Истории СССР

К моменту моего распределения после окончания института не без помощи моих «товарищей» пришло место в Министерство внешней торговли, а именно в Медэкспорт. Я был далеко не первым по рейтингу успеваемости, но место досталось мне, и я поехал в Москву на преддипломную практику. То ли летняя московская жара, то ли перспектива нудной работы по анализу документации отпугнули меня от такого перспективного места, но через пару недель я извинился и уехал домой. Распределиться я успел только на кафедру физвоспитания своего института, где работал преподавателем по совместительству со второго курса. Жаль мне было, что подвёл своих «товарищей», да и мои сокурсники Юра Китайгородский и Владик Болванович, мечтавшие туда распределиться, воспользоваться этим местом не смогли. Опоздали.

К моему разочарованию, выполняя функции внештатного сотрудника КГБ СССР, мне не удалось ни разу свести счёты со своими врагами посредством этой организации. Я, конечно, мог отправить клеветническое письмо по почте, но зная технологию установления адресата, сам делать это опасался. А мой руководитель пояснил мне, что докладывать начальству на тему, не относящуюся к его личному заданию, он никогда не будет. Так мне и пришлось сотрудничать с органами с 1970 года по вопросам поиска скрывающихся прихвостней гитлеризма, которые мучали евреев, а с 1971 с теми евреями, которые хотели иммигрировать в Израиль и увести с собой особо ценные секреты нашей Родины.

С 1985 отъезжающие евреи стали чуть ли не героями СССР, посланниками дружбы и сотрудничества с западом, а работа была направлена на поиск тех из них, кто хотел с тех берегов принести на нашу Родину какую-нибудь идеологическую отраву или соблазнить наших граждан на предательство вскормившей их Родины.

Кстати вывозить еврейским иммигрантам разрешали не много и они пытались провести кое-что тайком. Но советская таможня была хорошо информирована на сей счёт из уст и рук их собратьев евреев, которые указывали, что и где вывозят отъезжающие. Они ведь были их самыми близкими друзьями. Обязательным было оформление личного заявления желающего, с указанием в конце того обстоятельства, что предательство интересов СССР и раскрытие тайн заданий карается по Закону смертной казнью. Если не ошибаюсь, то имелось в виду уничтожение предателя без суда и следствия в любой точке планеты Земля. Но могли достать и на Луне. Уколом зонтика, чашечкой чая, уничтожающим взглядом.

Часто приходилось перепроверять доносы на граждан их благожелателями. На студии Ленфильм я часто выполнял такие просьбы начальника отдела кадров Иванова и куратора Володи Шлёмина. Так донос Дмитрия Шулькина, мнимого каскадёра Ленфильма и инженера секретного завода «Звезда», на Елену Корусар, жену оператора Дмитрия Долинина, на её связи с финскими шпионами оказались полным бредом. Было заявление Александра Самуиловича Массарского о воровстве каскадёром Олегом Василюком страховочных ремней на самолётах, и о хранение оружия у каскадёра Анатолия Ходюшина, на продажу икон иностранцам каскадёром Игорем Лонским. Олега удалось оправдать, а Толя Ходюшин в 1979 году сел на два года в тюрьму. Но вот донос тренера по самбо и каскадёра Александра Массарского в ОК КПСС на его конкурента Михаила Михайловича Боброва, принятого в 1981 году консультантом по трюкам на Ленфильм по протекции самого Володи Путина, его бывшего студента ЛГУ имени А.А. Жданова. Михал Михалыч работал у меня на Красных колоколах» и ещё на нескольких фильмах каскадёром ("Операция «Саламандра», "Людмила» с А.Ходюшиным)», а партийных взносов с этих заработков не уплатил. Когда факты подтвердились, М.М. Боброву пришлось срочно уволиться в 1983 году по собственному желанию по совету секретаря парткома Игоря Фёдоровича Масленникова. А донос А.С. Массарского на воровство в морском порту шайки во главе со сместившим его в 1969 году на посту главного тренера ЛОС ДСО «Труд» Леонидом Ионовичем Усвяцовым, тренером самого Володи Путина, закончился арестом и посадкой Лёни в тюрьму во второй раз на десять лет за валютные махинации в 1983 году. Вышел Лёня Усвяцов на свободу только в 1992 году, когда Александр Массарский, Дмитрий Шулькин и Аркаша Ротенберг вместе с другими евреями, поражёнными в правах от рук фашистских захватчиков, выехали на постоянное место жительство в Германию. А Володя Путин в это время, работая помощником проректора по иностранным студентам ЛГУ имени А.А. Жданова, написав рапорт об увольнении из КГБ СССР, уже работал в Смольном помощником мэра города Анатолия Собчака.

После переворота в 1991 году все они с почётом вернулись в Россию, но уже с двойным гражданством, баковскими счетами в Швейцарии и приватизировали у меня Родину. Многие из них живут в Лондоне, Баден-Бадене, Берлине и приезжают сюда по делам бизнеса. Александр Массарский умудрился за свою не основную работу в кино по совместительству (по нашему — подработка) в период СССР, без видимых высоких достижений, в несуществующей профессии каскадёра, написав книгу воспоминаний «За кадром и в кадре», полную мыслей, разжигающих национальную рознь, получить по рекомендации Санкт-Петербургского отделения Союза кинематографистов России звание «Заслуженный деятель культуры России». И тут же надеть мантию почётного профессора университета ВОЕНМЕХ. А ещё получить звание «Заслуженного тренера России» по дзюдо к уже имевшемуся званию по самбо, международное признание в мире подводных съёмок! Вот это успех! Можно заносить факт в книгу рекордов Гиннесса. При коммунистах такое было бы невозможно. Ограничивали они рост личности. А Владимир Путин дал им зелёный свет. Как ни покажется странным, но работая каскадёром на американских фильмах «Синяя птица», 1975, «Пётр Великий», 1984 и итальянском «Очи чёрные», общаясь с кинозвёздами мировой величины, принимая у себя в гостях Марчелло Мастроянни с Никитой Михалковым, Андрона Кончаловского с американской кинематографисткой с его фильма «Сибириада» никаких заданий от компетентных органов я не получал. Видимо профессиональные интересы моих начальников лежали в другой плоскости. А в этой плоскости работали другие товарищи. Без внимания, думаю, их не оставляли. Хотя успела же Наташа Андрейченко за время съёмок в Суздале выйти замуж за Максимилиана Шелла, игравшего роль Петра Великого. Почти как побег Рудольфа Нуреева в Париже.

Конечно, диссиденты работали на западные спецслужбы. Иосиф Бродский уехал, не скрывая своего отвращения к советскому строю. Александр Солженицын, Андрей Сахаров, Мстислав Ростропович, Галина Вишневская, Рудольф Нуреев, Михаил Барышников, Михаил Шемякин, Владимир Высоцкий не были большими друзьями коммунистической партии СССР и органов КГБ СССР. И те люди, которые продолжали жить здесь и представлять Советский Союз в капиталистическом мире, здоровались с ними тайно под покровом ночи, а многие и не здоровались вовсе, опасаясь за свою карьеру.

Основная цель деятельности диссидентов, по понятиям коммунистов, вела к свержению социалистического строя под руководством КПСС и захват власти. Но власть им нужна была только для того, чтобы дорваться до приватизации богатств Союза Советских Социалистических Республик и жизни по их понятиям Справедливости. Они, конечно, становились патрициями, работодателями и гениями, а народ — простыми людьми. Простолюдинами. Немногие тогда понимали, что они хотят сделать как лучше и осуждали их на партсобраниях производственных и творческих коллективов.

Но и у них, у диссидентов, были «двухстволки», которые получали льготы от тех и от других. Их быстро вычисляли, но до поры до времени пользовались их услугами.

Патриоты СССР, то есть советского режима, которым там на Западе стать знаменитым не светило, а здесь можно было бы и устроиться поудобнее, в КГБ стояли в очередь. Да их бы всех и взяли, но работы было бы столько, что штата КГБ было бы мало, чтобы проверить их доносы. А если учесть, что в сухом остатке от доносов было бы только потерянное время, кагэбэшники не спешили принимать к себе в стукачи тупых и злобных завистников. Именно поэтому, Володе Путину отвечали отказом и объясняли, что инициативников в КГБ не берут, когда он приходил туда и просился на работу. Поэтому, когда я отказался стучать на товарищей, объяснив, что мне это постыдно и не интересно, моя кандидатура привлекла в КГБ ещё большее внимание.