Взгляд (СИ)

У самых дверей своей квартиры он внезапно столкнулся с домовладелицей - женщиной лет пятидесяти пяти с резким неприятным голосом, крашеными волосами и избыточным макияжем, которым она пыталась компенсировать ушедшую молодость. Из-за склочного и скверного характера её не могли терпеть даже в налоговой инспекции.

- Здравствуйте, миссис Качински! - Стив улыбнулся и открыл дверь, собираясь проскочить, но женщина его остановила.

- Куда ты прячешься? Ты не забыл, что сегодня нужно платить за аренду?

- Простите, миссис Качински, я завтра вам обязательно заплачу.

- Что?! Никаких 'простите, миссис Качински'! Я слышу это всякий раз, когда прихожу за своими деньгами, которые я честно заработала! Ты мне задолжал за три месяца, и я больше не потерплю никаких отсрочек!

У Стива от её крика разболелась голова.

- Миссис Качински, - тихо сказал он, - клянусь вам, я завтра еду за деньгами в офис. Вечером, я обязательно расплачусь. Дело в том, что я скоро уезжаю, - доверительно сообщил он.

- Ну, смотри у меня! - миссис Качински пригрозила ему пальцем. - Иду тебе на встречу в последний раз, если завтра не расплатишься, я вызову полицию.

Она говорила ещё несколько минут, обвиняя таких как Стив во всех смертных грехах, включая проверки, налоги и инфляцию, но он не слушал её, а лишь изредка кивал. Наконец, она замолчала, и Стив, воспользовавшись паузой, попрощался с ней, проскользнул в квартиру и захлопнул дверь.

'Старая облезлая шлюха, неужели и ты получила бы вечную жизнь?'

Голова у него раскалывалась. Стив зашёл в ванную, умылся холодной водой, ему стало немного легче. Посмотрел в зеркало, выглядел он неважно: на худом лице проступили кости, вокруг глаз появились мелкие морщины, кожа приобрела нездоровую бледность.

'Нужно как следует выспаться, - напомнил он, - и уехать'.

Перекусив и выпив снотворного, он поставил будильник на восемь утра, завалился на кровать и мгновенно уснул, провалившись в мир без сновидений и времени.

Очнулся Стив с ноющим ощущением тревоги и сразу же посмотрел на часы. Было четыре часа пополудни. Вне себя от злости, он вскочил с кровати, схватил будильник и что есть силы швырнул его. С жалобным звоном будильник ударился о стену, отскочил в угол, стекло разбилось, циферблат лишился цифры шесть, маленькая шестерёнка вылетела и укатилась.

Несколько секунд Стив стоял в растерянности, затем подскочил к разбитому будильнику, бережно взял его и прижал к груди.

- Прости меня пожалуйста, - шептал он, - ты не в чём не виноват, - я сам проспал и не услышал, как ты звонил. Я обязательно починю тебя, слышишь? - по его щекам текли слёзы.

Стив положил будильник на кровать и стал быстро одеваться. Заварив чашку кофе, он сделал несколько глотков и, убедившись, что миссис Качински не караулит его за дверью, пулей выскочил из квартиры. Меньше, чем через час он был у входа в бизнес-центр. Но заходить в него не стал.

Ещё в начале пути у Стива зародилось смутное беспокойство, с каждым шагом нарастающее всё сильнее, пока, наконец, оказавшись перед самыми дверьми, он не осознал, что совсем не хочет в них входить. Пройдясь в нерешительности около входа, он посмотрел на часы и медленно побрёл прочь. Сделав несколько кругов вокруг здания, он снова приблизился ко входу, снова взглянул на часы, и всё повторилось.

Так прошли полтора часа. В конце концов, в очередной раз оказавшись перед стеклянными дверьми, Стив всё же сделал над собой усилие и вошёл в них. Сразу же стало легче. Первый шаг сделан, и обратного пути уже не было. Быстро пройдя огромный холл, он направился к лифтам, нажал на вызов, зашёл в открывшуюся кабину. На четырнадцатый этаж Стив приехал на удивление быстро.

Длинный коридор с одинаково безликими дверьми, различающимися лишь табличками с названиями фирм, принял его в свои объятия. Фирма Уэбса располагалась в следующем крыле. Стиву нужно было идти направо до конца коридора, затем свернуть налево и пройти ещё немного. Стив сделал несколько шагов и остановился. Внезапно он снова почувствовал себя стоящим на мосту через Реку Боли. Он снова слышал ужасный рёв миллионов тонн холодной крови. Ему ужасно не хотелось идти. Если бы сейчас включилась пожарная тревога, началось землетрясение или в здании объявили эвакуацию - словом, что угодно, главное, чтобы оно позволило ему бежать отсюда, он был бы безумно рад. Но ничего не нарушало вечерней тишины четырнадцатого этажа.

Резко закружилась голова, сердце бешено забилось, в глазах промелькнули яркие звёздочки. Стив лёг спиной на стену, превратившуюся в пол, словно весь мир вокруг него перевернули. Из самого низа накатила тошнота.

'Нет, не сейчас, мне нужно забрать свои чёртовы деньги!' - взмолился он.

Глубокое дыхание помогло ему прийти в себя. Стало немного легче. Он оторвал спину от стены, однако всё ещё придерживался за неё рукой.

Стив нарочно шёл очень медленно, чтобы оттянуть встречу и прийти в себя, прокручивая в голове разные схемы предстоящего разговора. И чем ближе был офис Уэбса, тем медленнее он шёл. Наконец, он увидел знакомую табличку, его сердце сжалось.

Взявшись за ручку, Стив потянул её на себя - дверь была не заперта - и без стука вошёл. Кэтти, личный секретарь мистера Уэбса, симпатичная, но не наделённая особым умом девушка, уже ушла. Всё, что она умела - это быстро печатать, приносить кофе и заигрывать с ожидающими своей очереди клиентами; впрочем, большего от неё и не требовалось. Некоторое время она нравилась Стиву, но не как человек, а скорее как красивая кукла, с которой можно было приятно провести время. К счастью, он вовремя узнал, что Уэбс был не просто такого же мнения, но и успешно воплощал его в жизнь, и сразу же потерял к ней всякий интерес.

Стив огляделся, за месяц его отсутствия в офисе почти ничего не изменилось. Сквозь узкие щели в пыльных жалюзи пробивался тусклый свет, бросая на пол полосатые тени. Хилые вьющиеся растения нуждались в регулярном поливе, но о них часто забывали. На краю длинного переговорного стола из натурального дерева стояла открытая бутылка виски.

Стив взял в углу канистру с водой и обильно полил растения. Закончив, он вернулся и остановился напротив двери в кабинет Уэбса. Несколько минут он стоял в нерешительности и уже собрался уйти, но внезапно дверь открылась и из кабинета вышел Уэбс. Он был немного пьян, а на расстёгнутом воротнике его белой рубашки краснели следы помады.

- Я увольняюсь, - Стив быстро пробормотал заранее отрепетированную фразу, - и хотел бы, чтобы вы рассчитались со мной за прошлый месяц.

- Стив, - лицо Уэбса расплылось в улыбке, не предвещавшей ничего хорошего, - ты не выполнил свою работу, и я не выплачу тебе ни цента, пока ты не закончишь её.

Несколько секунд Стив пребывал в растерянности.

- Эй! Куда ты прячешься? Смотри мне в глаза, когда я с тобой разговариваю! - приказным тоном сказал начальник.

Уэбс напомнил Стиву его отца. 'Такой же тщеславный, самовлюблённый, никчёмный кретин'. Стив почувствовал, как в его крови закипает ярость. 'По какому праву он оскорбляет меня?' Весь его страх внезапно улетучился. Стив недоумевал: как он вообще мог бояться этого мерзкого человечишку? После всего пережитого им в Нижнем Мире, Уэбс казался жалким и ничего не значащим насекомым.

Стив резко посмотрел Уэбсу в глаза - и встретился взглядом с айгом. Немигающие фиолетовые глаза смотрели на него с укоризной, губы беззвучно шевелились, бесконечно повторяя какую-то фразу. Как он мог забыть! У любого разговора всегда был безмолвный свидетель. Стив невольно отпрянул и отвёл глаза в сторону.

Уэбс, решивший, что Стив испугался его угроз, засмеялся:

- Не отворачивайся, - сказал он, - я ещё не закончил!

Это было его ошибкой. Стив резко встряхнулся, злоба перехлестнула через край и обрушилась вниз, сметая всё на своём пути. Кулаки сжались так, что ногти впились в ладони. Он размахнулся и со всей силы ударил Уэбса в лицо. От удара Уэбс потерял равновесие и с глухим стуком, словно мешок с овощами, упал на пол. Беспомощно распластавшись, он испуганно смотрел на Стива, словно сброшенный с Олимпа греческий бог, ещё не забывший героического прошлого, но уже осознавший свою смертность.