Хьюстон, 2030

– О, я забыла тебе сказать, Майк прислал электронное письмо сегодня!

– В самом деле?! И как там у него?

– Прекрасно. У Арне – тоже. Представь, они оба оказались в одном взводе. Майк пишет, что им дали униформу с рисунком для пустыни. Как в Северной Африке, или на Ближнем Востоке. Уильям считает, что это отличная новость. Процент выживания в пустыне гораздо лучше, чем в джунглях.

Марк подумал про себя, что надежда была призрачной, но решил мудро промолчать. Было вполне возможно, что в тренировочном лагере просто временно не хватило камуфляжа для джунглей. Перед развертыванием солдатам дадут форму правильного цвета. Или не дадут, а отправят их воевать в джунгли как есть, прямо в камуфляжках для пустыни. Отчего они будут в джунглях, как готовая мишень для снайпера. Вместо этого он сказал, – Это замечательная новость, дорогая! – и вернул поцелуй…

Двадцать минут спустя, две подушки и простыня были на полу, ночная рубашка Мэри и шорты Марка валялись скомканные на кровати, а сами Марк и Мэри, совершенно голые, лежали обнявшись и молчали, прислушиваясь к дождю за окном.

– Ты знаешь, дорогой, с этими твоими цейлонками, – ты опоздал. На четыре года! – заявила вдруг Мэри.

– Почему?

– Помнишь, то первое сражение нашей «Домашней Гражданской Войны»? О школьных сандалиях для Сэмми? Теперь я думаю, что если бы ты, дорогой, сказал мне тогда: «А почему бы тебе на заткнуться, голубушка?» А потом просто пошел с дочками и вместо уродливых школьных сандалий из покрышек купил девочкам то, что они просят. Цейлонки или эти, как их, калфлеты? Если бы ты так поступил тогда, никакой «Гражданской Войны» у нас бы не случилось.

– Лучше поздно, чем никогда, – ответил Марк, калфлеты – я им и так купил. Они тебе их не показывали? Хорошо умеют хранить военную тайну. А вот с цейлонками… для Саманты… Честно говоря, я побоялся! Ты бы сказала, что ходить в них «не принято», что они бесполезные, совершенно непрактичные, и пустая трата денег. Я ничего не упустил?

– Совершенно верно, дорогой, именно так: бесполезные, совершенно непрактичные, и пустая трата денег. Ну и что? Зато, в них хорошо шлепать по лужам. От них не бывает мозолей. Они красивые, клевые… И сексуальные. Мальчикам нравятся. Кстати, мальчик, тебе сегодня – понравилось?

Вместо ответа, Марк выдал Мэри еще один долгий поцелуй, – Значит, «Гражданская Война» закончилась? Мир?

– Мир! Закончилась! Никакой войны больша нета! Как тебе мой уличный сленг? Правда, уже лучше? И прекрати ругать Пэм, что она так говорит иногда. Как говорить грамотно, она знает. Но ничего плохого в этом ее «больша нета» уже нета!

– Я в изумлении, дорогая! Что же будет дальше?! Разрешим Саманте сделать татуировку?

– Татуировка – пусть пока подождет. Но насчет всей остальной молодежной моды – я совсем не против. Даже если наши местные кутюрье работают на Куче, а не в парижских модных салонах.

– Я уверен, все бывшие кутюрье в Париже теперь тоже работают – на Кучах. Их собственных, парижских…

– Точно! Так же, как все остальное. Кутюрье-шмутюрье! История-Шмистория! – в темноте, Мэри шутливо шлепнула Марка по бедру – «как принято», «как не принято»… Если ты посмотришь на нашу теперешнюю жизнь без обычных шор, что у нас вообще осталось «как принято»?

– Ну, наш дом – в порядке… Все – «как принято».

– Ты называешь это «как принято»? У нас унитазов даже нету! Сортир – с дыркой в полу. Мы принимаем душ – с холодной водой и за шестьдесят секунд.

– Ну, дорогая, в трущобах – и таких удобств нет.

– В трущобах? В трущобах? Дорогой муженек! Если ты еще не заметил, мы сами живем в трущобах! В принципе – не так уж плохо. Твоя дорогая жена, профессиональный программист с дипломом, копает грядки и носит воду на коромысле целый день, как какая-нибудь китайская крестьянка две тысячи лет назад. В школе наши дети изучают Шмисторию заместо Истории. Наша старшая дочь только что избрала себе гениальный план карьеры: уйти из школы и идти работать на местной свалке. А, кстати! Она же пошла по стопам своего братца – он уже ушел из школы в четырнадцать, и отработал на Куче целых три года! А другой наш сын – у него карьера еще круче. Сходил на войну, а теперь инвалид без рук. Просит милостыню для «Пути Спасения»…

– Уильям не просит милостыню, дорогая. Он собирает добровольные пожертвования. А у «Пути Спасения» для этого есть лицензия. А Саманта и Майкл работают совсем не на свалке. От свалки до заводика Штольца – не меньше пол-мили. [114] Минуту назад я думал, что война закончилась. А ты опять начинаешь жаловаться.

– Не «опять», а «снова!» Кто сказал, что я жалуюсь? Я просто тебе говорю, что наш Обвал никогда не кончится. Ни при нашей жизни, ни при жизни наших детей. И их детей – тоже. Просто: ни-ког-да! У нас в мозгах все наладится, если только мы прекратим притворяться.

– Как притворяться?

– А как мы притворяемся. Как мы говорим себе: это временные трудности. Надо потерпеть, и все наладится. А притворяться – не надо. И терпеть – не надо. Надо принять Обвал как он есть, и на постоянной основе. А потом – просто счастливо жить одним днем. Сегодняшним. Вот и весь секрет.

– Я должен тебе сказать, дорогая. Я… Короче, меня могут уволить из ФБР.

– Мелочи жизни, дорогой.

Она как будто не обратила на это никакого внимания, подумал Марк.

– Я имею в виду дорогая, меня могут уволить. Из ФБР! Очень даже скоро. В следующем месяце, или даже раньше.

– Из-за «Шелдонского Мясника», да?

– Ага. Эти дармоеды в Вашингтоне. Сколько еще людей убьют – им неважно. Но нужен козел отпущения.

– Ну и фиг с ними, дорогой. Увольняйся на здоровье.

– И как мы будем жить после этого?

– Нормально будем жить. Просто. Совершенно «как не принято». Одним днем. Как наша Рисс живет. А там – видно будет.

– Жить одним днем? Счастливо, как наша Рисс?

– Ну да! – она перевернулась на живот и поцеловала Марка в нос, – У меня есть ты, и это все, что мне нужно, дорогой! Давай-ка спать!

Мэри и Марк были разбужены в половине четвертого утра, – телефон Марка пищал тоном экстренного вызова. Электронный голос на другом конце линии сообщил Марку, что объявлен общий сбор Полиции, и ему следует немедленно прибыть в Участок. Пока он одевался, на телефон пришла еще и СМС-ка от Бенито Ферелли с объяснением неожиданной утренней тревоги. Ураган «Артур» только что дорос до категории-4 и, похоже, намеревался выйти на сушу вблизи Хьюстона.

Марку потребовалось полтора часа, чтобы добраться до Участка. Вчерашний моросящий дождик теперь превратился в заряды довольно плотного настоящего дождя, но ветра пока не было. Будем надеяться, «Артур» останется в категории-4, думал Марк. Или, по крайней мере, пролетит мимо густонаселенных районов. Последнее вряд ли возможно, поправил он себя. Из-за всех этих мигрантов из северных штатов, теперь все побережье Мексиканского залива, от Флориды на востоке до границы с Мексикой на юго-западе, было именно «густонаселенным районом».