Томный дух болотного зверя

— Согласны, — выдохнул Лёга Стрельцов.

— Все люкс, — кивнул Виктор.

Юля промолчала, испытывая блаженство оттого, что Купер все же откликнулся на главную часть ее просьбы, поставив Виктора дежурить в удобные часы.

Первым от группы отделился Андрюха Солдатов. Спальные мешки, на которых все сидели во время ужина, теперь должны были понадобиться для своего основного использования, поэтому он зашагал к валяющемуся невдалеке, у самой тропы, деревцу и вскоре приволок его на озерный берег.

Оказалось, достаточно покрыть мокрый ствол дождевиком, как тот мгновенно превратился в нормальное место для сидения, — теперь было, где обосноваться во время дежурства.

Вслед за Андрюхой принялись за дело и Лёга с Мишкой, отыскивая таким же способом, как и их товарищ, дрова и раскладывая их перед огнем, дабы немного просушить древесину от впитавшегося в нее дождя.

Виктор же взял из вездехода главный «инструмент» дежурного, — ружье. После пережитого сегодня надежда на него, правда, угасла, но в качестве «скипетра» (считай — эстафетной палочки) идущих в караул людей оно годилось. Он поставил карабин возле принесенного Андрюхой деревца, зацепив его ремень о длинную ветку, и начал помогать ребятам.

В один из моментов, когда Виктор тащил к огню очередное полено, ему на глаза попались куски пластиковой бутылки, валяющиеся на песке, чуть поодаль от костра.

— Что это? — спросил он Лёгу, одновременно думая о своей не наблюдательности, ибо такие яркие штуки им были до сих пор не замечены.

— Да-а-а… бутылка у нас сегодня раскололась, — пояснил Стрельцов.

— И мы остались теперь без тары для воды, — добавил проходящий мимо Андрюха. — Надо было еще одну бутыль с собой брать, чтобы, в подобном случае, резерв под боком лежал.

«Плохо», — погрустнел Виктор. — «Совсем плохо».

Большая часть людей разошлись по палаткам.

На улице остались Виктор с Андреем, да еще Юля, прибирающая кухонное хозяйство после ужина.

Солдатова, как и остальных членов экспедиции, пребывающих пока под открытым небом, поразило то, что Бэн тоже пошел спать.

Сначала, правда, очкарик, хотел — таки, в угоду привычке, еще повозиться с приборами. Конечно! Ведь теперь у него была колоссальная видеозапись! Это тебе не «вшивая» аудио фиксация звуков, раздавшихся когда-то над лесом. И даже не «полуслепая» съемка «Зеленой головы». Но день, видимо, оказался слишком трудным даже для него.

— Все раньше и раньше ложится, — прокомментировал его действия Андрей. — В первую ночь на болотах — чуть ли не до утра сидел, потом до полуночи стал засиживаться, а теперь, вон, и до десяти не дотянул.

Виктор посмотрел на часы. Стрелки, действительно, показывали, без малого, десять.

Но это ему было не особо интересно. Гораздо больший интерес в нем пробудило то, что, когда Бэн залезал в палатку, в которой ему суждено было провести эту ночь вдвоем с Купером, то заметил, что ученый уже крепко спит.

Вообще, брезентовых укрытий теперь не хватало на каждого человека в отдельности, и, против воли, приходилось с кем-то ютиться. Если говорить более конкретно, то палаток было всего три. Соседи по вынужденной коммуналке подобрались сами собой, без всяких договоров, лишь по здравому размышлению и дружеским предпочтениям. Так, одну палатку заняли Купер с Бэном, вторая предназначалась Виктору с Юлей, а третью взяли себе Лёга, Андрей и Мишка.

Виктор и раньше ночевал с Юлей в одной палатке и был уверен, — это укрытие способно вместить двоих. Так что Купер с Бэном, равно как и он сам со своей девушкой, разместились вполне комфортно. А вот относительно удобства ребят — разнорабочих у Виктора не было уверенности. Правда, ночевать втроем им пришлось бы недолго. На первую треть ночи от них ушел вынужденный дежурить Андрей, последние же три часа перед рассветом вместе с ними не будет Мишки, которому выпала ответственность нести вахту в это самое время. Однако и за оставшийся период беднягам сулило настоящее мучение, ведь им придется лежать в палатке, словно в бочке селедка.

Но, в общем, Купер видел уже десятый сон…

Сей факт, означал, что, если понадобится провести какой-то тайный, от босса, разговор, то его можно осуществить, особо не страшась, что начальник тебя подслушает.

И перспектива такого разговора не заставила себя ждать.

По крайней мере, когда из крайней палатки высунулся Лёга, весь его вид говорил, что надо посекретничать: голова втянута в плечи, уши «на макушке», нижняя челюсть выдвинута вперед…

Показывая пальцем на «жилище» ученого, глазами Стрельцов как бы спрашивал Виктора: отрубился тот или нет.

Находящегося там же Бэна, естественно, можно было не считать, — если он пока и не уснул, то все равно ни о чем не догадается, — ведь русского языка очкарик не знал.

— Все в порядке, — ответил ему Виктор.

Видимо, Лёга все-таки еще боялся открыто заявить то, что хотел, поэтому, начал «тянуть».

— Борис Михайлович мне, в свое время, говорил, что у Бэна индивидуальные особенности организма есть, которые ему позволяют мало спать, — тихо произнес он.

— Выходит не в особенностях дело, — развел руками Андрюха.

— Ты про то, что он решил уснуть раньше обычного? — попытался уточнить Стрельцов.

— Не много ли базара по этому поводу? — встрял в их беседу Виктор.

— Какой базар? Чего вы тут лопочите? — показалась из палатки зевающая голова Мишки Баламута.

— Иди дальше спи, — оттолкнул его обратно вглубь брезентового укрытия Лёга.

«С чего это они, вдруг, в одной палатке спать согласились?» — подивился такому факту Виктор.

По-видимому, здравый смысл победил-таки их сумасбродство, как физическая нагрузка и чистый воздух победили «антисонные» способности Бэна.

Парень пошевелил дрова, и огонь вспыхнул ярче. Жар от разгоревшегося костра стал сильнее. Сидящий чуть поодаль от Виктора Андрей даже заслонился от него краем накинутого на плечи тонкого свитера.

Юля еще немного погремела посудой, отмывая ее от остатков поздней трапезы, а затем тоже присела на бревнышко рядом с Виктором.

— Может, тебе лучше все-таки на боковую пойти? — спросил он ее, кивком головы указывая в направлении их палатки. — Бери пример с Бэна…

— Не хочу там быть в одиночестве, — девушка посмотрела в сторону брезентового укрытия и поежилась.

Виктор окинул ее взглядом.

На Юле были надеты теплые спортивные штанишки и не менее теплая кофта от того же спортивного костюма.

Руководствуясь увиденным, парень сделал заключение, что поежилась девушка не от холода…

В это время Андрей обратился к Лёге со словами:

— Слушай, а чего ты вылез? Чо те надо, вообще?

— Я хотел сказать Витьке пару слов. Между прочим, о том, насчет чего никто из вас, так еще и не удосужился его просветить.

— Так-так, и что же это там за секрет? — отреагировал Виктор, радуясь, что тайный разговор, наконец, готов сдвинуться с места.

— Когда ты сегодня в просрации был, — оговорился Лёга.

— Прострации, — поправила его Юля.

— Короче, — когда сидел на берегу, ничего не соображая, после… ну, сам знаешь чего, Купер с нами диспуты разводил… Ты слышал чего-нибудь, о чем он трепался? Понял?

— Нет, не слышал, — качнул головой Виктор. — Помню только озеро… Затем, — будто шторки закрылись. Стихи в голове какие-то звучали, тьма вокруг плавала, и… сознательная жизнь снова начинается с того момента, как я уже в машине сижу…

— Так вот, американец, между, прочим, всех нас, — русских, хотел уволить, из-за, своего рода, сокращения штатов. Дальше, мол, идти опасно, я вашими жизнями рисковать больше не имею права… Назначил, даже, жалкое «пособие» по безработице, которое, дескать, выплатит, когда вернется с болота. Я еще подумал в тот момент: если вообще вернется…

— Что? Уволить? — Виктор нервно хрустнул костяшками пальцев.

— Да-да! К едрени-фени. А потом… — Лёга понизил голос до шепота. — Послушал немного, как Юля упрашивает его не делать этого, да и опять изменил свое мнение. Впечатление было такое, словно перед этим он просто кочевряжился.