Сны чужие (СИ)

‑ Обозы хорошо охраняются, но это не останавливает вольпов. Мы теряем в лесах каждый десятый. Я уже подумываю, не приказать ли тебе заняться этим делом, Харт. Фарсахары явно не справляются.

‑ У меня не так много свободных клинков, ‑ отзывается Серый с каменным спокойствием, ‑ обозы уходят на юг ежедневно, я попросту не могу приставлять к каждому своих ребят.

‑ Возможно, есть смысл отправлять провизию не каждый день, а раз в пять‑десять дней, собирать большой караван и снаряжать с ним надежную охрану?

Вот кто в этом зале более всех сейчас подходит для снятия раздражения, так это Мар‑Ратш. Особенно когда пытается давать советы в делах, где мало что смыслит. Однако, раздражение уже угасает и Избранный получает лишь легкую долю иронии:

‑ Военное дело, Мар ‑ не твоя стезя. Отправляя небольшие партии продовольствия и снаряжения, мы теряем одну десятую всего груза. Большой караван легче выследить и намного труднее сберечь. Гонять туда‑обратно с обозами тысячу спир‑хэдов каждые пять дней ‑ просто глупо, да и бессмысленно. Ты же знаешь не хуже меня кто все еще скрывается в чащах помимо вольпов. Сотня‑другая северных лучников, умело расставленная возле дороги каким‑нибудь Нье‑Ру, способна сотворить даже с полной рукой всадников все, что Тши‑Хат угодно.

‑ Ну, уж гонцов с важными донесениями наверняка не стоит подвергать напрасному риску, ‑ ворчит издар, не желая уступать. ‑ Ведь в распоряжении Вельд‑Ретор есть несколько надежных Избранных Дара.

‑ При всем моем уважении, галья, ‑ неожиданно вклинивается в разговор женщина, ‑ есть послания, которые до лжно передавать из рук в руки, а не из уст в уста.

Однако! Взгляды всех присутствующих устремляются на посланницу. Не по чину простому вэруту встревать в спор Достойнейших. Впору разгневаться и примерно наказать обладательницу дерзкого язычка. Похоже, она и сама поняла, что допустила промах, но не испугалась, а только поджала брови и нахмурилась, кося глазом: не сердится ли хорл?

Хм!… Не сердится. Грех сердиться на отвагу, и вдвойне грех ‑ на отвагу женщины. Кто‑то может возразить: "Глупость это, не отвага!" Пускай возражает, правитель давно научился отличать первое от второго.

‑ А ты достойна своего кортэга, девица. Почему возишь писанину? С таким норовом тебе давно пора при Вельд‑Ретор сотней спир‑хэдов командовать.

‑ Командовать охотников и без меня хватает, а в седле лучше меня никто не держится. Кому попало не поручили бы везти то, что я привезла.

‑ Ну, так не тяни, девица, давай сюда письмо.

Барска немного поспешно открывает притянутую к животу ремешками кожаную сумку‑футляр и извлекает из нее аккуратно сложенный втрое лист плотной белой бумаги. Лист скреплен бронзовой скобой, на которой темнеет затвердевший потек смолы с выдавленным на нем символом Путеводной звезды Таль.

Так… и что же пишет хорлу Северного Арка хорл южных земель Долины?

Путеводная Таль распадается под пальцами мелким крошевом ломких блестящих осколков. Бронзовая скоба с жалобным звяком падает на пол. Ровные строчки, написанные лично рукой Мелеар‑Раха, разворачиваются перед глазами.

Так‑так… хм… Собственно, ничего интересного не пишет своему "старшему брату" правитель Бракаля. Даже до оскорблений почти не опускается, строки пронизаны подчеркнутой холодностью и скупостью формулировок. Мелеар‑Рах изволит отказываться от капитуляции на почетных условиях, не желает частично разоружить свои войска и допустить на свои земли воинов "узурпатора". От звания наместника бракальского с сохранением большинства нынешних прав и регалий он также отказывается, предпочитая оставаться единственным законным правителем Долины к югу от Отагона. И вообще, призывает Бьер‑одра не марать позором память великих предков и не замышлять братоубийственную войну ‑ дело столь постыдное, что проклятия за ее разжигание останутся вечным клеймом на всем роду хорлов Северного Арка.

‑ Как я и предполагал, бракалец не желает внимать голосу разума.

Письмо небрежно передается в руки Мар‑Ратшу ‑ пусть почитает, ведь это он настойчиво советовал отправить в Бракаль "последнее предложение о мире". С самого начала было ясно, что это предложение ни к чему не приведет, и все же формальность была аккуратно соблюдена. Сейчас издара никто не сможет обвинить в том, что он не попытался избежать кровопролития. Что же у него тогда такое лицо недовольное, будто он ждал от Мелеар‑Раха иного решения? Он ведь, кажется, не настолько наивен…

‑ Ступай, Бьорналь. Ты хорошо выполнила свою работу и будешь вознаграждена за нее по достоинству. Задержись на пару дней в Вирт‑Хорл. Думаю, я отправлю с тобой к Вельд‑Ретор кое‑что важное.

Поклонившись, женщина выходит из зала, блеснув дерзкими глазами. Складная фигурка, нужно признать. Притягивает к себе взгляд и волнует, заставляя кровь быстрее бежать по жилам. Возможно, стоит задержать ее здесь не на пару дней, а подольше… может даже подыскать девице место в гарнизоне Вирт‑Хорл? Будут, конечно, коситься, но с каких это пор его стали беспокоить косые взгляды подданных, будь они хоть слугами, хоть родовитейшими из акихаров?

Мысль о только что покинувшей их общество красивой и сильной женщине делает неожиданный виток, устремляясь в новое русло.

‑ Ты видел когда‑нибудь деревенскую свадьбу, Мар?

Издар озадаченно приподнимает левую бровь.

‑ Деревенскую свадьбу? Нет, не приходилось как‑то.

‑ Деревенская свадьба ‑ весьма любопытный обряд, незатейливый, как и все деревенское, по‑своему довольно красивый. За стенами городов старые обычаи почитают куда крепче. Не везде, понятное дело, но местами еще почитают.

‑ Георту приходилось видеть свадьбу по древнему обычаю? Любопытно. Я читал об этом в "Родниках" славного Шарт‑Радона.

‑ Книги ‑ это еще не все, Мар. Всегда полезнее бывает собственный живой взгляд и суждение. Впрочем, я расскажу тебе. Представь…

В руке как‑то сам собой появляется небольшой хрустальный шарик. Его приятно рассматривать, ловя взглядом вспыхивающие в глубине разноцветные искры. Болтаясь в чехле на груди шарик отдает телу приятное тепло, а если его долго вертеть в пальцах, подушечки начинает слегка покалывать, искр внутри становится больше и они светятся ярче, сливаясь в затейливые узоры. Этот шарик ‑ подарок Геверха, исчезнувшего в бездне Троп Междумирья уже больше декады назад и до сих пор не подавшего о себе вестей. Подарок явно непростой, вот только суть его пока остается загадкой и о цели, которую преследовал Посланник, подарив хорлу красивую безделушку, остается пока лишь гадать.

‑ Представь: на деревенской гласной площади стоят семь старших мужчин из рода жениха. Жених с ними здесь же ‑ молодой, стройный… хм… Все ‑ в самых чистых, самых красивых своих одеждах, в лучших сапогах, на расшитых поясах прадедовские охотничьи ножи висят, только у жениха одни пустые ножны. Парень волнуется и нетерпеливо губы кусает, они уже тут, на площади этой, с самого утра стоят, а ведь полдень на дворе. Жарко, ноги устали, а присесть нельзя, есть‑пить тоже нельзя, даже по сторонам головой вертеть ‑ и то не положено, потому как за нетерпеливца примут. Старшие‑то хоть переговариваются негромко, а ему и слова не скажи ‑ сущая мука. Но вот на площадь выходят семь женщин. Они идут, сбившись кружком, подходят ближе, расступаются, а в середке девушка стоит, опустив голову. Тоже молодая, стройная и красавица ‑ загляденье, не девка. К тому же на ней из одежды одно только покрывало тонкое, почти прозрачное. В руках ‑ нож…

Искры в шарике сливаются в новый узор, вроде бы ничего не значащий, а только лицевые мышцы сами собой приходят в движение, складывая гримасу отвращения ‑ почему‑то увиденное в хрустале показалось донельзя гадким и возникло сильное желание швырнуть безделушку о стену.

‑ Ты знаешь, что будет дальше, Мар?

‑ Я читал об этом довольно‑таки давно. Кажется, девушка должна вложить нож в ножны на поясе жениха. Потом молодые уходят в дом, потом появляются прочие родовичи, прямо на площадь выносят столы и собирают угощение…