Чертоги Казад-Дума (СИ)

— Простите, господин, я вас не понял, — признался озадаченный урук. Хлопая рыбьими глазами, чернокровая тварь переминалась с ноги на ногу. — Так что же вы прикажете делать?

— Права была Анаэль, говоря о вас, как о самых несчастных существах в обозримой вселенной, — грустно улыбнувшись, Майрон вскинул голову к небу. Прикрыв глаза, позволил едва осязаемому ветерку коснуться своей туманной плоти. Исстрадавшуюся душу Майа озарил рассвет облегчения. Будто чуя нутром, что поступает верно, Властелин Колец вновь обратился к своему подчиненному: — Ничего не делайте. Стойте тут, но не нападайте ни при каких обстоятельствах. Эту битву нам не придется выигрывать. Я отправлюсь дальше без сопровождения. Если кто посмеет двинуться следом, будет тут же казнен лично мной. Надеюсь, я донес свою мысль вполне ясно.

Не став дожидаться ответа орка, Саурон приосанился и рванул в сторону, выискивая взглядом своих знаменосцев. Заприметив одного невдалеке, спешным шагом направился к назгулу. Настроение, до сих пор остававшееся скверным, резко преобразилось. Пылая воодушевлением, Майа подскочил к рыцарю в черных доспехах и, не объясняя ничего проклятому духу, выхватил из рук последнего длинное древко знамени Мордора. Ведомый вперед скорее наитием, нежели умом, Майрон улыбнулся, вглядываясь в плотнеющий абрис своей ладони.

«Кольцо находится за стенами Мории, — задорная мыслишка всколыхнула увядшие воспоминания. Постепенно погружаясь в прошлое, Саурон чаще прочего мечтал об искуплении в глазах своих бывших друзей. — И ты, как я вижу, не скупишься, подпитывая его магией. Полагаю, Ниар, подобно мне, ты планируешь перед боем поговорить. Надеюсь только, что в этот раз наша беседа окажется менее эмоциональной. Хотя…» Он точно знал, чего хочет. И за приобретенное знание готов был бороться до самого конца. Облокотившись о древко пики, Майрон глубоко вздохнул. Нос защекотал аромат гари и дыма. Столько лет прошло с тех пор, как он мог ощущать запахи и вкусы… «И теперь вторую жизнь мне дарует та, что отняла у меня первую, — уверенный в том, что близость к кольцу укрепляет его изнутри, Саурон крепче ухватился за увенчанный знаменем посох. Почти физически ощущая, как бесплотную натуру его наполняет сила извне, Майа поблагодарил Красную Колдунью. И ведь было за что. — Вероятно, ты знала, что я примчусь по первому же твоему зову, не так ли? Ты поманила, и вот он я – вместе со своей армией, у твоих ног. Кроха Ниар, принцесса Ангбанда, ты поставила на колени не только Мордор, но и Аман в придачу. Дитя заката, что же ты творишь со мной, чародейка?». Находясь в полной власти старшей дочери Мелькора, хозяин Единого Кольца двинулся в сторону Мории, вооруженный лишь изодранной полосой ткани да одиночеством. Отмеряя тропинку к Казад-Думу широкими шагами, Майрон чувствовал, как тяжелеет и крепнет тело, и могущество вновь возвращается к его истощенному духу. Вскоре целиком окутанный чудотворным сиянием чуждой Аману магии, Саурон упрямо двигался вперед, направляясь к одному из пробужденных Валараукар. В его теперь уже вполне человеческих глазах, блестящих и серых, отражалось беснующееся драконье пламя. А в груди зудело чувство волнения. Едва сдерживая вполне оправданное желание бегом кинуться к вратам Казад-Дума, тот, кого Миас привыкли называть по имени Майрон, остановился. Убедившись в том, что старый бродяга–балрог не проявляет никакого интереса к застывшей неподалеку фигуре первого приспешника Мелькора, мятежный Майа всадил в почву орошенной кровью долины Димрил копье со знаменем Мордора. Тряпица, бьющаяся в пылких объятиях спускающегося с гор ветра, громко шелестела. — Вот он я, Ниар, — прошептал Саурон на Валарине. Подхваченные ураганным дыханием слова унеслись вдаль. Владыка Мордора покорно склонил голову к груди, намереваясь дождаться во что бы то ни стало ответа своей ученицы. — И за спиной моей ширится необозримая армия Черной Страны. В твоей власти помочь мне избежать кровопролития. Ведь ты, пожалуй, как никто другой понимаешь: очередная битва при Азанулбизаре станет последней не только для меня. Так почему бы нам обоим не утихомирить пыл враждебной ненависти? Давай вновь попробуем услышать друг друга… Покачав головой, Майрон грустно улыбнулся, осознавая тщетность своей скупой, запоздавшей мольбы. В отчаянии притопнув ногой, бросил косой взгляд на север. Взор воина, ясный и пронзительный, наполнился тяжестью. Властелин Колец увидел то, чего увидеть никак не ожидал. На небольшом взгорке, возвышавшемся над низиной Нандугириона, стояла красивая статная женщина. Одетая в белое, она окидывала широким взором клыкастую армию уруков. Ее прекрасные волосы, воспетые в куплетах низкопробными поэтами, реяли на ветру. Светлое лицо омрачало выражение скорби в опущенных уголках губ. Саурон, сглотнув, нервозно хмыкнул. — Леди Галадриэль, — голос мятежника дрогнул, сорвавшись на хрип. — Мы счастливы приветствовать Вас в наших темных краях. Как рады приветствовать и Ваших прихвостней. Войско чернокровых с любовью примет долгожданных гостей. ♦♦♦♦♦

Войско чернокровых с любовью примет долгожданных гостей. Оно радушно встретит любого несчастного, по воле случая вставшего поперек избранной Мордором дороги. Поежившись от отвращения, Феанор направил коня к своей бессмертной сестре по крови. Галадриэль, обозревая раскинувшуюся вдали тучу уруков, глубоко и порывисто дышала.

— Я не верила тебе до конца, — призналась эльфийская владычица, заприметив спешившегося кузнеца рядом с собой. Потупив взгляд, Галадриэль поджала губы.

— Никто не поверил бы мне, — не став утрировать ситуацию, нолдо раздраженно повел плечами. Не желая обсуждать с Нэрвен дальнейший план действий, в отрицании махнул рукой. — В том нет твоей вины. К тому же, теперь бессмысленно решать, стоило или не стоило подвергать мое слово сомнениям. Лучше, дорогая сестрица, взгляни вон туда.

Феанор раскрытой ладонью указал вдаль. Там, на широком пустыре вблизи морийских врат, окруженный сгустившимся туманом, в лучах пламени стоял высокий молодой человек, с виду ничем не примечательный. Одетый бедно, юноша, улыбаясь, глядел в сторону подошедшей к Казад-Думу эльфийской армии. Одной рукой удерживая копье со знаменем, свободной рукой незнакомец махал двум бессмертным в жесте приветствия.

— Кто это такой? — Галадриэль, косо глянув на Феанора, растерянно вскинула брови вверх. Кузнец, криво улыбнувшись реакции своей светлоликой покровительницы, сложил руки на груди.

— Ты так давно видела его истинное лицо, что успела забыть, что этот облик принадлежал именно ему, — нолдо не потребовалось усилий, чтобы узнать в симпатичном юноше приспешника своего главного врага. — Этот рыжий мальчик – Майрон. Именно так он выглядел множество лет назад.

— Но это же невозможно, — эльфийская владычица испуганно перешла на полушепот. Ей явно не хотелось даже допускать вероятности возрождения Саурона. — Он погиб множество лет назад, а проклятое Кольцо исчезло сразу после смерти Исильдура. Неужели он нашел свое единственное сокровище?

— Его единственное сокровище сейчас находится в темных чертогах Казад-Дума, — Феанор осклабился. Предвкушая вкус сражения, он чванливо вздернул подбородок. — И, смею тебя заверить, прекрасная Артанис, что злосчастное кольцо, о котором вы все так часто толкуете, не является тем самым священным предметом безумного вожделения Саурона.

Верховный Король Нолдор, прищурившись, вновь глянул на старого знакомого, терпеливо поджидавшего перемен в центре дурно прославившейся долины Туманных ручьев. Преображенный и возмужавший, Майрон, благодаря неведомой силе, вновь обрел свой истинный, первозданный внешний вид. Стройный и худенький, он широко улыбался подступающим все ближе врагам. Короткий волос строптивого чародея трепали шальные порывы обжигающего воздуха. В его умных серых глазах лучилось отражение бесовского зарева, охватившего силуэт могучих Мглистых Гор. Лисье лицо успело перепачкаться в саже. Без намека на страх, Майрон вызывающе глядел на север, смеясь над растущей угрозой.

— Он пришел сюда не для того, чтобы воевать с нами. По глупости своей Вы считали, что больше всего на свете сущем Владыка Мордора желает заполучить назад Кольцо Всевластия. — Рассуждая вслух, Феанор улыбнулся внезапной догадке. Пристально оглядывая облик восставшего из небытия Властелина Колец, эльф заметил явные изменения в старом знакомом. Удивляясь собственной глупости и наивности, бессмертный, наконец, ясно увидел причины непреодолимой ненависти Саурона к своему бывшему хозяину. — Но, путешествуя в поисках одного сокровища, он по воле чудачки-судьбы нашел сокровище совсем иного рода и иной силы.