Последний блюзмен

их времен. Увидев его, Слепой решил, что обязательно должен закончить концерт «Туманами времени». А если бы там оказался еще и клавишник с «хэммондом» впридачу…

Но ему не суждено было попасть в столицу и узнать столичную жизнь изнутри. По обе стороны шоссе уже тянулись ландшафты предместий, когда господин Домино резко свернул под каменную арку, на которой висел щит с надписью «Частное владение». Ниже имелось предупреждение: «Внимание! Вооруженная охрана. Лицензия на убийство № 13-562».

– Все в порядке, – сказал импресарио, предупреждая расспросы. – Концерт состоится на вилле моего работодателя. У него не бывает случайных людей. Только избранный круг истинных ценителей.

Слепой увидел ряды живых деревьев по обе стороны частной дороги. Их кроны переплетались вверху, образуя туннель, сквозь ажурный свод которого все еще просачивался кровавый свет заката. Домино включил фары. Вскоре они выхватили из сумерек огромную кованую решетку ворот с металлическим силуэтом ангела. Решетка была увита каким-то вьющимся растением (может быть, диким виноградом – Слепой вспомнил, что кто-то рассказывал ему о диком винограде), и издали это выглядело так, будто ангел пленен змеями или червями.

Несмотря на свой архаичный вид, ворота открылись без ржавого скрипа, почти бесшумно, и машина въехала в аллею старого парка, который показался Слепому дремучим лесом. Дом в конце аллеи был под стать парку и воротам. Такой же огромный, величественный, мрачный, с неразличимыми фигурами на фронтоне, высокими узкими окнами, за которыми лишь кое-где теплился свет.

Когда Домино заглушил двигатель, Слепому почудилось, что он слышит какую-то новую, незнакомую музыку, но это ветер тревожно шумел в верхушках деревьев. Слепой подумал: каково лежать в доме и слышать этот шум всю ночь напролет. Потом он увидел и охрану – людей, вооруженных автоматами, и тупомордых черных псов. Судя по фонтану, мирно журчавшему на исходе изнемогающего от жары вечера, хозяин виллы действительно был очень богатым человеком.

Зажглись висячие фонари, осветив широкую главную лестницу, мраморные статуи, каменные плиты, которыми был вымощен двор. От парка дохнуло влагой, а Слепой с непривычки заподозрил, что там находится помойка или кое-что похуже. Стрекот насекомых то стихал, то нарастал, как шум прибоя.

Господин Домино предложил приглашенным следовать за ним. Слуга во фраке и в белых перчатках распахнул высокие двустворчатые двери со стеклами, напоминавшими припорошенные пеплом церковные витражи. Гости оказались в просторном холле. Полы были устланы коврами; на стенах, обшитых деревянными панелями, висели картины, по большей части религиозного содержания и, по непросвещенному мнению Слепого, не без определенной доли мракобесия: сплошная истязаемая плоть, кровь, гвозди и мука; и лишь намеком – трещина в грозовых небесах, святость и искупление, подкрепленное разве что устным обещанием. Как видно, у дьявола во все времена делопроизводство было поставлено значительно лучше, чем в небесной канцелярии…

Две