День всех влюбленных

— Ну, у кого, хотя бы раз в жизни, не возникало, желания съесть хорошенькую женщину? — спросил Максим, вопреки обыкновению достав новую сигарету и закуривая.

Сергей молча смотрел на Максима. За все время рассказа он ни разу не встал и не прошелся.

— Катастрофа, но идея исчезновения народов оригинальная. Я думаю, тебе нужно написать научный труд, диссертацию защитить. У Фрейда ведь тоже об этом что-то есть, о чем ты говорил, — что человек, съевший часть чужого тела, присваивает его свойства — что, съев своего отца, дети присваивают себе его силу и отождествляют себя с ним, замыкая круг рождений. Они становятся теми, кем были — самими собой. Или что-то вроде этого.

Сергей встал, подошел к окну.

— Ну да, поглощение чужого тела по Стросону равнозначно поглощению чужой индивидуальности. Кусание в детстве, ведь это раннее проявление каннибализма…

— Да! — перебил Сергей. — Действительно, человек часто совершает странные поступки. Будто не он их совершает, а кто-то другой, особенно в нетрезвом виде. Может быть, это и есть те поглощенные моими предками викинги. Вот недавно ко мне модель пришла такая симпатичная, соблазнительная. Так что, ты думаешь, я с ней сделал?.. Как бы не так! Я ее кофе напоил, поговорил о высоком и проводил до дома, как идиот! Еще и руку ей поцеловал при прощании. Ну, мог я такое, по-твоему, вытворить? — Сергей остановился перед огромным зеркалом на стене и уставился на свое отражение. — Ну, мог?! Вот ты мне ответь.

— Это затмение.

— Вот и я думаю, что другой человек во мне такую глупость совершил. По твоей теории народы исчезли от любви.

— Ты совершенно правильно определил, — улыбнулся Максим. — Они исчезли от любви. Человек рождается от любви, и человек исчезает от любви. Круг замыкается.

— Теория твоя интересна, конечно. Но что скажут в ученых кругах? Может быть, тебя ждет всемирная известность. Давай выпьем по такому случаю.

Сергей направился в дальний конец мастерской к сундуку, в котором у него хранились напитки.

Максим рассеянно обвел мастерскую взглядом и тут за огромным пыльным окном отчетливо увидел человеческий силуэт. Человек стоял на высоте двух метров над землей, руки у него были расставлены в стороны, как у распятого. Он покачивался из стороны в сторону, и было заметно, что он с трудом удерживает равновесие.

Максим поднялся. Подойдя к стене, снял с нее арбалет. Это был спортивный арбалет, но стрела, выпущенная из него на расстоянии в тридцать шагов, пробивала фанеру. Максим хорошо умел управляться с ним. Он натянул тетиву, вставил стрелу.

— Ты чего, охотиться на кого-то собрался? — спросил подошедший с запыленной бутылкой Сергей.

— Да, охотиться, — сказал Максим. — Вон дичь подстрелю сейчас, он кивнул на окно, за которым стоял человек.

Сергей проследил за его взглядом.

— Как он туда дуралей забрался? Из арбалета его, пожалуй, не стоит. Стекло разобьешь — дуть будет. Катастрофа. Дай-ка, я вот так сделаю.

Сергей подошел к окну. Секунду смотрел на человека, потом, вдруг широко расставив руки, громко хлопнул в ладоши. Человек за окном вдруг забавно всплеснул руками и ногами, как будто налету разваливаясь на части, повалился в темноту. Вслед за чем раздался вопль, потом — другой. И все стихло.

— Катастрофа, там места всего на одну ногу было, как он стоял на такой жердочке. Наверное, воздушным акробатом хотел стать. А у меня внизу проволока колючая, вот он и кричал. Больше не полезет. С детства детей не люблю.

— Это не ребенок, это Обжора, — сказал Максим, вешая арбалет на стену. — Он за мной следит.

— А-а… понятно, а давай я твой портрет нарисую.

— Ты не слышал, что с каждым нарисованным портретом человек расходуется.

— Ну, расходуется, — Сергей сел напротив Максима, откупорив бутылку, налил вино в бокалы. — От фотографий тоже, между прочим, расходуется, но не так.

— У меня к тебе, Серега, дело, — Максим сделал глоток вина и поставил бокал на стол. — Нет ли у тебя… — он оглянулся на окно и понизил голос, — нет ли у тебя знакомого повара? Такого, чтобы надежный и не болтливый.

Сергей некоторое время смотрел в глаза Максиму — шутит он или нет.

— Ты чего, обалдел? Ты хочешь, как скифы…

Сергей улыбнулся, снял очки, посмотрел их на свет.

— Пожалуй, я расскажу тебе, — сказал он. — Если ты, конечно, поверишь.

Глава 9

Президент должен любить своих граждан

Человеческий вкус развивается поэтапно. Сначала человек ощущает только вкус привычной пищи, которой его кормили в детстве, которую он привык есть еженедельно. Так живут многие люди. Для того чтобы приготовить или попробовать какое-нибудь новое блюдо, им нужно сделать над собой усилие. Как правило, всякое новое блюдо состоит из знакомых компонентов. Но чем выше человек поднимается по социальной и материальной лестнице, тем вкус его становиться изощреннее. Конечно, это относится не ко всем: есть миллионеры, которые не могут избавиться от своих простейших привычек. Но это ненадолго. Либо миллионер этот разорится, либо будет жить по законам общества.

— Что значит "разорится"? Если будет есть щи да кашу, — будет ходить в лаптях.

— Приблизительно так, — Максим сделал глоток вина. — У каждого общества имеются свои законы, свой образ жизни, и если ты нарушаешь эти законы, общество отвергает тебя. Это проще простого. И чем дальше человек поднимается по лестнице успеха, тем изысканнее становится его вкус. Он начинает различать тончайшие гаммы различных вкусов, ощущая их гармонию. Уже то, что он ест, не только приносит удовольствие, но дает нечто большее. Организм его получает микроэлементы, которых он не получал раньше, когда принимал щи да кашу. Питание его сбалансировано, мозг работает более интенсивно. Человек делается энергичен: ему нужно меньше времени для сна. Богатые деловые люди, как известно, могут работать не уставая по двенадцать часов в сутки. И это, прежде всего, из-за их питания. Организм вбирает в себя все самое нужное и самое лучшее, самое полезное и здоровое. Человек становится неуязвим для болезней, его жизнь делается иной. Но человек всегда стремиться к большему: более совершенному вкусу, к идеальному самочувствию, к развитию своих лучших качеств. Как это ни странно звучит, но благосостояние человека напрямую зависит от того, как и чем он питается. На это нельзя жалеть денег. То, что человек принимает внутрь либо отпугивает, либо привлекает удачу и благополучие.

— То есть получается, что если бедняк и неудачник будет ходить по дорогим ресторанам, финансовое положение его улучшится.

— Приблизительно так. Но, конечно, не в ресторанах дело, просто нужно более внимательно относиться к тому, что попадает внутрь. Ведь это входит в нас, и это может либо разрушать, либо укреплять.

— Ну, это все понятно, — сказал Сергей, снова поднявшись и заходив по мастерской.

— Да, каннибализм удалось в некотором роде взять под контроль в развитых европейских странах, — продолжал Максим, вдруг перескочив совсем на другую тему разговора. — И сейчас такого массового явления, не наблюдается, если не считать отдельных проявлений этого порока у слабо развитых в духовном и умственном плане дегенератов, о которых иногда пишут в желтой прессе, или наоборот у духовно развитых индивидуумов, о которых в желтой прессе ты не прочитаешь.

Сергей остановился.

— Это что же? Ты хочешь сказать, что сейчас есть духовно развитые граждане, которые как какие-нибудь дикие скифы кушают своих соотечественников? — Сергей усмехнулся саркастически и двинулся дальше по мастерской. — Катастрофа!

— Я уже говорил, что людям свойственно стремление к совершенству. А президент и министры, писатели и олигархи должны любить своих сограждан, иначе они не смогут сделать их жизнь лучше. Как ты думаешь, что едят на закрытых ужинах президенты и их жены? Что подают на стол олигархам, которые хотят удивить друг друга чем-нибудь эдаким? Что едят все самые богатые люди планеты? Щи да кашу?!