Девяносто девять (СИ)

— Нет. Мы отдали им всех кроме нее.

Спарк с силой ударил себя кулаком по груди.

— Если командующая не может разобраться с какой-то девчонкой, мы можем сделать это за нее!

— Сядь, — в голосе Алисии зазвучал металл. — Мы не станем отправлять Октавию морским людям.

Возмущенный гул был ей ответом. И в этом гуле она посмотрела на Альпена.

— Ты должен вернуться к морскому льву, — сказала медленно и едва слышно. Гул начал стихать. — Передай ему, что он получит Октавию как только последний из моих людей ступит на борт корабля. Я жду открытия прохода в течение трех дней. Если проход не будет открыт, земляне возьмут его силой.

Из возмущенного гул стал восхищенным. Титус первым сделал шаг вперед и преклонил колени.

— Слава командующей! — сказал он громко. Следом за ним это сделали и остальные.

Слава командующей!

Слава.

***

Ассамблея закончилась, и Алисия в сопровождении охраны переместилась в собственные покои. Там она аккуратно прислонила костыли к стене и присела на кровать: узкую, армейского образца.

После смерти Офелии комната, в которой они жили вдвоем, была запечатана. Алисия выбрала себе помещение поменьше и не позволила его украшать. Только койка, письменный стол, стул и старый металлический шкаф, в котором уместились все ее вещи.

По обе стороны от кровати в специальных укреплениях висели зажигаемые на ночь факелы. Алисия никому бы в этом не призналась, но она не могла спать в темноте. Слишком много воспоминаний скрывалось там, слишком много демонов.

Сейчас, при свете дня, факелы были погашены. Алисия посидела немного, отдыхая, и принялась раздеваться. Расстегнула ремешки на плечах и сняла кожаный нагрудник, потом освободила предплечья от защитных манжет, после пришла очередь широкого пояса и прикрепленных к нему ножен. Еще одни ножны были сняты с бедра, и последние — скрытые от глаза — стянуты вместе с сапогами.

Оставшись лишь в брюках и черной тунике, она легла на спину и закрыла глаза.

Нужно решить, каких послов отправить к Небесным людям. Ясно, что самой ей идти нельзя — после всего, что случилось Элайза не станет ее слушать. Отправить Титуса? Он неплохой тактик, но совершенно не умеет мыслить стратегически. Индру? Та скорее перебьет всех небесных и погибнет сама, нежели о чем-то договорится.

Как жаль, что несколько лет назад она совершила ошибку и позволила послам вернуться в свои кланы. Она тогда решила, что раз война окончена и альянс сложен, то переговоры больше не потребуются. Как же она ошибалась!

Еще одной ошибкой было отправить Архелита на переговоры с лагерем «Спасение», когда сотня еще не была освобождена. Она думала, что он сумеет удержать свой пылкий нрав, и ошиблась. Он поплатился за это смертью, она потеряла еще одного человека.

В дверь постучали.

— Входи, Титус, — сказала она, поднимаясь и усаживаясь на краю кровати.

— Как твоя нога? — он присел рядом и посмотрел. — Лекарь сказал, что тебе нужно лежать как минимум неделю.

— У нас нет недели, и ты хорошо это знаешь. Салазар должен открыть проход, иначе нам придется потерять слишком многих.

Титус кивнул.

— Почему ты отпустила Элайзу? — спросил он. — Если бы она была сейчас здесь, нам проще было бы договориться с Небесными.

— Знаю.

Ей не хотелось объяснять, потому что Титусу не понравилось бы это объяснение. Да что там говорить, оно не нравилось ей самой, но решение было принято, и она не собиралась сожалеть.

— Шпионы сообщили, что морские люди подогнали к берегам корабли, — сказала она вместо ответа. — Надеюсь, Салазар не настолько безумен, чтобы прямо сейчас открыть артиллерийский огонь по берегу Лос-Анджелеса.

— Сомневаюсь, что он на это пойдет, — согласился Титус. — У них не так уж много снарядов, и они понадобятся, когда мертвецы прорвутся. Думаю, он это понимает.

— Надеюсь, что так.

Алисия вздохнула.

— Ты сама отправишься на переговоры с Элайзой? — спросил Титус.

— Придется, — ответила она. — Едва ли кто-то еще сможет ее убедить.

— Думаешь, ты сможешь? Она ненавидит тебя после случившегося.

— Знаю.

Что ж, возможно, эта ненависть еще сослужит неплохую службу в переговорах. В конце концов, благодаря отправке Эбигейл в стан морского льва, у Алисии остался козырь.

— Что будет, если она откажется пропустить наших людей? Что будет, если она захочет войны?

— В таком случае она получит то, чего хочет. Мы сотрем Небесных людей с лица земли.

***

Они прибыли к лагерю Небесных ранним утром. Шатер уже был готов, и Алисия, спешившись и опираясь на поданные оруженосцем костыли, вошла внутрь. Ее отговаривали ехать верхом, предлагали повозку, но представить себе командующую, передвигающуюся по своим владениям таким способом, было никак нельзя.

В шатре для нее было готово удобное кресло, еще одно — почти такое же — стояло напротив, рядом на одном из столов разложили карту, а на другом накрыли обед.

— Все готово, командующая? — спросил Густус, когда она села и вытянула вперед ногу.

— Да. Делай что велено.

Алисия намеренно не стала сегодня наносить раскрас, и вместо привычных доспехов надела лишь куртку, плотно облегающую тело. Она собиралась говорить на равных, а не с позиции сильного, и знала: только это и могло сработать.

— Глава Небесных людей, командующая.

Полог шатра откинули, и внутрь вошла Элайза. Алисия не стала подниматься ей навстречу, только кивнула, приглашая сесть напротив. Но Элайза осталась стоять.

— Говори, что тебе нужно, и убирайся, — сказала она резко. — Имей в виду: мои люди держат под прицелом каждого из твоих воинов. Если со мной что-то случится…

— Нет, — сказала Алисия. — Я не собираюсь тебя убивать. Я пришла поговорить.

Элайза иронически скривила губы.

— После того как забрала моих людей и отдала их морскому льву? После того как отправила ему мою мать? После всего этого ты пришла поговорить?

— Я понимаю, что ты обижена, — кивнула Алисия. — Но у нас есть дела поважнее, Элайза из небесных людей. Присядь и выслушай то, что я тебе скажу. Если тебе не понравится услышанное — уйдешь.

Она видела, что Элайза колеблется. Что-то изменилось в ней за последние дни: она как будто стала жестче, и вместо кожаного костюма, который ей выдели в Люмене, она носила теперь джинсы и короткую куртку, под которой легко угадывались очертания кобуры.

— Ладно, — сказала она наконец, смерив Алисию презрительным взглядом. — У тебя есть пять минут. Говори.

Садиться она не стала, а Алисия решила не настаивать.

— Когда начнется исход, — она заметила, как Элайза вздрогнула и не поняла, почему, — мои люди должны будут пройти мимо твоего лагеря. Я хочу взять с тебя обещание, что их не тронут.

Элайза усмехнулась.

— Прекрасно. И что ты предлагаешь взамен?

— Взамен я предлагаю тебе помощь в освобождении пленных. Морские люди дадут нам проход, мы погрузим на корабли тех, кто не может сражаться, а после заберем у морского льва всех, кто захочет пойти с нами.

— С нами? — насмешливо повторила Элайза. — И ты думаешь, я поверю тебе? После того, что ты сделала?

Алисия кивнула.

— Да, думаю, поверишь. Посуди сама: до прихода сюда самого большого стада мертвецов остались считанные дни. Если ты и твои люди останетесь здесь, вы погибнете несмотря на все ваше оружие.

Элайза помедлила, разглядывая ее сверху вниз, а потом подошла и села, положив ногу на ногу.

— Прекрасно, — сказала она. — А теперь я хочу услышать правду.

— Правду? — Алисия подняла брови. Сердце ее опасливо ворохнулось в груди.

— Да, правду. Морской лев не идиот, и если он и впрямь собирается пропустить тебя в океан, то у него должен быть подготовлен план, что делать с надвигающимися миллионами трупов. Я хочу знать, что это за план.

Алисия спрятала усмешку. Небесная девочка оказалась умнее, чем она думала. Пусть она соображала долго, но все же соображала.

— Я не знаю подробностей, — честно ответила она. — Но знаю, что морские люди подогнали корабли к пристани Санта-Моники. Военные корабли.