G.O.G.R. (СИ)

Пётр Иванович взял и начал читать. Содержание документа было следующим (электронный переводчик Недобежкина перевёл его дословно):

«Хайль Гитлер! Мы стоим на пороге открытия, которое выведет нашу великую нацию в победители войны и поможет высшему арийскому народу придушить всех недочеловеков. Проект «Густые облака» находится на завершающей стадии, и предоставить результат мы будем готовы через две недели. Этот воин стоит целой армии, последние испытания завершились абсолютным успехом. Передаём в центральную лабораторию наши расчёты и ждём предоставления нам прототипа». После этого предисловия шли колоссальные химические и математические формулы, матричные уравнения, какие-то страшные – как показалось Серёгину – корявые – чертежи, огромные числа… Кроме всего этого на документе стояла дата: «01.09.1943».

- Что вы из этого поняли? – осведомился Недобежкин, когда Серёгин закончил читать.

- Что такое «прототип»? – ответил Серёгин вопросом на вопрос.

- Вот именно! – просиял Недобежкин. – Насколько известно лично мне – их «прототип» находился в Америке, они поручили какому-то своему «кроту» стащить его. А «крот» то ли заныкал его, то ли не довёз… То есть, «прототип» пропал. И ещё – насколько я знаю, ваш Кашалот воевал с американцами, которые хотели придушить его бизнес?

- А причём тут Кашалот к «прототипу»? – удивился Пётр Иванович.

- А притом, – Недобежкин сел в своё кресло, сцепил руки в замок и в упор посмотрел на Серёгина. – Что Никанор Семенов – Кашалотов папаша – раньше служил в НКВД, потом – в КГБ, а потом – в СБУ, и был держателем одного из подобных документов. Я ещё застал его, а потом – Никанор Семенов ушёл на пенсию. А ещё позже – его документ перешёл по наследству к нашему Кашалоту. И я больше, чем уверен, что кто-то в Америке вышел на след Кашалота и пытался опустить его на дно и уничтожить, чтобы заполучить его документ.

- Все документы Кашалота в тридцать седьмом деле, – сказал Пётр Иванович.

- Вот что, Серёгин, переберите их и отыщите те, которые могли бы относиться к проекту «Густые облака». И ещё – вот.

Недобежкин вытащил из того же ящика своего стола большой конверт формата А-4 и отдал его Серёгину.

- Это ваши бумаги из Верхних Лягуш. Положите к себе в сейф и заприте их там.

- Есть, – ответил Серёгин. – А, Василий Николаевич, когда мы с Сидоровым были в Верхних Лягушах, то нашли в заброшенном доме фотографию – Гопникова и какого-то его сотрудника из Америки. Его фамилия была – Артерран.

- Как-как?? – Недобежкин так подался вперёд, что улёгся животом на стол.

- Артерран, – повторил Серёгин.

- Ну, и где эта фотография? – осведомился Недобежкин, всё ещё лёжа животом на столе.

Фотография Гопникова и его таинственного товарища пропала вместе с разбитой «Самарой». Серёгин так и сказал начальнику.

- Так, – определил Недобежкин. – Сейчас же идёте к Птичко и составляете его фоторобот по памяти.

- Это невозможно, – вздохнул Пётр Иванович. – На фотографии прямо на лице того Артеррана было пятно.

- Ладно, замкните документы в сейф, – распорядился Недобежкин и наконец-то убрал со стола свой живот. – А про вашего Артеррана я попробую по своим каналам узнать.

====== Глава 8. Сидоров и Человек-Невидимка. ======

Пётр Иванович вышел из кабинета Недобежкина и потащился с конвертом к себе в кабинет – запирать его в новый сейф с новым современным замком, отомкнуть который без пароля нельзя. Внезапно распахнулась дверь с табличкой: «Психотерапевт Вавёркин В. П.», и чуть-чуть не заехала Серёгину в лоб. Пётр Иванович едва успел отскочить назад, как из-за двери не вышел, а выпрыгнул «врач-оккультист» и заорал Серёгину в ухо:

- Пётр Иванович! Я починил компьютер! Я знаю, как снять «звериную порчу»! Пётр Иванович, это прорыв в науке!

Серёгин подождал, пока утихнет звон в ушах и ошарашено пробормотал:

- Хорошо, сейчас, я разберусь с документами, и попробуем с вами «расколдовать» тринадцатую камеру.

- О’кей! – развеселился Вавёркин и прочно застрял у двери кабинета Серёгина.

Оставленный «за старшего» Сидоров скучал, сидя за столом Петра Ивановича и одним глазом косил в глянцевый журнал «Футбольное обозрение». Когда пришёл Серёгин, сержант быстренько зашвырнул «Футбольное обозрение» в ящик стола, чтобы Пётр Иванович не догадался, что он снова увлёкся футболом.

- Пётр Иванович, как там наша «Креветка»? – поинтересовался Сидоров.

- Лает, – коротко ответил Пётр Иванович и замкнул в своём новом сейфе «секретный документ». – Саня, тебе опять придётся остаться за старшего. А я с Вавёркиным пойду Гоху пушить.

- А можно и мне Гоху пушить? – попросился соскучившийся от ничегонеделанья Сидоров.

- Нет, – не разрешил Пётр Иванович. – Твоя задача сейчас – подыскать нам новое дело для конспирации. Разве ты забыл?

- Неа, – уныло кивнул Сидоров и снова остался «за старшего».

Время в пустом кабинете тянулось так долго, как в медовой бочке. Сидорову даже казалось, что кто-то специально растянул каждую минуточку раз в десять. Рука сержанта полезла в ящик стола и незаметно выхватила оттуда журнал «Футбольное обозрение».

Один раз в кабинет заглянул Недобежкин.

- Сидоров! – строго сказал он. – Увидишь Казаченко – сразу ко мне его! У него там с отчётами бардак!

- Есть! – ответил Сидоров, спрятав «Футбольное обозрение» под стол.

Когда усы Недобежкина исчезли за дверью – Сидоров достал журнал и зарылся в свой любимый мир футбола.

Казаченко задержал хулигана, который на белой стене исполкома чёрной краской из баллончика вывел: «Паршивые бюрократы». На входе в райотдел Казаченко столкнулся с Усачёвым и заболтался с ним немного. Хулиган, оставшись без присмотра, бесцельно топтался за спиной Казаченко. Никто этого не видел, а к хулигану тихо подошёл какой-то незнакомец. Тот хотел что-то сказать, но незнакомец приложил палец к губам. Хулиган промолчал.

- Ты отдаёшь мне свою жилетку и кепку, а я тебя освобождаю, – прошептал незнакомец.

Хулиган был не против променять свою неновую и немодную одежду на свободу своей личности от органов милиции. Незнакомец открыл наручники обыкновенной шпилькой для волос и снял браслеты с рук хулигана. Тот отдал освободителю свою одежду и тихо скрылся за углом. Натянув жилетку и кепку хулигана, незнакомец сам на себя надел наручники и позволил Казаченко увести себя в райотдел.

Сидоров совсем уже соскучился, сидя в кабинете «за старшего». Новое дело для Серёгина так и не подвернулось: ни единого человечка и ни единой жалобы. От скуки не спасали даже перипетии футбола. Засидевшийся на месте Сидоров решил походить по коридору, чтобы размять затёкшие ноги. И тут сержант заметил, как в вестибюль ввалился Казаченко, подталкивая перед собою некоего тщедушного субъекта в жилетке и в кепке.

- Эй, Казак! – окликнул Казаченко Сидоров. – Там тебя Недобежкин вызывает. Сказал, что у тебя с отчётами бардак!

- Упс! – сморщился Казаченко. Он совсем забыл про те документы.

- Слушай, Сашок, – сказал он. – Я – мигом. Посторожи, пожалуйста, хулигана за меня, о’кей? А я заодно и задержание оформлю!

Сидоров согласился. Всё равно до прихода Петра Ивановича ему было нечего делать – только на телефоне сидеть. А Вавёркин, кажется, нескоро закончит «Гоху пушить». Радостный Казаченко убежал к начальнику, а Сидоров отвёл хулигана в кабинет Петра Ивановича и усадил на стул для посетителей.

Сидорову нередко приходилось охранять задержанных. Раньше он, как и все новички, разглядывал охраняемых им преступников в упор. Но сейчас сержант привык к ним, и ему было не интересно. Как мы уже знаем, Сидоров был ярый болельщик. Он бросил быстрый взгляд на сидящего перед ним хулигана и подумал: «Всё равно он в наручниках и никуда не денется! Скорее бы Казаченко его забрал». Развернув ежемесячный глянцевый журнал «Футбольное обозрение», сержант с запоем погрузился в мир голов и красных карточек. Читая, как Андрей Шевченко пробивает победный пенальти, Сидоров представлял себя на его месте и даже тихонечко крикнул: