Паутина миров(СИ)

- Здравствуйте! - поздоровались Алекс с Лорой.

- Здравствуйте, соколики! - приветствовала их старуха.

- Присаживайтесь, пожалуйста! - указала Лариса место в нише.

- Спасибо, милая!

Ведунья, кряхтя, уселась. Она долго ёрзала, устраивая поудобнее свою столетнюю задницу, и, наконец, угомонившись, закурила трубку.

- Люблю курить! - пояснила бабушка, пуская изо рта колечки дыма от вонючего самосада.

А снаружи властвовал май месяц. Ветер разогнал тучи, обнажая чистое голубое небо. Яркое апельсиновое солнце медленно всходило на восточном небосклоне. Повсюду пели и чирикали птицы. Шмели и пчёлы жужжали, перелетая с цветка на цветок. Рядом с ними порхали бабочки с цветными узорами на крыльях. Стрекотали кузнечики, прыгая между могилами. И никаких тебе чёрных куриц, парализованных ворон и их подчинённой нечисти.

Алекс посмотрел на вход. Пенсне исчезло.

- Большевичёк тут один за вас ходатайствовал, - приятным женским голосом заговорила старушка. - Уж очень просил помочь вам.

- Мы его пенсне нашли, вот он и разобещался!

- Слышала я эту историю, - рассмеялась бабушка. - Всё успокоится, не мог. Неудобно ему в гробу, видите ли, без пенсне. Вот чудак-человек! Там же темень несусветная!

- Привык, видать.

- Да уж, привычка - вторая натура, - согласилась старушка.

- Хорошие очки! - развил тему Сашка. - Качественная работа, ювелирная. И оправа золотая. Ценная вещь, чего там говорить.

- Понятно. - Ведунья глубоко затянулась. - Ну, а вам, что он за них пообещал?

Ранецкий пожал плечами.

- Он много рассказывал о вас, в том числе о вашем личном знакомстве в те времена, когда он был ещё жив.

- Было дело, - бабушка мечтательно улыбнулась. - Он даже сватался ко мне.

- А вы? - поинтересовалась Лариса.

- Да ну! - бабулька махнула рукой и рассмеялась. - Хлипкий больно, смотреть не на что. А я крупных люблю. Высоких, сильных и мускулистых. Обожаю больших мужчин. И чтоб у них всё большое было, как у твоего Сашки. Ты ж не зря от него не отходишь. Так, Лариска?

- Вы меня знаете? - удивилась Лора.

- Я, душечка всех в округе знаю. И раньше знала. Здесь почти всё кладбище мне знакомо. Я имею в виду, что знала большинство из них, когда они ещё были живы.

- А как вы себя ощущаете, понимая, что пережили всех?

- Никак, юноша. Я привыкла. Как Феликс к своему пенсне.

- Значит, его звали Феликс. Хорошее имя. Надеюсь, что не Дзержинский.

- Нет, милок, у него другая фамилия. - Ведунья выбила пепел из трубки о каблук сапожка. - А теперь говорите, что вам этот большевичёк наобещал.

- Он сказал, что вы можете выполнить желание.

- Смотря какое.

- Феликс обещал одно на двоих.

- Одно, касатик, только одно.

- И чтобы мы оба в этом желании участвовали.

- Это можно, - ведунья спрятала трубку. - Говори, чего хочешь!

Лариска схватила Алекса за руку, крепко сжала и умоляюще посмотрела в глаза.

- Доверься мне, милый!

- Говори!

- Мы хотим стать молодыми! - выпалила Лариса Петровна. - Чтобы лет по восемнадцать было и мне и Сашке. Чтобы я превратилась в очаровательную девушку с красивой фигурой, с длинными стройными ногами и с прекрасным лицом. Хочу стать шикарной голубоглазой блондинкой, как девки из журналов для мужчин. А Сашка, чтобы стал таким, каким он был в свои восемнадцать лет, высоким, мускулистым, зеленоглазым красавцем, в которого я влюбилась.

- Всё?

- Нет! - торопливо продолжила Лариса Петровна. - Я хочу, чтобы жили мы в большом городе, были студентами ВУЗа, и чтобы любовь у нас была большая-прибольшая.

- Извини, душечка, - ведунья с улыбкой покачала головой, - но любовь по заказу не бывает. Нельзя любовь заказать заранее, понимаешь?

- Да.

- Поэтому с чувствами своими вы уж там, на месте, сами разбирайтесь.

- Тогда сделайте, пожалуйста, чтобы мы встретились с Сашкой там, в наши восемнадцать. Ну, а то, что встретившись, мы полюбим друг друга, я не сомневаюсь.

- Хорошо придумала! - старушка улыбнулась. - Особенно про девок из журнала для мужчин. Смотри, при такой внешности, Сашку своего не заметишь. Они же разборчивы слишком, эти шикарные голубоглазые блондинки.

- Замечу, не сомневайтесь! - Лариса виновато посмотрела на Саню. - Ты мне веришь?

- А что мне остаётся? - усмехнулся Ранецкий. - Поживём - увидим.

- Эх, жаль мне с вами нельзя! - посетовала ведунья. - Я бы тоже не прочь поработать на "Play boy".

- А почему нельзя?

- В том-то и дело, что я могу исполнять желания других, а себе даже цвет волос поменять не в состоянии.

- Нам очень жаль!

- Да что уж там, я привыкла. - Ведунья усмехнулась. - А желание твоё, Лариса Петровна, мне не в диковинку. Девяносто девять процентов просителей хотят молодости и красоты.

- А мужики? - поинтересовался Ранецкий.

- То же самое и с мужиками. Конечно, есть различия в анатомии и физиологии, но, по сути, их желания не отличаются от бабских. Красоты хотят, молодости, ну и... сам понимаешь.

- А оставшийся один процент?

- Ума просят побольше. Но это, - старушка покачала головой, - как говорит статистика, крайняя редкость.

- Понятно.

Сашка посмотрел на Лариску. Женщина была возбуждена, словно сегодня выходила замуж. Лицо заливал румянец, глаза блестели, руки нервно теребили рукав Сашкиной куртки.

- Ты готова?

- Да! - тихо проговорила Лариса Петровна, и снова виновато посмотрела на Алекса. - Считаешь, что я много для себя попросила?

- Жизнь покажет. - Ранецкий повернулся к ведунье. - Что нам делать?

- Становитесь в самый центр храма. Под бывший купол.

Алекс с Ларой покорно стали, где было указано.

- Теперь обнимитесь.

Мужчина с женщиной обнялись.

- А теперь запомните три вещи. Во-первых, материализовавшись в ином мире, вы забудете про этот. Во-вторых, находясь там, не совершайте необратимых поступков, связанных с метафизикой. И, в-третьих, если вдруг вы такой поступок совершите, то вернётесь сюда же, в эту церковь, и будете стоять, обнявшись, в своём возрасте, времени и одежде.

- Как же мы запомним эти три пункта, если, попав в новый мир, мы забудем всё о старом, а значит, не будем помнить ваших слов?

- А вот это милок, уже ваши проблемы.

- Но...

- Всё! Закрывайте глаза, и отправляйтесь в свои восемнадцать.

Деревня Глуховка, 2000-е годы.

"Что со мной?" - подумал Алекс, выныривая из вязкой черноты замутнённого разума.

Он стоял посреди церкви и крепко обнимал Ларису. Дождь закончился, но с разрушенного купола ещё капало. Сквозь многочисленные трещины светило солнце. Вольготно рассевшись на крестах и звёздах, весело чирикали птицы. Повсюду жужжали и стрекотали насекомые. Словно яркие фантики летели бабочки. Мокрые могильные плиты блестели на солнце.

- Что произошло? - Лариса тоже очнулась и теперь удивлённо смотрела на Александра. - Такое впечатление, что мы уснули.