Проект Каин. Адам (СИ)

Пес снова потянул носом теплый воздух, желая удостовериться, что запах никуда не исчез. Не исчез, напротив, стал сильней. Васька склонил голову, в желудке заурчало: сегодня в соседнем цехе, где Люди делали что-то из дерева (там пахло гораздо лучше, чем здесь, стружками и смолой), ему почти ничего не досталось, так, пара кусочков сыра и полпластика колбасы, поэтому аппетит был просто волчий.

Васька потрусил в сторону вкусных запахов, заранее облизываясь. Он быстро сообразил, что сюда приходить надо не тогда, когда все Люди работают на своих шумящих машинах, а в вполне определенное время: днем и вечером, после того, как большинство гудящих штук в цехе замолкает. Лучше всего вечером, чуть попозже. Люди тогда более добрые и голоса у них становятся веселыми, хоть и усталыми.

В другом конце цеха раздался смех, и Васька навострил уши, стараясь уловить настроение Людей. Кажется, все хорошо. Иногда, если он появлялся несколько позже, чем обычно, Люди тоже смеялись, но уже как-то по-другому. Особенно один, от которого всегда пахло злостью (похожей для носа Васьки на багровую ленту, тянувшуюся изо рта мужчины) и ненавистью (темно-фиолетовое, почти черное облако, появляющееся из легких Человека с каждым выдохом). Его Васька не любил больше всего, именно этот Человек однажды забавы ради прижег бычок еще тлеющей сигареты о левую лапу пса. Правда, он получил «втык» от других людей, но Ваське от этого легче не стало. Тогда он пару недель вообще не появлялся, боясь Человека и того, что тот еще может сделать.

Васька пошел на голоса, больше не принюхиваясь. Теперь бояться было нечего. Даже если тот Злой Человек и был там, то он явно не один, а другие пса в обиду не дадут, это Васька знал. К тому же, знал он и кое-что еще: плохому Человеку жить оставалось не больше нескольких месяцев. В последние недели от него явственно (конечно же, для носа собаки) стал исходить густой и неприятный черный запах. Так пахли остатки пищи на свалке и мертвые крысы. Тот Человек каким-то образом заполучил в себя то, от чего умирают, это Васька знал точно. А что именно это было — какая разница? Не то чтобы Васька этому как-то особо радовался, но даже его простой ум понимал, что теперь можно будет заходить к Этим Людям почаще, а значит и получать больше еды, что было весьма даже не плохо.

Голоса становились громче, и теперь Васька отчетливо ощущал запахи Людей. Их было шестеро. Первым он ощутил запах Злого Человека. Не то чтобы его запах был сильней; например, запах одного из тех, кто почти постоянно оставался здесь вечером (как и сегодня) был почти невыносим: смесь застарелого пота, лука и почему-то приторно-сладкой воды, которой обычно пахла Женщина, подметавшая пол в цехе. Просто запах Злого Человека Васька старался уловить в первую очередь. Ну, так, для своей же безопасности.

Помимо этих двоих в комнате, где висела одежда Людей, и стоял большой стол, был еще тот, кого все называли Рыжий. Рыжий был неплохим Человеком, хотя Ваське от него редко чего перепадало. Но, по крайней мере, он не жегся вонючими дымными палочками об лапы, что уже делало его в глазах собаки достойным уважения.

Васька подошел поближе к двери, остановился, снова принюхался (просто на всякий случай) и завилял хвостом, узнав знакомый запах: Старик. Старик был хорошим, и хотя он, похоже, постоянно болел, но умирать явно не собирался, не то что Злой Человек. От Старика всегда можно было ожидать ласки или доброго слова, если уж у того не было при себе ничего вкусненького.

Два последних запаха Васька тоже узнал. Одним был Серый, как иногда его называли Люди. От него и вправду шел иногда какой-то блеклый, едва уловимый запах. Нет, в основном он пах как и все Люди: едой, табаком и сотней всяческих других ароматов, но бывало что этот неуловимый, какой-то даже не серый, а бесцветныйзапах пробивался через все остальные, заставляя прикорнувшего Ваську поднимать с лап голову и пристально смотреть на Человека. Этот запах был не неприятен… Просто Васька знал, что такой аромат мог перерасти в тот темный густой шлейф, говорящий о скорой смерти Человека, а пес этого вовсе не хотел.

Последним был самый любимый Человек Васьки. Он всегда пах очень вкусно, и был под стать аромату: добродушный и веселый. Пес не часто улавливал его запах среди остальных — только намек на то, что недавно этот Человек здесь проходил — но когда Васька видел его, то всегда радовался. Чем-то он напоминал Старика, но был даже лучше того, по крайней мере, по шкале, выстроенной Васькой.

Пес завилял хвостом и сунул морду в дверной проем. Все верно, шестеро сидели за большим столом, что-то оживленно обсуждали и… Да! Со стола до Васьки долетели запахи колбасы, сыра, копченой рыбы и всяких других вкусностей. Собака облизнулась и потрусила к столу.

— …ему объясняю, что не сделать эту дурацкую дверь до завтра по тому чертежу, что он притащил! Там он такого наворотил!.. Ты бы увидел — сразу же меня подальше послал бы!

Васька с обожанием посмотрел на говорящего Человека. Его собеседник — Рыжий — усмехнулся и ответил:

— Я тебя и так могу послать, Мишка. Авансом.

— Дурак ты. Я тебе же совсем не про то говорю!

— Отстань от человека со своей работой, — улыбающийся Старик подошел к спорящим. — Давай, Сань, наливай, что ли, по третьей?

Рыжий взял бутылку с водой и разлил ее по рюмкам. В который раз Васька подумал, что Люди странные существа. Например, эта их любовь к резко пахнущей воде, постоянно ведь ее пьют. Только неясно, почему так морщатся, будто она им и не нравится, а все равно пьют. Странные, одно слово.

Старик выпил водку, крякнул, потянулся за соленым огурчиком и только сейчас заметил пса. Васька махнул хвостом, приветствуя Человека.

— О, Рыжий, гляди, еще один поздравляющий! — воскликнул дед и засмеялся. Васька снова помахал хвостом и облизнулся.

— Здорово, псина, — Рыжий посмотрел на, казалось, ухмыляющегося пса. — Как жизнь?

Васька вильнул хвостом. Не плохо, мол, весьма не плохо, но может быть и лучше. Он с надеждой посмотрел на Старика, который увлеченно и аппетитно хрумкал огурчиком, слушая спорящих Людей.

— Колбаски хочешь?

Пес, услышав знакомое слово, утвердительно замахал хвостом. Еще бы не хотеть! С превеликой, так сказать, радостью. Он облизнулся, уже предвкушая угощение. Нет, все-таки Рыжий тоже хороший Человек, это точно!

— Слушай, Игорь, передай колбасы, а? — Сашка указал на нарезанную «докторскую».

— Да ладно, чего там! — Игорь — Плохой Человек — ухмыльнулся и снял с бутерброда надкусанный кусок колбасы. — Держи, псина.

Он кинул колбасу и Васька, не задумываясь, ловко поймал ее на лету, даже не подозревая подвоха. Поймал и тут же, жевнув пару раз, проглотил. Первые пару секунд он даже не понял, что произошло, а потом небо и горло обожгло чем-то острым, в нос ударил омерзительный резкий запах. Васька взвизгнул и бухнулся на пол, пытаясь лапами вытащить из себя этот отвратительную жгущую вонь и не менее отвратительный вкус. Из глаз собаки хлынули слезы.

Рыжий вскочил на ноги и кинулся к ржущему Игорю.

— Сука, ты что сделал?!

Он схватил Игоря за грудки и рванул на себя. Тот продолжал смеяться, не отводя взгляда от подвывающего Васьки. Старик подбежал к псу и, гладя его, начал нашептывать что-то ласковое. Собака почти не слушала, воя и стараясь уползти подальше. Теперь этот неприятный огонь перекинулся и на желудок. Васька продолжал выть, царапая лапами морду.

— Гандон! Что ты сделал?

— Ни… ничего, — сквозь смех прохрипел пьяный Игорь. — Дал колбаски, как ты и просил… Я ж не знал, что он не лю… не любит с… с горчицей!

Он снова заржал, довольный своей выходкой, Рыжий же посмотрел на баночку с острой домашней горчицей и выругался. Пес продолжал подвывать, стараясь уползти отсюда. Старик обернулся и беспомощно посмотрел на замерших людей.

— Ну-ка, отойди, — необычно сосредоточенный Михаил подошел к скулящему Ваське с бутылкой воды. Почти не глядя, он сунул ее в руки Старика, а сам присел рядом с псом. Тот поднял на него слезящиеся глаза и умоляюще заскулил, прося избавить от злой боли.