкина, чтобы и его тоже взяли, но суровый милицейский начальник только буркнул в ответ:

- Нам такие голубцы не нужны! Сиди уже – ты своё отбегал!

Напуганный Недобежкиным Сидоров медленно вошёл в тёмные сени, а потом – осторожно прокрался в комнаты, ступая так, чтобы не шуметь. Сидоров оглядывался по сторонам, чтобы вовремя заметить смертельную опасность, которая, казалось, тут обитает. Он даже на потолок посмотрел. Внезапно под ногу попалось что-то металлическое, а Сидоров, который глазел на потолок, это что-то не заметил и случайно поддал ногой. Металлическое «что-то» шумно загремело, потом громко, железно клацнуло и отлетело в сторону.

- Саня! – Сидоров шёл последним, и на тот «гром среди ясного неба», который он создал, обернулись все.

- Упс! – сконфузился Сидоров и скосил глаза в ту сторону, куда отскочило от носка его ботинка тяжёлое металлическое «что-то». Оказалось, что раззява Сидоров пнул ногой увесистый зубастый медвежий капкан. От удара капкан с шумом захлопнулся и валялся теперь в заросшем паутиной углу.

- Сидоров, ты ещё такой молодой, а уже увалень! – буркнул Ежонков, пережив шок. – Тебя услышали даже в Стране глухих! Если бы я был таким шумным – меня бы давно уже застрелили враги!

- Можно подумать, что ты когда-нибудь видел «врагов»! – вмешался в жаркий спор Недобежкин и мигом его погасил. – Ты же сам говорил, что ты не амбал, а психиатр!

- Я – универсальный агент! – выкрутился Ежонков.

- Универсальный трус! – огрызнулся Недобежкин.

На этот раз в хате плотника не нашлось никого, даже Зайцева. Пётр Иванович сразу же подошёл к печке и начал разглядывать её в поисках жилища таинственного серого чудища. Нет, ни в печке, ни за ней нет ничего и отдалённо напоминающего вход куда-либо. Да, пыль, да, паутина, что было абсолютно не свойственно тому чистоплотному и набожному плотнику, которого Серёгин видел здесь в первый раз. Нет, кажется, в последнее время тут жил кто-то другой, не Потапов, кто не очень-то следил за чистотой. Вместе с Серёгиным к печке приблизился и Синицын. Он снял заслонку, заглянул за неё, обнаружил паука и сказал:

- Когда я тут жил – эта печка стояла там, – он показал пальцем на смежную стенку. – А тут, где мы сейчас – и был подземный ход.

Подземный ход! Вот, куда «чёртик» уволок Зайцева! Каким-то образом он туда просочился…

- Крепкая печка, – определил Недобежкин, потрогав правой рукой печную трубу и лежанку. – Чтобы расколошматить – нужен бульдозер…

- Так чего ж ты их всех отправил? – осведомился Ежонков, не скрывая сарказма. – Пригнал бы сейчас сюда бульдозер – и колошматил бы себе на здоровье! Можешь всё здесь расколошматить – в этих Лягушах, наверное, под каждой избухой – подземный ход! Это же термитник – чего ты хотел?

- Нет! – Недобежкин решил ничего не колошматить, а поступить, как рациональный работник прагматичной милиции. – Поедем в сельсовет, поднимем их архив и узнаем про плотника: с каких пор он тут живёт, переезжал, не переезжал – вот!

====== Глава 89. Таинственный Потапов. ======

КАП! КАП! КАП! – вода с отсыревшего потолка монотонно стучала по краю жестяного ведра и брызгала на вытертый линолеум, что покоился на этом полу, наверное, несколько десятилетий. Старинная деревянная дверь, потревоженная рукой Недобежкина, выплюнула мерзкий скрип и отвалилась в стороночку, пропуская «компанию» из пятерых милицейских гостей в просторный вестибюль здания Верхнелягушинского сельсовета. В вестибюле надолго прописался готический полумрак, и повисла прохладная сырость. Наверное, эта мутная вода с песком капает с потолка даже в засуху…