FallOut Equestria: Pawns (СИ)

========== Пролог. ==========

-Не верьте смотрителю! Каждая его речь ложь, вы должны это понять! — проходящие мимо пони обходили испещрённого шрамами седого старика с транспарантом стороной, а родители закрывали уши жеребятам и старались находиться подальше от безумного старика — Зелёные такие же, как мы, как вы не поймёте, стоит только…

-Дедушка Софт, ты опять пугаешь пони своими байками про дружбу и единение — Прервал его охранник — извини, но тебе придётся пройти со мной… уже тринадцатый раз на этой неделе — с этими словами крупный земнопони взял под ногу отбрыкивающегося старика и как обычно повёл в сторону так знакомой старику службы лояльности стойла.

Всю дорогу старик не унимался и выкрикивал проклятья в сторону «смотрителя и его прихвостней, которые губят невинные жизни вместо мирного сосуществования», и успокоился только тогда, когда подошедший единорог легонько приложил его шокером, за что тот получил яростный взгляд от своего напарника.

-Дедуля, почему ты всё не уймёшься — голос земнопони был мягок в нём не было угрозы или насмешки — ты знаешь, что собой представляют эти… зелёные — последнее слово земнопони выплюнул с ненавистью.

На что обессиленный старик посмотрел на внука с печалью и красными от надвигающихся слёз глазами.

Комната службы лояльности стойла выглядела на фоне узких коридоров и компактных комнат стойла ещё более угнетающей, а обстановка ещё зловещее. Из-за отсутствия освещения в комнате можно было различить только железный стойл-тековский стол, вваренный в пол и металлический стул на который посадили старика, и пристегнули ноги к ножкам и подлокотникам стула. Неразличимый до этого момента тёмный силуэт в углу одобрительно кивнул. Двое охранников начали выходить из комнаты, земнопони бросил ещё один взгляд на старика и вышел вслед за напарником.

— Итак мистер Софт, вы опять нарушили основное правило смотрителя — обволакивающим голосом произнесла тень — пропагандирование зелёных, сочувствие зелёным, все эти пылкие речи из разряда: зелёные такие же, как мы, давайте дружить с зелёными, давайте забудем, что натворили зелёные, зелёные, зелёные. ЗЕЛЁНЫЕ! — тень сорвалась на крик и громко ударила копытами по металлическому столу, но сразу вернула своему голосу прежний тон — это далеко не первый раз мистер Софт, всё начиналось довольно приемлемо, но уже перешло всякие границы…

-Дай мне таблеток, которыми тебе приказали меня нашпиговывать, чтобы я мыслил «правильно», я пообещаю их пить и на этом, как обычно, разойдёмся — по-видимому, на старика эта сцена не воздействовала должным образом.

-Мистер Софт, на месте смотрителя я бы уже давно отдала приказ на вашу ликвидацию.

-Как жаль что ты не смотритель — на лице старика появилась улыбка — время идёт, а ещё стольким нужно открыть глаза на реальное положение вещей.

-Не торопись Софт, на месте смотрителя я бы уже давно отдала приказ, но почему-то необходимость этого действия до него дошла только сейчас — тень включила подвешенную над столом лампу и осветила пространство вокруг стола. Теперь стало возможным разглядеть кобылу серой масти с бледно-голубой гривой и шрамом через левый глаз. Все стены комнаты украшали пёстрые агитационные плакаты, наклеенные кое-как тем самым приковывая ещё большее внимание, на которых были изображены пони в стойлтековских комбинезонах с красными вставками улыбающиеся образу пони в ореоле красного света, как нетрудно догадаться смотрителю. Надписи на них гласили: «Смотрителю как себе доверяй, маяк во тьме не теряй». Плакаты с улыбающимися жеребятами в комбинезонах тех же цветов с надписью: «Уважение и патриотизм воспитываются смолоду». Были и плакаты, на которых были изображены пони в комбинезонах с зелёными вставками, но от них веяло опасностью, все они щурились, имели неестественные клыки, а надписи под изображениями гласили «Предателю не верь, лютый он как зверь» или «Пони пони враг, если он зебрам рад!». Но взгляд старика приковал лист на столе с выведенными на нём ротописным подчерком словами, «Приказ на ликвидацию» гласило название документа, а в правом нижнем углу красовалась закорючка подписи смотрителя.

-Сколько я просила разрешение на тебя, Софт, а тут даже целый приказ! Ты действительно привлёк к себе внимание, разве ты не этого хотел? — на этот раз улыбка блистала на лице особистки.

-Я готов умереть за идею дружбы и мира — на лбу старика проступил холодный пот, однако, самообладания он не потерял.

-Как и все мы, Софт, как и все в этом стойле. Не беспокойся, у тебя будет возможность провести анализ своих поступков в камере — нажав на кнопку интеркома, особистка вызвала охранников, а затем обернулась к старику.

-Но не считай меня последней сволочью, Софт, я прослежу, чтобы в промежутке между гнетущим одиночеством и смертью у тебя было время… на свидание с родственниками. Уведите! — рявкнула она вошедшим в комнату вооруженным дубинками охранникам.

Второй раз за день старика схватили за ноги и поволокли по узким коридорам стойла. Его потащили на нижние уровни, куда запрещено спускаться рядовым обитателям. Просторная камера, явно рассчитанная не на одного заключённого, металлические нары, освещающиеся единственной лампой.

Старика оставили наедине с собой и своими тяжелыми мыслями. И если за годы отчуждения старик привык к одиночеству, то от тяжелых мыслей лекарства не было. Спустя какое-то время на ЛУМе старика вспыхнули три красные метки в сопровождении одной зелёной. Первыми вошли его сын со своей женой, за ними шла их младшая дочь, а последним в камеру вошёл земнопони охранник по совместительству являющийся внуком Софта, он единственный отображался на ЛУМе зелёной меткой. Они сели на нару напротив старика. Загробную тишину в камере нарушил вопрос маленькой ещё не получившей своей кьютимарки кобылки:

-Дедушка плохой он не слушает смотрителя и его теперь накажут?

-Да, Ред Роус, он плохо себя вёл и теперь…

-Как ты мог?! — отец семейства больше не мог сдерживать злость — Тебя же считали чёртовым героем! Предатель! Даже после того, как я отрёкся от тебя моя семья вечно будет в тени твоего позора, за что ты так со мной?

-Послушай, сын…

-Не смей называть меня так!

-…Они такие же пони, как и мы они так же страдают от этой глупой войны, и если только немного переступить через свою гордыню и пойти к ним навстречу, то…

-Хватит рассказывать свои байки, однажды мы попытались пойти им навстречу, это чуть не погубило всех нас, ты что забыл?!

-Это было давно, уже сменилось несколько поколений, и не факт…

-Меня не интересуют твои догадки, я не поддамся на твои провокации, Софт. Пойдём, Лилия, забирай дочку я больше не хочу находиться рядом с этим пони, лучше бы я никогда его не знал — почти выйдя из камеры он остановился, посмотрел на старика яростным взглядом, но красными от подступающих слёз глазами еле слышно сквозь зубы произнёс — ты был героем красных, моим героем, а потом снюхался с этими зелёными. Трудно было предположить, что всё закончиться по-другому.

Затем, обращаясь уже к сыну сказал:

-Хеави, пойдём!

-Я ненадолго останусь, хочу сказать пару недосказанных.

Как только красные метки исчезли с экранов ЛУМа, охранник обратился к старику:

-Дедушка, ты действительно считаешь, что мы или зелёные смогут так просто забыть столетие ненависти и конфликтов?

-Пони по натуре своей добры, им только нужно дать шанс. Если бы смотритель и его прихвостни, которых он назначил на главенствующие посты, то мы давно бы уже жили в мире.

-А те смотрители, которые были до него?

-Все они наступали на одни и те же грабли, предпочитая слепую ярость рассудительности.

-Но как же та стычка, которая чуть не привела к гибели стойла, когда мы предложили мир, а зелёные, воспользовавшись нашей наивностью, отправили диверсантов на кристальный уровень и саботировали работу кристаллов жизнеобеспеченья? И если бы не профессионализм и самопожертвование наших ремонтников, то погибло бы всё стойло!