Воспоминания из будущего (СИ)

— Н-нет, я просто услышал музыку и… — сразу же начал оправдываться Хейден, часто-часто моргая и не зная, куда деться. Вот чёрт! Позор, стыд. Он предстал перед ещё одним переселенцем в таком же виде. Чёрт побери, это было отвратительно.

— Да ладно тебе, — тот махнул рукой. — Не переживай так сильно. Я ж не кусаюсь.

Мужчина протянул руку.

— Меня зовут Диего. А ты, должно быть, Хейден? — Кристенсен кивнул. — Приятно познакомиться. Я многое слышал о тебе от Розы. Она долго искала тебя.

— Да, я знаю, — Хейден сглотнул слюну. — И мне приятно.

Диего окинул Кристенсена оценивающим взглядом и цокнул языком. Что означал этот жест, Хейден так и не понял — да и не стал выяснять.

— Мне пора идти на занятия, — хмыкнул Диего. — Я и так опоздал. Adios, amigo!

Диего раскрыл дверь зала, и звуки вальса более отчётливо донеслись до ушей Хейдена. Он поднял руку, чтобы помахать незнакомцу, но тот уже залетел внутрь, не оставляя ему выбора.

Сделав тяжёлый вздох, он нехотя отошёл от двери и побрёл к выходу. Пора идти к Юэну и узнать, кто же спрятался в сознании Хейдена и что ему от него нужно.

***

Юэн скинул пиджак и бросил его на кровать.

— Что, готов? — с яркой улыбкой на губах поинтересовался он.

— Относительно, — Хейден, плотно прижавшись к кровати, сглотнул слюну.

— Всё в нашей жизни относительно, — проговорил Юэн и сел рядом.

Хейден обернулся и смерил профессора взглядом. Взглядом, в котором читалась надежда.

— Скажите мне, что я не свихнусь, — его голос дрогнул.

Юэн тут же прилёг рядом с ним, поглаживая его по русым волосам. Взор его синих, пропитанных цветом неба, глаз выражал то, чего Хейдену так не хватало последние десять лет — заботу, доброту и… любовь.

— Почему ты должен свихнуться? — в недоумении спросил он, сдерживаясь от одолевавшего его желания прикоснуться к этим пухлым розовым губам, чтобы успокоить бедного паренька.

Хейден отвернулся, стараясь скрыть подступающие к глазам слёзы. Он видел лишь стену перед собой, и она расплывалась в мутном взгляде. То, что ему сказала Натали, произвело на него сильное впечатление. И теперь он боялся. Боялся, как не боялся ещё никогда. Его жизнь была под угрозой, возможно, даже над памятью о нём в будущем нависала угроза. А как же существование Юэна? Лиама, Натали? Что будет с ними всеми? Неужели они могут навсегда затеряться в чертогах разума и больше не увидят солнечный свет?.. Неужели это действительно возможно?..

— Натали рассказала мне, — подавляя скупые слёзы, начал он, — про женщину, Еву, которая могла видеть будущее и погибла, затерявшись в сознании… Что если…

— Нет, — резко ответил Юэн.

— Нет? — удивился Хейден и даже повернулся.

— Мы не погибнем. Я знаю это. Я знаю больше, чем ты себе представляешь, Хейден.

Профессор, приподнявшись на локте, одарил его нежным поцелуем в лоб, который предполагался быть отеческим, но совсем не был похож на таковой, отчего Кристенсен залился краской. Затем профессор лёг обратно.

— Давай поскорее покончим с этим. Кто бы ни находился в твоём разуме, он от меня не скроется.

***

Когда Хейден очнулся и раскрыл глаза, первое, что он увидел — белоснежный потолок. Он не подозревал, сколько времени прошло с тех пор как он погрузился в свой разум, потому что когда Юэн ввёл его в состояние транса, он просто… отключился. Заснул. Потерял связь с сознанием. Он предоставил его в полное владение Юэну, и тот хорошо поколдовал над ним, раз даже Хейден не мог прояснить, что только что произошло. Не было сплошного белого полотна, как в предыдущие два раза, не было никаких чудесных садов, водопадов, звуков пения птиц. Вообще ничего — тьма, окутывающая его разум и поглощающая его в себя больше и больше с каждым разом. Он как будто зажмурил глаза и продолжал жмурить их ещё сильнее — так он делал в детстве, и тогда перед взором плыли разноцветные круги, точки размером от мала до велика и несуществующие фигуры. Теперь было то же самое, только он уже думал, что проваливается в бездну и подняться обратно шанса не будет. Он даже не слышал никаких голосов — что уж говорить, он не слышал и не видел ровным счётом ничего.

Хейден лишь чувствовал, как Юэн встаёт с кровати, забирает свой пиджак и надевает его, стоя перед зеркалом. Кристенсен в недоумении приподнялся на локтях и посмотрел на профессора прищуренными глазами.

— Что случилось? — прохрипел он.

— Ничего, — резко ответил МакГрегор, старательно поправляя лацканы пиджака, как будто отправлялся на свидание. Или как будто хотел сбежать из спальни побыстрее.

— В смысле — ничего? — повторил Хейден. — Я ничего не видел. Что было в моей голове? Я имею право знать.

Юэн устало вздохнул и, посмотрев на отражение студента в зеркале, произнёс более чем раздражительно:

— В твоём сознании поселился мёртвый разум, понятно? Он не принесёт тебе никакого вреда. Не стоило волноваться, — его голос дрогнул. — Мне нужно оповестить Джоанну.

И, поправив воротник, удалился, хлопнув дверью, оставив Хейдена наедине со своими мыслями. Какого чёрта только что произошло?.. Единственное, что понимал Кристенсен, так это то, что его профессор хранит какую-то тайну, и это ему определённо не нравилось.

Наверное, её стоило выпытать. На ум ему пришёл только один метод выпытывания секрета, и Хейден ухмыльнулся, подумав о нём. А затем потряс головой, понимая, что никогда так не сделает. Он встал с кровати, смотря на уходящие за горизонт лучи солнца. Скоро предстояло вылетать обратно, в родной город. И вновь отправляться на учёбу, только уже будучи в более близких отношениях со своим профессором.

========== Часть 17 ==========

Они молча сидели в такси, прощаясь с заповедником и в зеркало махая руками Лиаму и Натали. В стёклах отражались величественные деревья и бесконечная голубизна неба. Затем так же безмолвно поднялись на борт самолёта, где уселись по своим местам и старались не смотреть друг на друга, хотя испытывали непреодолимое желание сделать именно так.

Юэну подали коньяк. Он, подождав, пока самолёт наберёт скорость и взлетит, поднёс стакан ко рту и пригубил напиток до дна, жмурясь и тяжело вздыхая. Хейден терпеливо смотрел на профессора, наблюдая, как в стекле отражаются его позолоченные волосы. Как в синих глазах читаются грусть и какая-то скорбь, а также — воспоминания о прошлом. Хейден не знал, был ли он прав в отношении того, что видел, но чувствовал, что это может быть правдой. Юэн был довольно подозрительным начиная с их погружения в сознание Кристенсена, а потому тот винил подобное странное поведение именно в своеобразном путешествии в его разум.

Когда они взлетели на довольно большую высоту, чтобы весь штат просматривался целиком и выглядел как небольшой элемент общего рисунка, Хейден-таки решился задать вопрос, мучивший его уже третий час кряду.

— Профессор… — по привычке начал он, пока МакГрегор не остановил его жестом руки, напоминавшем о том, что он ошибается. — Юэн, — сразу поправился тот. — Скажите, Юэн, что вы увидели в моём сознании?

Профессор откинулся на спинку, поправляя сидение так, чтобы можно было удобно прилечь и расслабиться.

— Я не могу пока что этого тебе сказать, — размыто ответил он. — Не сейчас, Хейден. Это для твоей же безопасности.

— Но как вы можете обезопасить меня, даже не рассказывая, что случилось? — недоумевал студент.

Юэн кинул на него взгляд, полный усталости.

— Могу.

Затем, нажав кнопку вызова стюардессы (в их случае — стюарда), он с широкой, поддельной улыбкой на устах встретил своего любимого сотрудника самолёта — сладкого мальчика-бортпроводника — и заказал ещё коньяка. Хейден мимолётом подумал, как профессор завтра выйдет на занятия, если прямо сейчас хорошенько напьётся. Перед его глазами проносились разные сцены: начиная от того, как Юэн пьёт так много, что забывает всё вокруг, а потом Кристенсен приносит его домой и помогает раздеться и помыться, после чего укладывает в кровать и сторожит всю ночь, сидя рядом и поглаживая по золотым волосам. Увы и ах. Он вздохнул. Такого никогда не произойдёт. Пора перестать фантазировать по каждому поводу.