Сценарий Анжелы

– Я вспомнила! – сдавленно прокричала Анжела, выплывая из тёмной пучины. Мысль тянулась фосфоресцирующей зелёной ниточкой, и она ухватилась за неё изо всех сил, чтобы не потерять. – Апельсин! Вспомнила!

Она рывком села. Темнота с готовностью навалилась на неё – казалось, она только и ждала возвращения Анжелы, чтобы опять начать бесконечную игру в пугалки. Чувствуя, как зазвенело в ушах, Анжела опустила пальцы в карман брюк. Коробок был на месте – она вытащила одну спичку и зажгла. Круг света упал на ржавый коридор, стены которого отдавали крысиным запахом. Она посмотрела наверх. Никакой дыры на потолке не было. Странно… ведь последнее, что она помнит – прыжок в ту чёртову дыру. Как она сюда попала?

Впрочем, это неважно. Важно одно – апельсин. Она вспомнила, ей это удалось. Последний день, что она провела со своим братом и мамой. И виновником их разлуки был… апельсин. Анжела торопливо встала с грязного пола тюрьмы.

Апельсины, Энжи. Много апельсинов – хватит на всех!

Когда я вырасту, у меня будет много апельсинов. И я не буду с тобой делиться. Ни-за-что.

Она пошла вперёд по длинному коридору, не замечая, что спичка опять стала догорать.

– Рон, – прошептала Анжела одними губами, виновато улыбаясь. – Ты… ты не забыл, не так ли? Ты не забыл. Всё ещё злишься из-за того апельсина, и потому пугаешь меня. Ох, Рон, как на тебя это похоже.

Она засмеялась. Как всё просто. Рон совсем не вырос – он опять играет с ней в страшилки, как они иногда играли в спальне поздно ночью. Всё это глупая игра – он просто хочет отомстить сестричке…

Ещё одна спичка. Анжела бросила выгоревшую спичку на пол наступила ногой на дымящийся обгорелый остов.

– Ну же, Рон, выходи. Хватит играть. Надоело. Я отдам тебе твой апельсин. Сколько угодно…

Она ждала. Ждала, когда дверь ближайшей камеры распахнётся, и оттуда выскочит весь сияющий Рон и скажет: «Ну наконец-то поняла! Мир!». Рон не выходил. Свет второй спички тускнел, а он не выходил. Изломанная тень Анжелы заскользила по каменной стене. Наконец тень сжалась в комок у её подошв… Рон не выходил. Спичка погасла. Анжела закрыла лицо руками, даже не пытаясь зажечь следующую. Мысли опять путались, как макароны спагетти в бульоне. Апельсин, подумала она. Какой апельсин? Не было никакого апельсина. И сна не было. Была только она сама, застрявшая глубоко под землёй, где десятилетиями не ступала нога человека. В месте, где людей вздёргивали на столбах и сажали на прутья.

Сзади донеслось нарастающее гудение, и на стенах заиграли отблески пустынного заката. Анжела обернулась, уже зная, что там.

За ней гнался огонь. В его огромных языках, слизывающих ржавчину со стен, она увидела непоколебимую решимость духа, который поселился в стихии. Демон… или кто там… когда-то поглотил отель «Вид на озеро» – только потому, что он так хотел. Теперь же его жертвой стала она – Анжела Ороско, девятнадцать лет, девушка из ниоткуда и идущая в никуда. И не убежать от судьбы, от гнева огненного духа. Огонь полыхал в коридоре, собираясь в комочки, скатывающиеся по стене круглыми оранжевыми плодами.

Анжела побежала. Только сейчас она осознала, как болят ноги – должно быть, повредила при падении… Страх смерти охватил её, она тянула ноги из последних сил, но огонь уверенно настигал её. Она чувствовала его дыхание у себя на шее. Из чёрных провалов решеток доносились едва слышные, злобные голоса: Не убежишшшь… Она заткнула уши пальцами, чтобы не слышать этот сводящий с ума шёпот, но он с лёгкостью вливался прямиком в мозг.

– Помогите! – закричала Анжела, с ужасающей ясностью почувствовав, что вот-вот упадёт и не сможет встать. – На помощь!

… напрасссно… не убежишшшь…

Где-то сзади раздался взрыв. Стены тюрьмы дрогнули в едином порыве. Огонь удвоил скорость. Выступающие на спине капли пота испарялись, оставляя на коже солёную желчь.

– Мама!..

Дверь камеры справа вдруг исчезла, превратившись в проём склепа. Прежде чем Анжела успела что-либо понять, кто-то схватил её за руку и грубо втащил внутрь. У неё даже не было времени закричать. Огонь разочарованно взревел и попытался втиснуться в сужающуюся щель между дверью и косяком. Не успел…

Дверь захлопнулась перед лицом Анжелы, и мускулистая рука прижала её к ледяной поверхности. В камере стоял жуткий холод – прямая противоположность той огненной преисподней, что бушевала в коридоре. Она почувствовала, как под боком в ткань свитера уткнулось что-то холодное. Анжела попыталась вырваться из чужих рук, едва не теряя сознание. Но в ответ на это ствол пистолета вгрызся в бок лишь сильнее. И раздался голос:

– Кто ты?

Тихий, почти спокойный, но в нём тонуло бешенство. Пистолет дрожал в руках своего невидимого хозяина. Сердце Анжелы билось в сумасшедшем темпе – от прилива крови к голове всё шло кругом. Она испугалась, что не сможет устоять на ногах и человек, который стоит за спиной, пристрелит её, как собаку.

– Считаю до трёх, – предупредил голос. – Раз…

– А… – она закашлялась, разрывая пересохшее горло. – Анжела Ор… Ороско.

Человек замолчал. В тишине носились призраки удивления. Нажим пистолета чуть ослаб, но он не собирался убирать оружие. И тяжёлая рука по-прежнему держала Анжелу за шею, не давая сдвинуться ни на дюйм.

– Что ты здесь делаешь?

Огонь, подумала Анжела, без сил прильнув к железной двери, я спасаюсь от огня. Тот, кто стоял за спиной, не мог не увидеть бушующий океан цвета апельсина, который поглощал коридор. Она открыла было рот, чтобы сказать ему, как вдруг голос раздался прямо над ухом, обдув затылок горячим сиплым дыханием:

– Ты видела его? Где он сейчас?

– Кто?

Рука надавила на шею до хруста в позвонках. Анжела вскрикнула и зажмурилась.

– Не делай вид, что не понимаешь. Мне это не нравится. Хорошо?

– Да…

– Так где он?!

И снова её нос уловил аромат приближающейся смерти. Сейчас она переспросит ещё раз, и пуля вонзится в спину, разрывая внутренности в кровавые ошметки. Анжела начала беззвучно плакать, не смея что-либо сказать.

– Его зовут Джеймс, – сказал человек, не дождавшись ответа; пистолет снова «заплыл», и голос стал спокойнее. – Я говорил с ним только что. В пижонской зелёной куртке. Он видел, что я убил того ублюдка. Где он? Ищет меня, не так ли? Хочет расправиться с грязным убийцей и стать героем? Отвечай!

– Джей… Джеймс?

Анжела в ту секунду готова была поклясться под присягой, что никакого Джеймса не знает. Ни в тюрьме, ни в городе, ни во всём мире. Господи боже мой, она вообще не слышала такого имени. Разве бывают такие имена у людей?

– Да! – рявкнул человек. – Джеймс. Этот лживый кусок дерьма! Где он?

– Я не знаю, – сказала Анжела и закрыла глаза в ожидании вспышки молнии. Джеймс. Человек, который был в её старом доме. Он отобрал у неё нож. Откуда ей знать, где он сейчас? Может, он вообще полдня как покинул город. Вот и всё. Она не знает. Что за несуразная причина смерти.

Пистолет вдруг оторвался от её спины. Рука тоже исчезла. Человек сделал шаг назад, став безымянной тенью.

– Собираешься врать? – спросил он. – Думаешь, я совсем ничего не смыслю? Анжела – я правильно запомнил твоё имя?..

Сцепив пальцы на груди, чтобы не закричать, она кивнула. Но поняв, что её мучитель не видит этого жеста, сказала срывающимся голосом:

– Да.

– Я бы пристрелил тебя, – задумчиво сказал человек. – Вы все смеялись надо мной… Особенно женщины. Заморозить всех в холодильнике, где они хранят свою вонючую индейку. Забавно было бы смотреть. Никогда больше не буду есть индейку. Уходи.

Он произнёс последнее слово совершенно неотделимо от предыдущих. Ни малейшего изменения тона, ни намёка на просьбу или приказ. Анжела подумала, что ослышалась.

– Почему стоишь? Хочешь остаться? – улыбнулся человек. Анжела была уверена, что он улыбнулся – весело и плотоядно. – Что ж, я не против. Мы могли бы хорошо провести время вдвоём. Поговорить о плохом парне по имени Жирная Задница Эдди. Этого ты хочешь?