Призрачный Легион (СИ)

- Совсем оставить его без присмотра мы не можем, и не просите. Но так вам все равно будет проще.

Халька холодно кивнула. Благодарить она не собиралась.

Я подумала, а ведь мы могли бы освободить Иштвана, если бы захотели. Вот только вернуться после этого в Легион мы бы уже не смогли.

Халька обняла Иштвана и помогла подняться на ноги.

- Как же так, - сказала она, пристально глядя на него. - Как же ты им попался?

- Бывает.

Он пожал плечами, вернее, попытался - мешали связанные в локтях руки.

- Они теперь убьют тебя.

- По крайней мере - попытаются…

Халька застонала.

- Если бы я могла… хоть чем-то тебе помочь…

- Не переживай, я не боюсь никого из них. Даже Людвига. Не говоря уже о Христане и этих идиотах.

Все-таки ему было трудно говорить, он уже начал задыхаться. Халька сказала мне, не оборачиваясь.

- Иди, Лин. Все. Нам надо побыть наедине.

Я это понимала.

- Прощай, Иштван.

- Подожди… Лин!

Он тяжело дышал, опираясь на Хальку. Я подумала, что еще немного, и он потеряет сознание.

- Alli… - сказал он вдруг. - Alli, donde encontramos… Te acuerdas?

Халька посмотрела на него с удивлением. Даже мне показалось, что он бредит.

- Donde ablabamos, - настаивал Иштван. - Aquel lugar, comprendes?

Я, наконец, поняла. Иштван пытался говорить со мной, по-испански, правда слова он подбирал с трудом.

- Que? Que hay aca?

Иштван покачал головой и глазами указал на Эвальдо. Тот стоял невдалеке, демонстративно не глядя в нашу сторону. Но он мог слышать. И мог понимать.

- О чем это вы? - спросила Халька недовольно.

- Если бы тебе можно было об этом знать, я бы так и сказал, наверное? - поморщился Иштван. - Извини, но это касается только меня и Лин.

Он снова повернулся ко мне.

- Baja adentro. Izquierda. Ven hoy, escuchas?

Я кивнула.

- И, Лин, - добавил он. - Осторожнее.

***

Я на ощупь спускалась в пещеру Иштвана. Ему-то хорошо было, он в темноте, наверно, как кошка видит. Анджею Младшему на моем месте тоже было бы неплохо. А вот мне пришлось ползти чуть ли на четвереньках. Мелкие камни крошились и осыпались под ногами. Я каждую секунду рисковала оступиться и ухнуть вниз, как тогда на склоне. Но здесь не будет Иштвана, чтобы схватить меня за шкирку…

Можно, конечно, включить фонарик, но тогда у меня будут заняты обе руки. В одной я и так сжимала пистолет. Не то чтобы я боялась или не доверяла Иштвану… Но он какой-то странный, согласитесь. Однако раз уж он попросил спуститься в пещеру именно сегодня, значит, у него были на то причины.

Но почему именно меня, а не Хальку? Она не спрашивала меня, о чем мы говорили, видимо, не хотела делать ничего против его желания.

Иштван сказал: налево. Мне уже пару раз попадались боковые ходы, но они вели вправо. Проход то сужался так, что приходилось, чуть ли не ползти, то расширялся настолько, что можно было идти, выпрямившись в полный рост, пол был то совсем ровным, то вдруг так резко уходил под уклон, что я съезжала по нему сидя, отталкиваясь руками. Может, это не та пещера? Но Иштван, вроде, сказал: где мы разговаривали. Значит, та.

Я чуть было не проскочила мимо долгожданного поворота. В этом месте пещера расширялась, образуя небольшую комнатку, полную таких красивых сосулек, - знаете? - не помню, как они называются. Из нее вело три коридора. Первый тот, из которого я только что вышла. Второй прямо передо мной, и третий - слева. За уступом скалы его не сразу можно было заметить.

Проход был узкий и уходил резко вниз. Еще не втиснувшись в него, я ощутила чье-то присутствие. Кто-то был там. Кто-то живой. Я все-таки включила фонарик и, продолжая сжимать пистолет, поползла вперед. На мое счастье проход вскоре снова расширился, а спуск прекратился.

Я оказалась в очередной пещере и, судя по тому, как луч фонарика терялся в темноте, довольно просторной. И… в ней кто-то был. Я поспешно выключила фонарик, мне не хотелось, чтобы неизвестный заметил меня раньше, чем я его, и прислушалась. В темноте отчетливо слышалось чье-то дыхание. Хриплое и прерывистое. Так дышат раненые или тяжело больные люди. А может, не люди?

Я медленно шла на звук дыхания, стараясь ступать по возможности тише. Из противоположного конца пещеры раздался стон. Я замерла. Кто бы это ни был, похоже, напасть он не в состоянии. Осторожность, конечно не помешает… Я включила фонарик и осторожно повела лучом вдоль стены. Стон раздавался откуда-то снизу. Я опустила фонарик и почти сразу увидела.

Он лежал ничком, прикованный к стене цепью. Первая мысль была - откуда в пещере цепь, да еще так хорошо вделанная? Иштван постарался? Может, отвлекшись на эту мысль, я не сразу узнала самого пленника. Он лежал неподвижно, полуприкрытый каким-то тряпьем, сквозь лохмотья рубашки виднелось худое тело, всклокоченные рыжие волосы скрывали лицо. Вдруг он приподнялся на локте и хрипло спросил:

- Кто здесь?

Только тогда я его узнала. Это был Сергей, которого считали давно мертвым. А он вот где, оказывается. Мысли наперегонки понеслись в моей голове. Если Сергей здесь… Получается, Иштван не убил его, а держал все время узником в пещере. Зачем? Хотел растянуть свою месть и медленно замучить? Или он питался им, как Брюсом, высасывая потихоньку кровь? И если так, то зачем он меня сюда отправил? В последний момент пожалел своего врага и не захотел оставлять его умирать в пещере? Или он думал, что Сергея можно использовать, чтобы выручить его самого. Глупо. Христан никогда не пойдет на такую сделку. Да и в Легионе никому не придет в голову так использовать человека.

Но если Иштван всего лишь хотел, чтобы я освободила Сергея, почему сказал «осторожнее»? Или пленник обезумел и может на меня броситься? Но цепь кажется надежной, да и ослабел он, чтобы со мною справиться. Понятно, почему Иштван не хотел, чтобы Халька знала… Она бы его сразу убила. Но почему он так скрывал это от итальянцев? Ведь они товарищи Сергея и могли бы ему помочь. Или он не хотел, чтобы знали о его убежище? Или здесь что-то еще? И почему «осторожнее»?

Сергей снова застонал и перевернулся на спину. Луч фонарика осветил его лицо. И тут я поняла. И чуть не выскочила из пещеры, как ошпаренная.

========== 7. Красная Оспа ==========

Вместе с хаосом разрушения и климатическими катастрофами Метеорит принес и более мелкие, но не менее неприятные сюрпризы. Одним из них была Сыпь или, как ее еще называли, Красная Оспа. Возможно, когда-нибудь врачи дадут ей умное, ученое название, а пока годилось и это, чтобы вселять ужас и панику.

Болезнь эта протекала по-разному. Одни умирали быстро. У них поднималась температура и держалась несколько дней. В течение этих дней у человека выпадали зубы и волосы, и он умирал. Но такие случаи были редкостью. Чаще всего болезнь постепенно подкрадывалась, сначала температурой и слабостью, а потом густой ярко-красной сыпью по всему телу, которая отчаянно чесалась. У некоторых сыпь заменяли кровоточащие язвы под мышками и в паху, у женщин и в области груди… Начинали невыносимо болеть суставы, особенно в локтях и щиколотках. Потом приходил жуткий кашель с кровохарканьем, шатались и выпадали зубы, волосы, кровоточили десны, потом кровь начинала сочиться из-под ногтей, из ушей, из носа…

Что происходило с людьми дальше, не знал в точности никто. Эту болезнь нельзя было вылечить. Больных или убивали, или изгоняли, часто вместе с близкими. Слишком велик был страх заразиться. Случаи заболевания Красной Оспой не переросли в повальную эпидемию, поэтому оставалось надеяться, что эта болезнь не очень заразна. Слухи о том, что происходит в конце, ходили самые ужасные. Например, говорили, что больной человек просто сгнивает заживо. Или то, что у него сначала вытекают глаза, а потом и все внутренности выходят вместе с кровью…

Именно это я и увидела, прежде всего. Зажмуренные, запечатанные гноем глаза. А потом и все остальное: подтеки крови на лице и шее, провалившийся нос, выпадающие прямо на глазах волосы, неестественно скрюченные пальцы рук, на которых недоставало ногтей…