Карнавал

такие худые, подумала Одноклеточная.

У трамвайной остановки она нашла совершенно здоровую скамейку и посидела, пропустив четыре трамвая, подставляя лицо первому настоящему весеннему свету. Как хорошо быть никому не обязанной. Несмотря на свою фамилию и свой способ жизни, она до сих пор была малой клеточкой системы и не подозревала об этом. Сейчас она была свободна и могла делать все или ничего. Но прежде всего она должна была спасти ребенка.

Есть тысячи причин безответственности, и лишь одна причина ответственности - реальная личная свобода.

Она была свободна как никто больше, и именно поэтому она не имела права изменить своему слову. Урок всем тупоголовым диктаторам.

Остаток дня она провела, гуляя по городу и покупая пирожки. Она говорила со многими людьми - это было приятно, будто поговорить в детском саду с милыми детишками. Все люди были очаровательно наивны и смехотворно целеустремленны. Им казалось, будто они чем-то занимаются. Одноклеточная удивлялась, что ещё неделю назад она физиологически была неспособна заговорить с незнакомым человеком - у неё не открывался рот и ноги прирастали к полу. Люди с удовольствием рассуждали о политике - так, будто политика хотя бы чуть-чуть зависела от этих рассуждений; люди пугали сами себя ужасным повышением цен и получали самоудовлетворение от такого духовного мазохизма; мужчины даже пробовали к ней приставать (в не особенно людных кварталах людям особенно не хватает качества) - с такими Одноклеточная расправлялась без сожаления, напротив, с радостью, с кровожадной радостью сильного зверя. Крыса Муся загрызла четверых, человек Муся уничтожил двоих, но те экземпляры были совершенны. Он чувствовала в себе силу на большее и в то же время чувствовала силу справиться с собственной жестокостью. Но, в любом случае, должны быть сделаны две вещи: должен быть спасен ребенок Листа и должна быть уничтожена операция, изобретенная Листом. Эта операция не была первой строкой первой главы новой истории человечества - эта операция была первой строкой сверхразумного и сверхжестокого эпилога.

Обе задачи были ей по силам, поэтому Одноклеточная не спешила и не тревожилась.

23

Когда счастливый человек заводит собаку, она постепенно становится похожа на своего хозяина. Когда собаку заводит одинокий человек, он постепенно становится похожим на свою собаку. Иногда, на влажных утренних улицах, можно встретить человека, больше похожего на свою собаку, чем она сама.

К вечеру Одноклеточная зашла в лечебницу j 213. В вестибюле отдыхала знакомая ей старушка преклонного возраста. Старушка дежурила по ночам, по принципу - как бы чего не вышло, а если выйдет, то с неё спрос маленький. Старушка очень обрадовалась приходу Одноклеточной.

- Ну, они уж тут ходили-ходили, искали-искали, так ничего и не нашли, - сказала старушка.

- А чего искали-то? - спросила Одноклеточная, подстраиваясь под незамысловатые шевеления старушечьей мысли (так сюсюкают, говоря с ребенком).

- А кто ж их знает, чего они искали?