В финале Джон умрет

— Идти можешь? — спросил Джон, отпуская меня,

— Да.

Джон вошел в одну дверь, затем в другую, и наконец мы попали в огромную круглую комнату с лестницей, ведущей к какой–то платформе. Это место было похоже на баскетбольный стадион. В центре комнаты — там, где должна находиться площадка — возвышался десяток арок, образующих две концентрических окружности. Арки напомнили мне Стоун–хедж. В комнате стояли пустые кровати и диагностические столы. На полу, на маленькой платформе, лежал толстый мешок—такой же, как в ванной Эми (на боку надпись «44,42 кг»), а недалеко от него сидел безжизненный рыжеволосый манекен, который я видел на диване в доме Салливанов.

Мельком взглянув на Стоунхендж, Норт вывел нас через другую дверь. Мы прошли по еще одному коридору и очутились в очередной большой комнате со сводчатым потолком. В ее центре находился цилиндр из черного стекла, упиравшийся в потолок.

Норт закрыл за нами еще одну раздвигающуюся двойную дверь из металла в фут толщиной. Других выходов из комнаты не было, и моя радость по поводу бегства от толпы испарилась. Мы оказались в тупике.

— У меня к вам тысяча вопросов, но нет времени, чтобы задать их.

— Нам надо попасть на первый этаж! — воскликнул я. — В торговый центр. Эми…

Норт отвернулся, словно не слыша меня, и пошел к цилиндру. Я огляделся и увидел, что стены сделаны из гладкого, словно стекло, камня. Дверь и открывающий ее механизм добавили позднее; по поверхности стен тянулись металлические трубки с проводкой. Что это за место? Мы все еще на Земле?

— Выведи нас отсюда, — сказал я, подбежав к Норту. — И скажи, куда лучше всего подложить бомбу.

— Да, наша псина готова взорваться, — заметил Джон.

Он снял с пояса розовый пластмассовый резервуар для

горючего, увидел, что тот пуст, задул пламя зажигалки, прикрепленной к игрушечному огнемету, а затем бросил все это добро на пол. Я заметил, что ствол частично расплавился.

— Кажется, вы не вполне понимаете, что это.

— Это тот самый парень, который той ночью забрался ко мне в машину, — сказал я Джону, кивком головы указав на Норта.

— Он может объяснить, где мы находимся? И что за хрень там готовят?

Я нетерпеливо взмахнул рукой.

— Он расскажет нам все, когда мы выберемся отсюда, найдем Эми и взорвем это место к чертовой матери. Но до того, как эти уроды выломают дверь.

— Эми в безопасности, — сказал Норт. — И уверяю вас, никто не сможет прорваться сюда. Я прекрасно знаю это здание.

— Откуда тебе известно про Эми? — спросил я. — Ты завешан в этом деле? Ты работаешь на этих людей?

— Я здесь родился, — ответил Норт. — Что же касается того, чем они занимаются… тем же, чем и все живые существа с момента рождения — пытаются изменить мир в соответствии с собственными предпочтениями.

Норт посмотрел на черную колонну.

— Что это, по–вашему? Что вы видите?

— Ты сейчас увидишь мой кулак, — пригрозил Джон, — а потом хрен Дейва, и…

— Не спешите, попытайтесь понять, что вы увидели, — сказал Норт. — Как только вы поймете, то перестанете сердиться. Гнев затуманивает ваш разум. — Норт оглядел комнату. — Повторяю: здесь я родился. Месяц назад. Понимаете?

Я пытался придумать новую угрозу, но тут увидел, как расширились глаза Джона. Я повернулся к черной колонне: тьме что–то двигалось. Кружащиеся фигуры. Полоски света. Жизнь.

— Представьте себе одеяние, сотканное из одной нити, — Сказал Норт. — Теперь представьте, что эта нить выходит за пределы одеяния, и из нее ткут новое, похожее на первое. Таким образом, у вас есть нить, которая одновременно является частью двух одеяний, но в какой–то точке нить перелетает быть частью одного одеяния и становится частью второго.

Джон нетерпеливо замахал рукой.

— Что за лабуда?

Норт указал на колонну.

— Вот эта нить.

— Отлично. Джон, вытащи из прямой кишки Молли бомбу и взорви эту хренотень, — скомандовал я.

— Ключ к спасению вашей подруги Эми находится там, — сказал Норт.

— Ты хочешь, чтобы мы отправились туда? — спросил я. — А что там? Ад? Значит, вы, мерзкие твари, вылезли из этой штуки? Так вот почему в городе творится черт знает что!

— Через этот портал не смог пройти ни один человек, хотя пытались многие.

— Что за пургу ты несешь? — завопил я.

Джон посмотрел на собаку.

— Молли, высри бомбу.

— Сквозь него могут пройти только темные люди, — сказал Норт.

— Черные? — спросил Джон. — Значит, поэтому их нет в Неназванном? Их засасывает в портал?

Эти слова поразили Норта.

— Нет, темные люди — это те, кто был вырван из тела в результате смерти и… э–э, при других обстоятельствах, недоступных вашему воображению, — пояснил он, придя в себя. — Таких людей можно встретить во всех мирах, где есть разумная жизнь. Они не связаны законами материи и поэтому могут существовать в одном измерении, а затем в другом, в одном времени, потом в другом и, наконец, вообще вне времени. Их число больше, чем вы можете себе представить; они — темный океан, омывающий миры. По мере того как разумные существа рождаются и умирают, ряды темных людей раздуваются, словно река во время паводка.

— Ладно, тогда давайте взорвем эту штуку! — воскликнул Джон и обхватил собаку. — Молли, высирай бомбу. Ну, давай! Высри бомбу!

Псина даже не попыталась сделать это.

— Ну и черт с ней. Давай ее подожжем, — сказал Джон.

— Портал нельзя уничтожить, — возразил Норт. — Если бы вам это удалось, ваша Вселенная исчезла бы.

Я взглянул на него, потом на Молли.

— Сри, Молли! ДАВАЙ! СРИ!

Норт, похоже, начал терять терпение.

— Единственный способ спасти Эми Салливан — это пройти через портал, — сказал он.

Я повернулся к нему.

— Ну наконец–то ты расскажешь нам, как это сделать!

— Вы должны пройти через него.

— Но ты же только что сказал…

— Мистер Вонг, к вам недаром проявили такой интерес. Те, кто управляет этим зданием, и многие другие потратили невероятное количество времени и ресурсов на то, чтобы приобрести способность переходить с одной стороны на другую. А вы с Джоном, похоже, умеете это делать. И мы не знаем почему.

— А я знаю. Но не скажу, — ответил я.

— Если вы не войдете в портал, то куда же вы отправитесь? — спросил Норт.

Тут он был прав. И кроме того, не останавливаться же на полдороге. Я посмотрел на колонну.

— Ладно. Как нам туда забраться?

— Просто решите, что вы хотите попасть туда, вот и все.

Я провел рукой по поверхности колонны — гладкой, словцо отшлифованный оникс. Во тьме мелькали какие–то цветные пятна — синие, с белыми полосками. Колонна казалась твердой, как камень, но внезапно я увидел, что мои пальцы проваливаются в нее, словно она из мягкого воска. Сначала исчезла кисть, затем локоть — а когда я передумал и попытался вытащить руку, то понял, что это не удастся. Что ж, придется отрезать. Я повернулся к Джону и хотел приказать, чтобы он нашел что–нибудь острое, но в этот момент в глазах у меня потемнело.

Глава 16 ГОВНО–НАРНИЯ

Полусонное состояние походило на то, в которое впадаешь между первым и вторым включением будильника: тревожная, вневременная пустота может длиться как секунду, так и десять тысяч лет. В лицо ударил порыв ветра. Сначала я ничего не видел; затем понял, что у меня закрыты глаза, и открыл их. Изображение немедленно расплылось: поток воздуха сдувал жидкость с глазных яблок. Мне показалось, что я падаю. Я напряг зрение и увидел землю — далеко внизу, в сотнях футах от меня. Сочная зеленая трава и крошечные бледные фигурки — вероятно, люди — увеличивались в размерах практически незаметно для глаза.

Секундочку. Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО падаю. СРАНЬ ГОСПОДНЯ.

Я замахал руками, почему–то надеясь, что в этом мире я приобрел способность летать. Ничего не вышло. В течение безумно долгого времени я падал и падал — и вдруг перестал падать, запутавшись в чем–то мягком и упругом, словно марля, подпрыгнул еще два раза и упал окончательно.