Матриархия (СИ)

- Сышь... Айзек, блин! Ну, просил же, не пристебуйся ты перед концертом! Высморкался, так чего теперь? Убьешь меня?

- Ты действительно не понимаешь? Или прикалываешься? Я хочу, чтоб вы были дисциплинированными и собранными. После концерта можешь хоть срать вверх ногами. Понял? - губы Айзека плавно шевелились и Кенни вдруг понял, почему он... почему он опасается лидера группы. Потому что тот... похож на инопланетянина. Не внешне - нет. Внешность даже достаточно смазливая, и РАНЬШЕ такие нравились девушкам.

Нет. Дело в другом. Внутри Айзека как будто сидит что-то мерзкое, со множеством лапок. Оно шевелится, дергает за ниточки, управляет телом, и никому не дано узнать, что скрывается за тонкой скорлупой.

Кенни не хотел знать, и Попс был с ним солидарен. Им повезло. Раньше они не были никому нужны, лабали перед безразличной публикой, в прокуренных барах. Завывали, глядя как пляшут обдолбанные юнцы в говноклубах. И прочая и прочая, в том же духе.

Теперь они Короли. Все Айзек, и не надо забывать об этом ни на секунду. Их места могут занять другие.

От Устрицы воняет виски, разбавленным потом, и жирдяй чуть покачивается:

- Нет, вы слышали? Да кем ты себя, черт возьми, возмомнил? - Устрица таращит глаза на Айзека. - Ты что, пуп вселенной? Лажаешь ты так же, как и мы, бухаешь так же, телок дерешь. Пацаны, мне надоело! Я не позволю ездить на себе! Старших уважать надо, если что...

- Я тебя уважаю, - сказал Айзек. Кенни протолкнул по горлу ком, а Попс делал вид, что покручивает колку и до ужаса занят струной.

- А мне до жопы твое уважение! - потряс Устрица раскрасневшимися щеками. - Не позволю помыкать собой! Ты такой же человек, как и мы. Тебя так же могут... могут разорвать в клочки эти... эти шлюхи. Поэтому ты и прикрываешься за спинами.

- Айзек, - кашлянул Попс, - нам пора выходить. Заткнись, Уст.

- Уст? - толстяк повернулся к Попсу как башня, всем телом. - Какого черта? Я тебе не «Уст», у меня имя есть, между прочим!

- Когда из тебя в последний раз выбивали говно? - сказал Попс.

- Что? - нахмурил брови Устрица. - Да я сам из тебя говна выбью больше, чем было в твоем папаше и...

- Хватит. Нам и впрямь пора выходить. Я никого силком в группе не держу, - Айзек шагнул к Устрице, встал почти вплотную. Вонь горчицы пополам с несвежим дыханием и, конечно же, сладковатый, ржаной запах. - Можешь валить к ним, - он махнул в сторону беснующейся толпы. - Иди. Ты свободен.

- Нет уж, спасибо, - пробурчал Устрица. - Ладно, зацепились на ровном месте, - толстяк изобразил улыбку, и отшагнул. Совсем-совсем немного отступил назад.

- Я не шучу. Уходи.

- Айзек... Ну ладно, тебе, ты чего? - складки задрожали под подбородком Устрицы. Кенни и Попс так и стоят, потупившись. Попс ковырнул в носу.

Толпа ревет. Время поджимает.

- Иди. Сегодня играем без тебя.

- Ладно, - Устрица кинул быстрые взгляды по сторонам. - Ладно! Играйте без меня, чего там. Как раз подумаю... йиэк! Над своим поведением.

- Делать ты это будешь где угодно, но не здесь, - покачал головой Айзек. - Уходи.

- Да ла-адно, - махнул пухлой кистью Устрица. Кенни иногда думал, как вообще можно прижимать струны, такими-то сардельками. Попс ухмылялся, почесывая горбатый нос. - Поссорились и забыли, а?

- Ты все время бухаешь, ты ведешь себя слишком развязно. В «Лаймоне» такие люди не нужны. Кроме того, ты же сказал, что я обычный человек, как и все... И я с тобой согласен. Набери коллектив, из таких же, как и ты - обычных парней. И выступайте, - Айзек растянул губы. Кенни подумал, что сейчас Айзек особенно похож на змея.

- Нет... Ты не можешь выкинуть меня... ВОТ ТАК! - воскликнул Устрица. - Мы же... Мы вместе...

- Все, время ребят. Миша! Помоги найти Устрице выход. А если он будет против, позови Сандро или Буча.

Повисла трехсекундная пауза. И без того воспаленные белки глаз Устрицы налились кровью.

- Пошел ты к черту, Айзек! Не ты меня выгоняешь, а я сам! Я сам ухожу! К черту все... Да уберись ты, прилипала рябая! - Устрица отмахнулся от подскочившего Мишки. Тот молча цеплялся за руки толстяка, а Устрица продолжал бормотать проклятия, но уже тихо, под нос. Шатается, а в мешковатых штанах будто два колобка.

- Ну, теперь пора, - улыбнулся Айзек. - Публика заждалась.

Кенни и Попс ощутили волну холода. Всегда мороз по коже, когда Айзек смотрит ТАК.

- Идем, чо, - прохрипел Попс. Кенни молча кивнул.

***

Сначала тишина. Людское море горланит, но постепенно крики стихают. Их много, в основном мужчины. Но есть и дети, в том числе и девочки. Те, кого не затронул Импульс.

Толпа обширная, в пару тысяч. Айзек подошел к микрофону. Губы приоткрылись в паре миллиметров от сетчатого кругляша. Дыхание, пульсация. Они слышат, чувствуют. Еще немного, и начнется.

Но сначала - пульс. И дыхание.

У них широко открыты глаза. Наблюдают, следят.

Айзек поднял руку. Рядом замер Попс с «Фендером» через плечо, и волосинки у него в ноздре уже нет. Кенни застыл за барабанами, с палочками, и его почти не видно из-за камуфляжа татуировок.

Пульс. Тишина. Тук-тук. Напряженные тела, толпа состоит из них, и вот уже все, абсолютно все молчат. Еще немного и они разорвутся, разлетятся на молекулы, как заряженные частички из атомной бомбы.

- ВЫ ГОТОВЫ?

Скрипящий звук пронзает тишину, как кинжалом. Рассекает воздух с сухим треском. И тут же на Айзека рушится влажный ор - почти как ливень.

- ДА!

- Я НЕ СЛЫШУ!

- ГОТОВЫ!

- Ну и отлично, - ухмыльнулся в микрофон Попс. Айзек кивнул ему. Первая бомба взорвалась успешно. Цель поражена. Первые пробный аккорды, протяжка. Динамики вибрируют, и от них дрожит в груди. Огонек из груди потихоньку расползается по нервам, и тело пронизывает электричество.

- МЫ ПОКАЖЕМ ИМ! МЫ ПОКАЖЕМ, ИХ МЕСТО!

- ДА! - орут в ответ, машут руками. У одного мужика даже вылетает капельки изо рта. Вот другой, чуть постарше. Тоже кричит, лицо покраснело. При каждом движении, с его головы на затылки, плечи и лица соседей летят капли пота.

- МЫ - МУЖИКИ! МЫ СДЕЛАЕМ ЭТИХ ТВАРЕЙ!

- СДЕЛАЕМ!

- НИ ШАГУ НАЗАД! ОНИ УЖЕ БЛИЗКО! - слова заглушают аккуорды. Кенни постучал по «тарелкам» и пошла потеха.

Первый куплет песни, вот уже припев. Айзек дерет глотку, но боль в горле приятная, насыщающая, и он мельком вспонил, как однажды после концерта сутки не мог разговаривать. Пальцы скользят по грифу, переливы, квинт-аккорды...

Толпу завлечь легко. Очень легко. А когда у тебя появляются поклонники... Это напоминает снежный ком. Стоит толкнуть и он растет, растет.

Айзек заведет их. Заведет, почище зелья, что глотали перед схваткой берсерки. Он даст им силу разрушать, напомнит, что они - животные. Только так.

Устрица теперь пусть попробует выжить своими силами. Если кто и прятался за спиной, так это жирдяй. Устрица и после предыдущего концерта качал права.

«Все люди - абсолютно разные. У кого-то больше способностей. У кого-то меньше. Не надо иллюзий».

Закончив очередную песню, Айзек замер. Тело вибрирует, тонет в последних отголосках аккордов, и статический визг динамиков царапает душу мелкими иголками.

- Вторую композицию мы посвящаем... НАСТОЯЩИМ ВОИНАМ! - гаркнул Попс. Толпа радостно затопала, завыла.

Вступление, «пс-пс-пс» по тарелкам, «бтум-бтум-бтум» барабана. Переливы рифов. Айзек все делал так, будто его подключили к потустороннему источнику вдохновения. Глаза горят. Испарина на лбу. Пальцы бегают по грифу. Пот застилает глаза. Распалить как следует... быстрее, быстрее...

У них оружие. Очень много оружия. В каждом таком поселении - практически одни мужики, с целой кучей оружия, и они сплочены между собой. Есть свой лидер, естественно, он должен быть всегда, иначе, какая это община? Лидер, а вокруг него - наиболее приближенные.

У них куча винтовок, есть и гранатомет.

В одном городке подобрали пулемет.

Всего этого с головой хватит, чтоб прикончить ВСЕХ пораженных, без исключения. В уме, про себя, Айзек предпочитал называть взбесившихся фурий именно так. Не женщинами, не бабами, а пораженными. Потому что это уже не люди, это твари, которых нужно истребить, всех, до единой. На данный момент это можно сделать только так: оружием.