Нечто в лодке по ту сторону озера...

31.

Спустя несколько дней после ссоры с Катериной и всей этой нервотрепки, когда я только начал, наконец, по нормальному выздоравливать после болезни и более-менее приходить в себя, возвращаясь к относительно привычному ритму жизни, мне позвонила Света. Ее было плохо понятно по телефону. Она говорила медленно, но очень сбивчиво, запинаясь и периодически переходя на плач. Я не сразу понял, что произошло, и потом уже по дороге к ней с ужасом продолжал осознавать то, что она сказала мне по сотовому.

— Ты можешь сейчас придти?

— Ну… возможно… А что случилось опять?

— Приходи пожалуйста… если можешь…

— Ну, ладно… а в чем дело-то?

— Ну ты… можешь придти… сейчас?

— Хорошо… А что произошло? Ты чо такая? Что у тебя с голосом?

— Влад…

— Что с ним опять такое?

— Он погиб…

Мы сидели со Светой на кухне за тем самым столом, за которым когда-то сидели с Владом. На столе сейчас стояло блюдце с семечками и ваза с какими-то фруктами.

Тяжесть и невероятная горечь вперемешку с шоковым состоянием и чувством какого-то недоосознания случившегося — расползлось это все здесь своей плотной всепроникающей массой по всей этой кухне, и, кажется, еще долго не собиралось рассасываться.

Влада насмерть сбила машина, когда он вышел на какую-то дорогу. Он пробыл в сознании еще немного времени, и потом умер, даже не дождавшись приезда скорой.

Вот и все. Вот все и закончилось. Именно вот так вот. И больше не было уже никаких планов, никаких университетов, никаких мыслей о том, чтобы найти девушку и жениться, никаких стремлений начать новую жизнь. Просто смерть и все. И больше ничего уже не было. Просто все обрубилось и закончилось в один миг. Вся жизнь и история человека. Именно вот так.

Мы сидели на кухне со Светой. Она уже успела со слезами рассказать мне все подробности и даже затронула тему организации похорон, и кажется, больше уже ничего не могла сказать мне. Даже слез уже кажется не осталось. И мы просто тихо сидели молча на этой кухне, вспоминая наши разговоры с Владом на ней, всякие затирания о смысле жизни, о правде и справедливости, вспоминая мысли и слова Влада, вспоминая распространяющийся по всей кухне дым от его сигарет и его вечно потрепанный небритый и нечесаный вид.

Я с трудом мог представить себе, что этого человека больше нет в моей жизни.

— Слушай, Костя, — наконец, тяжело и устало произнесла Света, — В последнее время Влад сильно изменился… Он изменился после того, как у нас побывал этот мужчина… с каким-то парнем — которых ты пригласил… Когда вы разговаривали с ним…

Я кивнул в знак того, что понимал о чем, она говорит.

— Что произошло тогда? — спросила Света.

Я смотрел на нее, а она в свою очередь смотрела мне в глаза, не отводя взгляда. Она догадывалась, что что-то было не так, и хотела знать. Это было закономерно.

— Влад, — начал я и понял, что мне невероятно сложно сказать это, — Он… как бы, — я задумался, как лучше объяснить, — Ты же веришь в Бога? Ты же читала немного Библию? — зашел я издалека, — Влад… долгое время сидел в депрессии, бухая и имея половую связь… со всем, что движется… Вел такой… специфический образ жизни… пойми меня правильно… Он как бы… Он стал одержим… в общем.

Света силой воли подавила в себе очередной эмоциональный порыв, едва сдержавшись от того, чтобы снова заплакать. Она твердо посмотрела на меня с какой-то внутренней жесткостью.

— Бесами? — спросила она.

— Да, — ответил я как-то неуверенно, — Это… сложная материя… Все очень непросто…

Света отвела взгляд в сторону, сделав его менее грозным, и каким-то пустым.

— Я знала, что с ним что-то не в порядке, — произнесла она, глядя в пол.

Мне показалась странной такая реакция.

После некоторой паузы Света, так же продолжая смотреть в пол, спросила:

— И вы изгнали их тогда?

— Да, — произнес я, тихонько кивнув головой.

Она вдохнула воздух носом.

— И часто ты такое встречаешь?

Я задумался.

Света говорила об этом так, как будто ничему не удивлялась. Очень спокойно и, казалось, почти без эмоций.

— Нет… В отношении конкретного человека — впервые… — ответил я, — Что-то подобное видел уже когда-то… у нас было на… Но… мнн… не… тут немного по-другому… было.

Света снова заплакала.

— Я не могу поверить, — произнесла она, не закрывая лицо руками, и не обращая внимания на стекающие по щекам слезы.

Я подумал что-то сказать, но не знал что.

— Я поняла, что с ним что-то произошло… — сказала Света, глотая слезы, — Точнее… сначала я поняла, что с ним что-то не в порядке… Он стал каким-то замкнутым… Совсем перестал улыбаться… даже цинично, как он любил иногда делать… Поэтому позвонила тебе… Мне стало страшно находиться в этой квартире… Поэтому я стремилась проводить в ней как можно меньше времени… Я чувствовала, с ним что-то не так…

Наступила тяжелая пауза, в течение которой Света боролась со своими слезами.

— То есть он не отвечал за свои поступки? — наконец, спросила она в результате.