Львиной Тропой. Пульс (СИ)

- Мам, не волнуйся, Академия в порядке, а с гальбадианцами мы разберёмся, – заверил маму Динхт.

- Зеллушка, Зелльчик, только осторожно, сынок, – запричитала Мелиса. – Ты и так почти без сил, вон как исхудал. Может, покушаете сначала?

- Нет, мама! – решительно возразил Динхт. – Воевать мы будем на пустой желудок! Потом перекусим! – он повернулся ко мне. – Так, дружище, давай сейчас наверх, кое-что захватить хочу.

Мы поднялись по неприметной лестнице, которая привела нас к деревянной двери и небольшому комоду рядом с ней. Зелл достал из верхней полки ключ.

- Заходи, – произнёс он, проворачивая ключ в замке. – Случай исключительный, так я никого в свою комнату не пускаю, даже Никки. Только маму.

Я вошёл в отворённую дверь. В принципе, самая обычная комната, не знаю что такое Зелл в ней прятал, что никому сюда нет доступа. Разве что из чувства собственности, обозначает так свою территорию.

На стене напротив, посреди различных моделей ружей, висел портрет пожилого человека. С обильно поседевшей бородой и глубокими залысинами, суровым взглядом. И татуировкой на левой стороне лица. Полностью её не было видно, но очертания были схожи с той, что красовалась на лице Динхта. Я подошёл ближе.

- Это дедушка, – пояснил Зелл, снимая висевшую под самым портретом двустволку. – Виллон Динхт, отец моей мамы. Он мой кумир, герой Баламба. Во всём стараюсь быть на него похожим.

- Даже татуировкой?

- Далась вам эта татуировка! – Зелл насупился. – Ну отметил я свой день рождения с ребятами из гаража, немного выпили. Совсем чуть-чуть! Ну они и сказали: «А слабо тату сделать?» А я возьми да и клюнь на это! Ещё чуть-чуть выпил, для храбрости и в салон! Видел на старой фотографии, не на этом портрете, что у деда такая же была, вот и сделал! Только на утро понял что натворил, вот и наврал в Саду, что, мол, не знаю откуда она, сказал что перебрал, а надо мной так пошутили! У меня даже перегара на утро не было, но они поверили в то, какой я раздолбай! Меня ведь выгнать из-за этого могли, но учли заслуги деда пред городом! Скволл, дружище, ну давай больше не касаться этой темы! Хватит меня подкалывать!

Я был несколько удивлён внезапными откровениями Зелла. Если честно, я даже не думал его как-то задеть.

Динхт быстро переменился в лице, выражение вновь стало приветливым и немного идиотским.

- Ладно, дружище, извини. Я вижу что ты не со зла. Но всё, что хоть как-то связано с дедушкой для меня священно.

Зелл вновь посмотрел на старый портрет. Задержал взгляд на суровом лице своего предка. Он действительно восхищался этим человеком, это было видно.

- Он вступил в бой с эстарцами во время Колдовской Войны, – произнёс Динхт. – Один, вот с этой самой двустволкой в руках. Как и сейчас, Эстар тогда занял Баламб. Они забирали детей, маленьких девочек. Люди боялись их, прятались вне города, на свой страх и риск, многие пропали в пастях монстров. Он один, кто решил дать эстарцам отпор. Наделал зажигательных коктейлей, взял ружьё, динамит и пошёл воевать с Эстаром… Знаешь, у и него ведь получилось. Он смог отобрать у одного эстарца его оружие, освободил девочек с корабля, сам корабль подорвал динамитом. Приказал жителям спрятать детей, а сам сделал вид, что они с ним. Окопался в гостинице у причала, оттуда отстреливался и закидывал врагов бутылками с зажигательной смесью да остатками динамита. Он держался до утра, не отступил даже когда эстарцы подожгли гостиницу… Только ружьё от него и осталось, его потом восстановили и моя семья хранит его в память о деде. Он был настоящий крутой мужик, Скволл. Я надеюсь, очень надеюсь, что когда-нибудь смогу стать хоть капельку на него похожим.

- Помнишь, ты как-то сказал, что все мы сгорим? – вспомнил я его давние слова в раздевалке тренировочного комплекса.

- Это скорее была метафора, ну или аллегория, не знаю как правильно назвать, – усмехнулся Зелл. – Но да, что-то в этом есть. Та история сильно на меня повлияла, я с детства знаю её наизусть. Оттого одно время боялся огня. Боялся настолько, что не мог зажечь газовую плиту. Но каждый раз я вспоминал деда, думал – а боялся ли он тогда, в горящем мотеле? Думаю да, ему было страшно. За Баламб, за бабушку, за маму, за детей, которых он вызволил. Так я свой страх и пересилил, а в итоге я ещё огнём и управлять неплохо научился, – Динхт перехватил двустволку поудобней. – Знаешь, Виллон Динхт с этим ружьём дал бой эстарцам, пора бы и Зеллу Динхту с этой фамильной реликвией дать бой гальбадианцам.

Сказав это, Зелл достал из-под кровати большой чемодан. Из него выудил патронаж, нацепил на себя через плечо, два патрона отправил в ружьё.

- Пора быть таким как дед, – закончил он и пошёл прочь из комнаты.

Внизу мы увидели вернувшегося Никии, которого обнимала Мелиса.

- Никки, ну зачем ты опять удрал?!

- Зелла нет, теперь кто-то должен защищать город! – выкрикнул младший брат Динхта, но увидев нас, осёкся. – Ой… Привет, брат!

- Привет, Непоседа, – усмехнулся Динхт-старший. – Ты зачем маму лишний раз волноваться заставляешь? В городе опасно.

- Кто-то же должен его защищать! – грозно воскликнул маленький мальчик.

- Скволл, может возьмём его к нам в Сад, а? – спросил меня шутливым тоном его старший брат. – С Никки нам никто не страшен, – он вернул взгляд брату. – Но послушай, Николас, теперь я вернулся, так что предоставь защиту города мне. А сам сиди здесь и охраняй маму.

- Есть! – мальчик по-военному выпрямился, приложив руку к виску.

У дверей Зелл вдруг обернулся.

- Скажи, Никки, а сейчас снаружи много патрульных?

Мальчик на минуту задумался.

- На улицах немного, почти все у библиотеки, где ваши сидят.

- Ты нам сильно помог, брат, – серьёзно произнёс Зелл. – Я доложу в Сад о твоих подвигах, тебя обязаны будут принять.

Мальчик засиял от улыбки, а мы вышли из дома.

- Мама не хочет отдавать его в Академию, – пояснил на улице Зелл, озирающийся по сторонам. – Боится потерять сразу двух сыновей. Но, думаю, через годик другой она созреет и Никки станет кадетом. Он во всём пытается быть на меня похожим.

Я неопределённо хмыкнул. Выдержит ли наш Сад целых двух Динхтов?..

К библиотеке мы пробирались ровно также, как и до дома Динхта, разве что Зелл не выпускал из рук фамильную двустволку. Один раз, в районе заправочной станции, мы чуть было не нарвались на патруль из двух солдат, лениво шагающих по пустынным улицам. Стараясь действовать бесшумно, мы умело нейтрализовали их и спрятали связанные тела в недрах заправки. До библиотеки оставался ещё один квартал.

Поражала нетипичная для Баламб-Сити, как и для любого другого города, повисшая вокруг тишина. Был разгар дня, а никаких звуков город не издавал. Словно полностью вымер.

Здание библиотеки показалось в просвете между домами. Вот тут-то мы всё же несколько увязли. Здание было оцеплено, солдаты бдели, а на ум не приходило ничего стоящего. До её стен оставалось метров двадцать по открытому пространству, но это было ещё полбеды. Окна первых этажей были завалены мебелью. Гарантированно, главный вход тоже забаррикадирован. Даже если мы каким-то чудом пробежим незамеченными по пустой улице под самым носом у гальбадианцев, то внутрь надо ещё как-то проникнуть. Обязательно попадёмся.

Зелл сдавленно выругался, вопросительно взглянул на меня. Я лишь кивнул. Очевидно, что пробиваться предстоит с боем…

Откуда-то издалека, из города, донеслось эхо выстрелов. Со стороны складов. Либо капитан не стал ждать сигнала «когда начнётся», либо заключённые запоздало нас раскрыли.

Солдаты, не ожидавшие подобного, стали озираться по сторонам. За пару дней здесь они уже успели свыкнуться с мыслью, что всё возможное сопротивление заперлось в одном здании.

Выстрелы повторились, уже с другой стороны. С той, где был кордон из заключённых.

- Так, отделение один – со мной! – донеслась до нас команда. – Проверим что там натворили эти урки!

Это был наш шанс. Часть оцепления уходила вглубь города, улучив момент, стараясь не высовываться лишний раз из-за углов, мы обошли библиотеку с чёрного выхода. Четверых дежуривших тут солдат мы также успешно нейтрализовали. Первому солдату, который, видать, не успел привыкнуть к нашему климату и снял каску, Зелл опустил на голову кирпич, предусмотрительно подхваченный в каком-то закоулке, второго вырубил ударом приклада в челюсть. До третьего успел добраться я, орудуя всё теми же ножнами с ганблейдом. Я словно открыл для себя целый новый мир: удар ими наотмашь прекрасно вводил в бессознательный транс и много шума не производил. До четвёртого мы добраться не успели. Он, уже выхвативший автомат и открывший было рот, вдруг качнулся и медленно завалился на пол. На лицо был эффект от усыпляющей пара-атаки.