FallOut Equestria: Pawns (СИ)

-На вашем месте, миссис Даймондс, я бы этого не делала, он отправил именно меня, чтобы выразить то уважение, которое к вам питает. Моё убиство лишь поставит жирный крест на возможности решить конфликт мирно, а кроме того мой отец будет зол и может выплеснуть злость на военнопленных.

-На твоём месте я бы не разбрасывалась такими мыслями. Ты пытаешься мне угрожать, когда сама стоишь на волоске от гибели, Лаки Чарм.

-Я здесь, чтобы предложить вам мирный путь, объявить капитуляцию и поскорее сесть за стол переговоров, чтобы объединить усилия ради восстановления нанесённого урона и мира. Я клянусь честью солдата эквестрийской армии, что жизни невиновных не пострадают. Сегодня пролилось слишком много крови хороших пони, миссис Даймондс.

Пони кивала каждому моему слову потупив взгляд.

-Могу ли я верить тебе, Лаки Чарм? Какие гарантии ты предоставишь кроме честного слова? — мисс Даймондс опустила дула пулемётов на мою переднюю ногу. И я пожалела, что вообще ввязалась в эту передрягу. — Сейчас я разрываюсь между твоими словами и гашеткой моих пулемётов, и знаешь, гашетка куда более ощутима. Я могу продолжить сопротивляться. Кабинет смотрителя устроен как крепость, а патронов хватит на долго, вам отсюда меня не выбить бросите вы хоть все свои силы. — Тут она перегнула, но мне всё равно нужно было срочно найти подходящие слова, иначе все переговоры пойдут прахом, а ещё она отстрелит мне ногу. Ища спасительные слова мой взгляд метался по офису и в крайне дальнем углу, я увидела безоружного земнопони державшего в копытах жеребёнка едва получившего свою кьютимарку в виде яблочного листа, выглядывающих из-за консоли. Даймондс поймала мой взгляд — Не смей даже смотреть в их сторону!

-Миссис Даймондс, рано или поздно, но патроны в вашем пулемёте закончатся, и сюда ворвутся вооруженные бойцы моего отца. Скорее раньше вас убьёт осколками гранаты или вы медленно умрёте от жажды, ваше положение безвыходно, лишь то я вам предлагаю сохранит жизни. — Я посмотрела единорожке прямо в её глаза. И со всей твёрдостью произнесла. — Миссис Даймондс, подумайте о своей семье! Подумайте о вашем жеребёнке, у которого впереди ещё целая жизнь! Какое будущее вы хотите для него? А те пони, которые верят в вас, которые положились на вас, которые хотят мира не одно поколение. Какое будущее заслуживают они? Я думаю то, которое ВЫ желаете для них. Всё зависит именно от вашего решения, миссис Даймондс.

Я тяжело выдохнула. У смотрительницы начали наворачиваться слёзы на глаза, она смахнула их и стиснув зубы закричала мне:

-Проваливай отсюда! — Но я стояла на месте, твёрдо смотря ей в глаза. — Проваливай! — Её голос сорвался, но я стояла. Тогда она нажала на гашетку, и крупнокалиберные роторные пулемёты начали раскручиваться — Уходи, прошу! — со слезами на глазах просила она, а я смотрела прямо ей в глаза и не тронулась с места. Смотрительница опустила стволы пулемётов, и заплакала. — Я… я не могу тебя убить… зная, что ты живая, безоружная пони и чья-то дочь. Я всего лишь хочу защитить то, что у меня есть, то, что мне дорого! — Зарыдала смотритель, обречённым голосом она добавила.

–Я сдаюсь, передай своему отцу, чтобы остановил агрессию, но при одном условии, моя семья будет со мной. Я не хочу терять их из виду ни на секунду.

-Он всё слышит, миссис, он сейчас за дверью, миссис. Я даю слово солдата, что вас не тронут и не разлучат с семьёй.

Вид плачущей кобылы, которая до последних сил защищала самое дорогое, что у неё было, а сейчас успокаивающая своего плачущего жеребёнка, щемил мне сердце. И у меня самой начали наворачиваться слёзы.

-Ты молодец, Лаки. — Похвалил отец, войдя в кабинет бросив холодный взгляд на поверженного врага и обнял меня. — Отличная работа, Лаки. — Обратившись к миссис Даймондс добавил — Миссис Даймондс вы арестованы, прошу не сопротивляйтесь, вас ждёт честное разбирательство и военный суд со всем уважением к вашей должности. Прошу.

Он жестом указал на смотрительницу и двое бойцов из «кинжала» поспешили взять её под охрану, пытаясь отстранить от неё её семью. Кобыла бросила на меня умоляющий взгляд.

-Отец! Я дала слово чести принявшего присягу солдата эквестрийской армии!

Смотритель вздохнул и одобрительно кивнул бойцам, удерживающим начавшего вырываться отца семейства с жеребёнком.

-Хорошо, они могут идти с ней. — Отец подошёл к опущенному столу смотрительницы и ввёл несколько команд, стол раздвинулся, на этот раз открывая потайной проход. Остановив конвойных жестом смотритель. Заглянул в глаза униженной, дрожащей кобылы. — Вам не о чем беспокоится, вам ничто не угражает. А сейчас я бы попросил у вас ключ-карту. — Кобыла сорвала с шеи карточку из зелёного кристалла такую же, как и та, которая лежала у него в кармане его шинели полковника, отличались они лишь цветом. Конвойные из «кинжала» вошли в открывшийся проход, за ними последовал смотритель. — Лаки, ты идёшь?

Меня обуздали двойственные чувства, и они меня разрывали.

-Мне нужна пара минут.

Папа кивнул и скрылся в туннеле. В кабинете остались лишь мы вшестером, пораженные произошедшим. В воздухе витали невысказанные вопросы и подозрения, но члены группы лишь встревожено переглядывались, а я смотрела на атриум, прислонившись мордочкой к окну, по моим щекам текли слёзы. Лэйзи сочувствующе положил мне копыто на плечо.

-Сейчас не то время чтобы поддаваться чувствам. — вывела меня из прострации Смоук. — Нам нужно продолжать движение. — Она протянула мне моё снаряжение. Я выдохнула, натянула на голову каску, водрузила боевое седло, ещё раз окинула взглядом атриум, в котором под прицелом держали военнопленных, и мы побежали догонять конвойную группу.

Проход из кабинета смотрительницы вёл прямо к потайной двери, ведущей в зал. Мы догнали конвой в форте зелёных.

-… Я понимаю, что вы устали, но ради стойла, я прошу вас, чтобы вы приложили оставшиеся силы к расчистке. Исключительно добровольно! — Приказным тоном попросил смотритель.

Те, кто недавно закончил кровопролитную битву, унёсшую жизни нескольких сотен пони, но мог продолжить службу, даже раненные, без лишних слов и уговоров, из огромного уважения к отцу, встали и пошли в сторону южной стены. Они начали разгребать вал мертвецов на его южном конце, упирающемся в стену. Они тянули зубами и магией отрывающуюся гниющую плоть и выбрасывали в стороны. Вскоре к тем, кто участвовал непосредственно в штурме присоединились тыловики — артиллеристы и инженеры. Спустя десять минут расчистки нашему взгляду предстала гидравлическая дверь, вместо стандартного активатора, по обе стороны от неё было два терминала, с лотками красного и зелёного цвета рамки.

Смотритель извлёк из внутреннего кармана шинели красную ключ-карту и вставил её в соответствующее отверстие, потом он повторил это с зелёной картой.

Без слов смотритель аккуратным жестом пригласил смотрительницу к терминалу.

Командиры подразделений поспешили отжать приказы солдатам возвращаться по местам постоянной дислокации, во избежание неприятных казусов.

Прижавшая своего жеребёнка к груди кобыла передала жеребёнка отцу семейства, и они со смотрителем подошли к терминалам и начали одновременно набирать пароли.

-Ничего не произошло. — Смотритель. — Вы уверены, что вы не ошиблись?

-Нет, не ошиблась. Пароль простой — «независимость».

-Хорошо. Спасибо за сотрудничество. Сейчас вас уведут в службу лойльности, где вас ж… — Смотритель не договорил, потому что на словах «служба лояльности», кобыла взбесилась.

-Нет, только не туда! Вы сказали, что нам ничего не угрожает!

На глазах у недоумевающих, что вызвало такую реакцию, смотрителя и членов службы лояльности коими от части являются спецназовцы, кобыла вырвалась. Лягнула одного из бойцов и хотела прорваться к семье, но была схвачена сразу тремя спецами едва с ней справляющимися.

-Мамочка! — завопил жеребёнок и вырвавшись из хватки отца. Он опустил мордочку и взял в челюсти давно прогнивший штурмовой карабин, боец из спецназа среагировали на опасность, вызванную видом оружия быстро. Короткий одиночный выстрел пробил грудь жеребёнка. С ошеломлённо распахнутыми глазами, он завалился набок, и изо рта у него потекла струйка крови.