Хьюстон, 2030

Опа! «Дистингуишед Сервис Медал» и «Перпл Харт», 2017. Как в пяти стенах Пентагона можно заработать медаль за особые боевые заслуги? Пятизвездочного генерала в задницу целовать? Вывихнув при этом челюсть, чтобы еще и «Перпл Харт» дали? В Пентагоне, конечно, дают медали за целование генеральских задниц. Но уровень этих «боевых наград» куда ниже, чем сияющие высоты «Дистингуишед Сервис Медал». Каким бы «блатным» офицер не был, на «теплом месте» медаль за особые боевые заслуги не дадут. Значит, лейтенант Сполдинг в Пентагоне только числился, а служил – совсем в другом месте. Причем, судя по наградам, в месте очень и очень опасном. Интересно. А дальше – вообще что-то из ряда вон. Произведен в капитаны, 2017. 2018, база морской авиации Королевского Флота Йовилтон, Великобритания. Но, постойте, он же не морской офицер, не летчик, и не морпех? И – не англичанин! Что может американский пехотный капитан делать на базе военно-морской авиации Королевского Флота? И вот: 2020, «Медал оф Онор [122]» и вторая «Перпл Харт». Зря капитан на британском флоте паек не жрал, это однозначно. Затем, совершенно неожиданно для себя, Марк прочитал: 2021, Военная Тюрьма ВВС США, база Лейкенхеф, Великобритания. Уволен в отставку, 2027. Но это не было позорной «отставкой без почестей»: по определению карточки, Сполдинга просто «исключили из действующего списка [123]», с сохранением воинского звания и всех наград. Последний известный адрес: проезд Меза, Хьюстон, Техас. Адреса электронной почты и номера телефона в карточке не было. Зато была вторая фотография. Тюремная. В полевой форме, без погон и знаков различия. Анфас и профиль, с регистрационным номером внизу и линиями для определения роста на светло-голубом заднике. Точнехонько пять футов – девять дюймов, отметил Марк. Вместо мальчишки-лейтенанта с первой страницы, на тюремном фото был зрелый мужчина. Лицо стало, вроде бы, еще тоньше, нос заострился и немного нависал. Плотные стриженые волосы. Глаза. Те же глаза с прищуром. Но теперь они напоминали глаза затравленного зверя.

Марк смотрел на фотографию и потихоньку погружался в панику. Эрик Сполдинг. Допустим, он работает на заводе у Фредерика. Тогда, источником всех этих «утечек информации» был, разумеется, сам Марк. Приходя домой, но частенько болтал с Майком и другими членами семьи о ходе расследования по делу «Шелдонского Мясника». Нет, ничего секретного членам семьи он никогда не говорил, однако, Майк, за прошедшие два года, наверняка знал о деле «Шелдонского Мясника» больше, чем любой работник прессы. Дальше просто. Сполдинг как бы невзначай спрашивает Майка о семье, о работе отца. Разговорить Майка – пара пустяков. Вот и к Саманте Сполдинг стал подлизываться. Чтобы не потерять с уходом Майка в армию ценный канал информации, не иначе. К тому же, Сполдинг стажировался два года в Квантико. Вряд ли по психологии – к Саманте он подкатил очень уж топорно. Значит – по криминалистике? «В курсе возможностей современной криминалистики», – так охарактеризовали убийцу эксперты из Вашингтона. Не «в курсе возможностей», а «отлично обучен» криминалистике. Причем профессорами из Академии ФБР!

Он поднял со стола свой телефон и нашел номер Уильяма в списке контактов. Этот телефон Уильям подарил Майку перед уходом в армию, а теперь он перешел от Майка к Саманте, но Марк не озаботился изменить имя в адресной книжке.

– Алле!? – раздался в динамике голос после второго гудка, – Это ты, Марк?

– Клэрис? Почему телефон у тебя, а не у Саманты?

– Сэмми вчера забыла его зарядить. Поэтому оставила дома, в заряднике.

– Очень мудро! Как раз, когда телефоны нужны больше всего! Ладно. Как там у вас?

– Нормально. К урагану приготовились. Сидим, смотрим «Правдивую ложь» на DVD. Там еще этот, Арнольд Шварцнеггер, играет такого супер-шпиона, классный боевик. На улице такой ветер – аж дом трясется! Я, правда, немного волнуюсь за Мэри, Билли и Дэйви.

– Они не вернулись еще?

– Пока нет. И телефон у Мэри не отвечает. Вне зоны действия сети, говорит.

– Наверное, там какая-нибудь проблема с мобильной связью. У доктора Смитса тоже телефон не отвечал. Ладно, ты особо не волнуйся. У них, наверное, все в порядке, просто не могут позвонить. Пока, я сейчас наберу Штольца…

Марк отключился и набрал номер Фредерика. Давай, подними трубку, приятель! Потом скажи мне, что твоего ночного сторожа зовут вовсе не Эрик Сполдинг, а Джо Сполдинг. Что роста он пять футов, два дюйма. Или наоборот, что он играл в баскетбол в НБА. И что он в армии никогда не служил, потому что у него – грыжа, от игры в баскетбол. А подлизывается он к моей дочери – просто потому, что такой странный по жизни. После шестого гудка телефон заговорил: «Добрый день! Вы позвонили в компанию «Синтегаз». Я – директор и научный руководитель, Фредерик Штольц, а секретарши у меня нет. Если я не поднимаю трубку – это одно из двух. Первое: я занят чем-то, отчего мой заводик может взлететь на воздух. Второе: бум! Он уже взлетел! Короче. Если Вам надо просто купить бензина – идите на вебсайт три дабл-ю точка синтегаз точка ком. Остальные: оставьте сообщение после гудка, – я Вам позвоню, честно. Но только в первом случае. Би-и-и-п.»

Марк усмехнулся. Эту версию автоответчика Фреда он еще не слышал.

– Фредерик, это Марк Пендерграсс. Перезвони, пожалуйста, если ты и Саманта еще не взорвали завод, – сказал он в телефон.

У Фредерика Штольца и вебсайт был такой же – весь в приколах, бизнес с юмором. Например, на страничке «Немного о химии» сначала популярно объяснялось, почему из старой пластмассы нельзя сделать полноценный бензин, а затем было написано: «если нельзя, но очень хочется», и шло объяснение, почему продукцию заводика все-таки можно заливать в топливный бак без особого риска для двигателя. А на страничке «Жалобная книга» был опросник. Среди прочего, там был вопрос: «В нашем бензине Вас не устраивает: (а) цена, (b) октановое число, (с) содержание фенолов, (d) содержание асфальтеновых смол, (е) запах, (f) цвет, (g) вкус». Если клиент щелкал по опции «цена», на странице выскакивало: «Уважаемый клиент, на дворе»: – дальше следовали сегодняшние месяц, день и год. «Заметьте, год 2030, а не 1998. Цена – какая уж есть. Извиняйте.» А если клиент щелкал по опции «вкус», выскакивало окошко: «Ошибка: Неверный порт ввода. Сплюньте немедленно!»

Мэри, с ее программистским опытом, помогала делать этот вебсайт. От оплаты она категорически отказалась, но Фред принес ей в подарок фарфоровую фигурку смешного медвежонка, отмахивающегося от пчел. Статуэтку можно было открыть и поставить внутрь банку меда. Мэри говорила: «Фред, у Вас ведь серьезное химическое предприятие. Зачем все эти фенечки? Как бывший программист и веб-дизайнер Вам заявляю: выглядит совершенно непрофессионально.»

На что Фред отвечал: «Мэри, дорогая, серьезные химические предприятия все закончились десять лет назад. То, чем мы с мальчиками занимаемся, – называется «хобби». Относиться к этому серьезно – не дает мне моя, теперь никому не нужная, докторская степень. Однако, поскольку наше хобби позволяет мне время от времени кушать мои любимые немецкие сосиски с моим любимым пивом, я не жалуюсь…»

Раздумья Марка прервал дежурный депьюти, который постучал в косяк двери и доложил, – У нас попытка ограбления, сэр. С двумя трупами. Хозяин говорит: еще трое – убежали. Угол шоссе Беамонт и улицы Ирин.