Короткая счастливая жизнь коричневого тапка (Сборник) (ЛП)

Колонии на Проксиме между тем голодают.

— А точно нельзя уйти в глубокий космос, стартуя с обычных космодромов? — поинтересовался один из марсианских сенаторов.

— До колоний могут добраться только корабли первого класса, — устало объяснил командор Джеймс Кармайкл, — а они в десять раз больше обычного межпланетника. Такому кораблю требуется шахта глубиной несколько миль. Просто с полянки его не запустишь.

Наступила тишина. Делегаты всех девяти планет набили огромный зал заседаний под завязку.

— Колониям на Проксиме не продержаться еще двадцать дней, — заявил доктор Бассет, — а значит, мы должны отправить корабль с грузом уже на следующей неделе. Иначе к его прибытию там никого не останется.

— Когда будут готовы новые лунные шахты?

— Через месяц, — ответил Кармайкл.

— Раньше никак?

— Нет.

— Выходит, нам придется принять условия ганимедян, — презрительно фыркнул председатель Сената. — Девять планет против одного жалкого спутника! А ведь они еще требуют равных прав с остальными правительствами Солнечной системы!

— Мы можем прорвать кольцо, — заметил Кармайкл, — но в этом случае они тут же уничтожат пусковые шахты.

— Вот если бы можно было доставлять грузы в колонии без всяких шахт… — вставил представитель Плутона.

— Кораблям первого класса для взлета нужна шахта.

— А другим до Проксимы не добраться?

— Другим нашим кораблям — нет.

Поднялся сенатор с Сатурна.

— Командор, а что за корабли у Ганимеда? Они отличаются от наших?

— Да. Но о них ничего не известно.

— А как они стартуют?

Кармайкл пожал плечами.

— Обычным способом. С космодрома.

— Как вы полагаете…

— Я не думаю, что они пригодны для межзвездных перелетов. Давайте перестанем хвататься за соломинку. В глубоком космосе нужен большой корабль, а ему для пуска требуется шахта. Примите это как данность.

Председатель поежился.

— В Сенат уже внесено предложение принять условия ганимедян и завершить военные действия. Есть еще вопросы или перейдем к голосованию?

Ни один из огоньков не мигнул.

— Тогда начнем. Меркурий. За что отдает голос Первая планета?

— Меркурий голосует за принятие условий противника.

— Венера. Ваше решение?

— Венера голосует за…

— Постойте! — Кармайкл вдруг вскочил.

Председатель поднял руку.

— В чем дело? Идет голосование!

Кармайкл напряженно вглядывался в клочок фольги, который ему перебросили через весь зал из того угла, где были развешаны карты.

— Что у вас?

— Оперативная информация. Марсианский рейдер захватил исследовательскую станцию ганимедян в поясе астероидов. Там оказалось много оборудования в рабочем состоянии. — Кармайкл оглядел зал. — В том числе новейший космический корабль, доставленный на станцию для прохождения испытаний. Весь личный состав перебит, однако корабль удалось взять в целости и сохранности. Рейдер транспортирует его сюда для изучения.

По залу пронесся гул голосов.

— Вношу предложение отложить окончательный вердикт до осмотра корабля, — прокричал сенатор с Урана. — Вдруг что-то удастся выяснить.

— Ганимедяне относятся к проектированию очень серьезно, — зашептал Кармайкл председателю. — Корабли у них странные. Сильно отличаются от наших. Может быть…

— Что решим? — спросил председатель. — Отложим голосование до получения результатов исследования?

— Отложим! — донеслось отовсюду. — Подождем.

Кармайкл задумчиво потер руки.

— Стоит попробовать. А уж если ничего не выйдет — тогда капитулируем. — Он сложил полоску фольги. — В любом случае, стоит взглянуть. Корабль ганимедян. Настоящее чудо…

Доктор Эрл Бассет аж покраснел от возбуждения.

— Пропустите. — Он прорвался сквозь шеренгу военных. — Пожалуйста, дайте дорогу.

Двое щеголеватых лейтенантов шагнули в стороны, и перед Бассетом наконец предстал захваченный ганимедский корабль — огромный шар из рексеноида и стали.

— Вы только посмотрите, — прошептал майор Силлер. — На наши вообще не похож. Что у него за двигатель?

— Маршевых дюз не видно, — заметил Кармайкл, — только маневровые, для посадки. Как он вообще летает?

Загадочная сфера покоилась в самом центре Терранской экспериментальной лаборатории, возвышаясь над толпой, словно гигантский пузырь. Этот поразительный корабль испускал холодное ровное сияние с металлическим отблеском.

— Какое-то странное чувство… — сказал генерал Гроувс, и у него вдруг перехватило дыхание. — Как думаете, может… может, у него гравитационный двигатель? Вроде бы на Ганимеде занимались силой тяготения.

— Это что такое? — спросил Бассет.

— Корабль с гравитационным двигателем попадал бы в нужную точку мгновенно. Скорость не ограничена. Если этот шар…

— Чепуха, — возразил Кармайкл. — Эйнштейн показал, что гравитация не сила, а искривление. Искривление пространства.

— Но разве нельзя построить корабль, который…

— Джентльмены! — В лабораторию быстрым шагом вошел председатель в сопровождении охраны. — Это и есть корабль? Вот этот шар?

Военные расступились, и председатель осторожно подошел к сверкающей поверхности огромной сферы и потрогал ее.

— Он в рабочем состоянии, — сообщил Силлер. — Сейчас переводят надписи на панели управления.

— Корабль ганимедян… Он нам хоть чем-то поможет?

— Пока не знаем, — ответил Кармайкл.

— А вот и яйцеголовые, — заметил Гроувс.

В поверхности шара открылся люк, и наружу осторожно выбрались двое в белых лабораторных костюмах с семантическим анализатором в руках.

— Есть результаты? — спросил председатель.

— Перевод закончен. Теперь кораблем может управлять терранский экипаж. Мы обозначили все органы управления.

— Прежде чем взлетать, нужно провести полное исследование двигателей, — сказал доктор Бассет. — Что нам известно? Мы даже не знаем, по какому принципу они работают, на каком топливе.

— И сколько займет исследование? — спросил председатель.

— Пару дней — не меньше, — ответил Кармайкл.

— Так долго?

— Нельзя предсказать, с чем мы столкнемся. Может, там какое-то неизвестное топливо или принципиально новый двигатель. Всеобъемлющий анализ и на две-три недели может растянуться.

Председатель задумался.

— Сэр, — заговорил Кармайкл, — мне кажется, стоит рискнуть и устроить пробный вылет. За добровольцами дело не станет.

— Лететь можно хоть сейчас, — добавил Гроувс. — А исследования придется ждать неделями.

— Думаете, наберется экипаж добровольцев?

Кармайкл потер руки.

— Не беспокойтесь. Хватит и четверых. Вернее, троих, а я — четвертый.

— Двоих, — вмешался Гроувс. — Я тоже лечу.

— Можно и мне, сэр? — с надеждой осведомился Силлер, а Бассет тут же нервно поинтересовался:

— Как насчет добровольцев из гражданских? Я же свихнусь от любопытства.

Председатель улыбнулся.

— Не вижу препятствий. Если от вас будет польза — отправляйтесь. Выходит, экипаж уже есть.

Все четверо с усмешкой переглянулись.

— Так чего мы ждем? — спросил Гроувс. — Заводи мотор!

Лингвист водил пальцем по значкам приборной панели.

— Вот ганимедские символы. Рядом с каждым — терранский перевод. Правда, есть один нюанс. Мы знаем, как по-ганимедски, скажем, «пять» — «заф». Везде, где стоит «заф», мы пишем пятерку. Теперь посмотрите на этот циферблат. Стрелка стоит на «неси» — это «ноль». Видите, как размечена шкала?

Кармайкл кивнул.

— И что?

— Тут-то и проблема. Мы не знаем, что это за единицы измерения. Пять чего? Пятьдесят — отлично, но пятьдесят — чего? Предположительно речь о скорости. А может, это расстояние? Принцип работы двигателей нам неизвестен…