Змиулана: красавица или чудовище?

Одним из самых безумных планов Дмитрия был предпринятый побег. Он и Александр были задержаны уже в поезде, следовавшем на юг страны. Как оказалось, мальчики успели не только обзавестись билетами, но и прихватили с собой достаточно продуктов, одежды и других необходимых предметов. На вопрос, откуда они это взяли, ребята упорно молчали, не выдавая друг друга. И только угроза, что Александра переведут в другой приют, подействовала на Селиванова. Он готов был признаться в чем угодно, лишь бы его товарищ не страдал, а в том, что на новом месте Тихомиров не приживется, Дмитрий нисколько не сомневался.

Неразлучные в детстве, Селиванов и Александр продолжили дружбу и в зрелом возрасте. Когда Дмитрий достаточно расширил свой бизнес, он разыскал Тихомирова и предложил ему должность своего секретаря. Естественно, тот согласился. С тех пор Александр стал правой рукой Дмитрия, надежным помощником и, во многом, его личной совестью. Только крайнее неодобрение Тихомировым некоторых сделок удерживало Селиванова от окончательного морального падения.

Оставаясь наедине с товарищем, Дмитрий часто вспоминал свое детство, но никому, кроме Александра, он никогда не раскрывал омута своего сердца. Для всех остальных Селиванов был примером эгоизма и полного отсутствия сожаления о чем бы то ни было.

Вот и сейчас, Дмитрий, встречая Дану, совершенно не сожалел о том, что провел прошлую ночь с другой девушкой. Он с особой тщательностью осмотрел наряд своей невесты, ее прическу и макияж и остался вполне доволен увиденным: длинные каштановые локоны чуть приподняты рукой опытного мастера и выглядят так, словно  по спине девушки рассыпан целый водопад; ярко-голубые глаза слегка подведены; губы чуть тронуты светлой помадой; платье элегантное, но не крикливое; каблук выходных туфель невысокий, но тонкий. Весь образ Даны свидетельствовал о достатке и хорошем вкусе. Да, невеста Дмитрия умела преподнести себя в лучшем качестве и вполне соответствовала требованиям Селиванова. Прием у губернатора, на который пара собирались отправиться, требовал от присутствующих строгого соблюдения установленных правил, в том числе гласящих, что солидность мужчины можно оценить по  внешнему виду и манерам его спутницы.

Поднимаясь по ступеням на второй этаж, чтобы немного отдохнуть перед предстоящим торжеством, Дмитрий успел заметить край узорного чулка, торчавшего из-за высокой кадки с огромной пальмой. «Эта дрянь и уйти не смогла по-человечески! — произнес про себя Дмитрий. — Неужели нельзя было забрать все свои вещи?» Он вздохнул и решил, что ему предстоит в очередной раз менять прислугу, не успевшую вовремя убрать все улики, свидетельствующие о его бурной ночи.

Дана, несмотря на усилия Дмитрия, все же успела заметить злополучную вещь и недоуменно приподняла тонкую, хорошо очерченную бровь, требуя объяснений. Но Селиванов сделал вид, что не заметил ее жеста. Когда же он преподнес невесте украшение, Дана приняла его с благосклонной улыбкой, усилием воли подавив в себе нарастающий гнев. Она прекрасно знала правила, по которым играл Селиванов, и понимала, что если не сможет сдержаться, то не видать ей обручального кольца как своих ушей.

— Эти серьги прекрасно сочетаются с моим платьем, — мило проворковала Дана, целуя Дмитрия в щеку. — Я польщена.

— Рад, что тебе нравится, — отозвался Селиванов. — Поедем сейчас, или выпьем по чашечке кофе?

— Думаю, нам действительно стоит немного задержаться: к опоздавшим гости проявляют особый интерес.

Дмитрий криво ухмыльнулся в ответ и приказал горничной подать кофе. Он занимал не последнее место в списке приглашенных, а потому вполне мог позволить себе такую роскошь, как опоздание. То, что Дана обожает эффектные появления и всеобщее внимание, нисколько не омрачало его, скорее наоборот, добавляло остроты их отношениям.

Невеста Дмитрия отставила свою чашку в сторону, испытующе присмотрелась к нареченному.

— Как полагаешь, мы можем заняться любовью, не испортив мне макияж? — поинтересовалась она.

— В этом случае нам придется отказаться от нескольких забав, которые тебе так нравятся, — не глядя на невесту, предупредил Дмитрий. — Ты согласна?

— При условии, что ты возместишь мне это упущение, — заметила Дана.

Происходящее между парой действо не попадало под понятие «любовь» даже с большой натяжкой. Дана, чопорная и холодная в свете, отличалась упорным стремлением подчиняться в постели. Она обожала разыгрывать  из себя рабыню. Нет, она не любила, когда ей причиняли физическую боль, но приходила в трепет, когда ее унижали. Морально и физически.

Дмитрий и Дана, не глядя друг на друга, сняли одежду, предназначавшуюся для приема. Следуя заведенному правилу, девушка опустилась на четвереньки, подползла к будущему супругу. Скорчив презрительную мину, Дмитрий грубо поставил ей на грудь ступню все еще обутую в блестящий ботинок. Дана покорно развязала ему шнурки; не удержалась, и слизнула с темной подошвы прилипшую к ней пылинку. Оставшись полностью раздетым, Дмитрий взял в руки свое уже порядком возбужденное достоинство и велел партнерше раскрыть рот. Девушка подняла голову и отрицательно мотнула головой. Тогда он притворился разъяренным и ударил девушку по лицу — не рукой, а тем, что было зажато в ней. Этот жест был очень легким, едва ли ощутимым, но привел Дану в восторг.

— Сделай это, прошу тебя, — жалобно проскулила девушка. Селиванов знал, о чем его просят, но не спешил. Дана должна была не просто просить, а умолять, вкладывая в свои слова всю присущую ей страсть.

— Господин, позволь мне насладиться твоим соком, излей его мне на грудь, — вдохновенно произнесла девушка, припадая к стопам Дмитрия, осыпая их поцелуями.

Сказать по правде, Селиванову не очень-то нравились подобные затеи, но он должен был отплатить невесте за ее терпение — не каждая женщина способна промолчать, узнав о сопернице. Снисхождение к проделкам Дмитрия, возместилось Дане сполна. Она получила то, о чем умоляла: мужчина помочился ей на грудь. Девушка счастливо выдохнула и стала размазывать по телу пролившуюся на нее влагу. От того, чтобы подставить под горячую струю свой жадный рот, она удержалась, зная, что после этого Дмитрий долго не захочет целовать ее в губы. Испытав первый экстаз, Дана развернулась к мужчине спиной, подставляя ему свой упругий зад. Прогнулась в спине как кошка и покорно сложила ладони на залитом влагой ковре. Чтобы добавить невесте удовольствия, Дмитрий не взял ее сразу. Прежде он несколько раз хлопнул ладонью по ее округлим ягодицам — ощутимо, но не оставляя видимых следов. Дана вскрикнула от восторга и закусила собственную ладонь. Не желая опускаться на измоченный ковер, Селиванов приказал невесте облокотиться на кресло. Дрожа от предвкушения, девушка послушалась и нетерпеливо вильнула попкой — она была готова к соитию. Дмитрий оседлал ее как норовистый конь, фырча от испытываемого удовольствия.