Пустой мир 3. Короны королей (СИ)

— Господин барон, надеюсь, вы получали мои сообщения? — поинтересовался Квенти по дороге, оглядываясь по сторонам, но не заметив, как по лицу фларского графа пробежала тень, когда он услышал этот вопрос. — Это связано с Вассарием Гельским, с которым мы теперь, оказывается, должны быть союзниками…

— Да, мой друг, — кивнул Эдвард, вынырнув из собственных размышлений и кивнув карийскому барону. — Позвольте поблагодарить вас за оперативность, ваши сведения позволили скорректировать мои планы…

— Мне казалось, что этот вопрос уже решен, — заметил Дэлай, — и не стоит больше возвращаться к этой теме, вы знаете причины моего решения.

— Однако я все же попрошу вас сделать так, чтобы этот человек не показывался мне на глаза, мое терпение не может быть бесконечным, — возразил тристанский барон, посмотрев на своего союзника. — Исключительно из уважения к вам я на время заставлю себя забыть о том, как именно должен поступать с такими, как он…

— Исключительно из уважения, — подтвердил Квенти. — Господин барон, надеюсь, ваша поездка была успешной?

— Вполне, — коротко кивнул Эдвард, давая собеседнику понять, что не продолжит разговор. Дальше он шел молча, все еще осмысливая последние события, и только когда все зашли в вагон, первым делом вызвал служебного дрона, отправив того за бокалом вина.

— Так что именно вы хотите сообщить? — вздохнул Дэлай, усаживаясь в кресло и жестом предлагая остальным сесть напротив. — Насколько я знаю, вы собирались отправляться в Остезейский Союз, но это было до переговоров, которые так неожиданно прервались… — добавил уже с сомнением претендент на престол, — Эдвард, вы же помните, что я просил вас дождаться их окончания…

— Да, я прекрасно помню вашу просьбу, — кивнул Эдвард, принимая у подлетевшего дрона бокал. Как и большинство сервисных дронов, тот напоминал керамитовое яйцо чуть меньше метра в высоту, державшееся в нескольких сантиметрах над полом на собственном генераторе антигравитации. В верхней части дрона находились раздвижные секции с несколькими подносами, установленными на манипуляторах, на одном из которых он держал открытую бутылку вина с двумя бокалами. Взяв один бокал, Эдвард сделал глоток и первый раз с начала разговора улыбнулся. — Однако, мой друг, реальная ситуация не всегда складывается таким образом, как предполагалось.

— Значит, ты все-таки отправился в Остезею, — вздохнул фларский граф, не скрывая своего разочарования. — Ты ведь клялся в верности, Эдвард, но при этом упорно отказываешь признавать мой авторитет. Поэтому, прежде чем я предъявлю тебе обвинение в предательстве, объясни причины своего поступка…

— У меня не было времени, чтобы предупредить вас, господин граф, — развел руками Эдвард, нисколько не испугавшись обвинений в предательстве, а вот прежде молчавший Квенти вскочил со своего места.

— Господин граф, вы же не станете обвинять Эдварда в предательстве! — возмутился он, опять поддавшись своей излишней мальчишеской эмоциональности. — Тристанский барон сделал для вас гораздо больше, чем кто-либо, неужели об этом можно забыть вот так быстро?!

— Сядьте, мой юный друг, — остановил его жестом руки Дэлай, не обращая внимания на сказанное юношей, в то время как Эдвард лишь покачал головой, услышав столь необдуманный словесный выпад. — Все верные поступки не стоят и одной ошибки, если она допущена намеренно и с полным пониманием всех последствий. А нарушение дворянином данной клятвы и вовсе не может быть оправдано…

— Я поклялся поддержать вас в ваших правах на престол, господин граф, — ответил Эдвард, — а не в том, что буду прыгать перед вами, как домашняя собачка. И я поклялся последнему королю Рейнсвальда, что спасу королевство, и эта клятва для меня важнее, будем откровенны. Именно этим я занимался в Остезее…

— Что там произошло? — обратился Квенти напрямую к тристанскому барону. — Эдвард, вы же понимаете, что в наших условиях любое промедление смерти подобно!

— Именно поэтому я не тратил времени, уговаривая нашего претендента на престол отпустить меня в Остезею, — ответил Эдвард, посмотрев на Дэлая, безуспешно пытавшегося спрятать свой гнев под маской безразличия. — Линку поступила информация, что Остезейский Союз начал совершенно другие переговоры, прямо противоположные нашим интересам. Совет отправил послов к Аллирду, чтобы договориться об альянсе с силами вторжения для обеспечения собственной безопасности и защите исключительно своих территорий…

— Что?! — Квенти сел обратно на свое место с округлившимися глазами. — Остезейцы пытались нас предать? Заключить союз с Саальтом?

— Откуда у вас такая информация? — сразу вцепился в эту фразу Дэлай, покачнувшись, поскольку поезд наконец тронулся; их ненадолго задержали, пока согласовывали и цепляли пару попутных грузовых вагонов. Из-за высокой загруженности путей и огромного количества перевозимых грузов даже дворянам приходилось вписываться в общий график, чтобы не создавать лишних дорожных пробок. Поезд медленно разгонялся, постепенно набирая скорость из-за большой загрузки, пока за бронированными стеклами мелькали погрузочные секции порта, где крутилось множество дронов и рабочих, занятых разгрузкой и погрузкой техники и контейнеров со снаряжением.

Дэлай не обращал на происходившее за окнами никакого внимания, вместо этого полностью сосредоточившись на Эдварде, с устало откинувшегося в кресле и задумчиво потягивающего вино из своего бокала. Оба были истощены, забыв про сон с головой занятые делами, и это не могло не сказываться — оба были на взводе. А эмоции, как известно, не лучший советник политика, поэтому граф старался вести себя сдержанно, внимательно продумывая каждую фразу прежде, чем ее произнести, чтобы не усложнять ситуацию.

— Разведывательная сеть Линка, — пожал плечами Эдвард, посмотрев на него в упор. — Вы же знаете остезейских дворян, они слишком жадны и одновременно недоверчивы не только ко всем остальным, но и по отношению друг к другу. Следить за своими соратниками для них вполне в порядке вещей. У меня и раньше были подозрения касательно Совета, но без доказательств говорить мне было не о чем.

— Значит, вы получили доказательства? — спросил Дэлай, взяв второй бокал и залпом его осушив. — Остезейцы вели переговоры с нами, и ваши действия, барон, вполне могут рассматриваться как предательство союзника.

— Сейчас идет война, если вы не забыли, — продолжая спокойно выдерживать взгляд собеседника, добавил Эдвард. — Остезейцы прервали переговоры, поскольку считали, что выиграли достаточно времени. И, конечно, их встревожил мой приезд.

— Вы отговорили Совет? — поинтересовался Квенти, но Эдвард только отрицательно покачал головой.

— Ни в коем случае, с меня хватит одного потенциального предателя, вертящегося в штабе, — строго ответил Эдвард, еще раз напомнив о факте существования Вассария. — Совет уничтожен, и сейчас Линк контролирует феод. Этому человеку я доверяю, и главное — в столице Остезеи находятся три полнокровные дивизии тристанских войск. В случае необходимости, они смогут обеспечить сохранность наших позиций и убедить остезейских вельмож сотрудничать.

— Интересно получается, — заметил Дэлай, — Эдвард, ты уничтожил Совет Остезейского Союза, даже не предъявив им обвинений, а затем быстро поставил туда своего человека, никого из нас об этом не предупредив. Это переворот…

— А вы бы предпочли, чтобы, пока мы тут взвешивали все за и против, Остезейские дворяне открыли бы дорогу силам Саальта и объединили бы с ними свои войска? — Эдвард глянул за окно, мимо проносились ярко освещенные небоскребы города, тесно наставленные под куполом чуть ли не впритык к огромным жилым и промышленным модулям, главным опорам всего городского каркаса. Жестом велев дрону налить еще вина, тристанский барон снова посмотрел на Дэлая. — Как верно заметил Квенти, в наше неспокойное время промедление действительно подобно смерти. Простите, но у меня не было времени искать другие пути решения сложившейся в тот момент ситуации. Я должен был действовать.