Туристы (СИ)

“Ладно, кузнечик!” – подумал про себя Сенцов, который тоже слышал – отчётливые шаги – только совсем с другой стороны. Рыбкин, крадучись, откочевал за угол и там исчез, а Сенцов присел за широкими низкими козлами и прислушался. Вроде бы, пока тихо – нет шагов – только лишь посвистывает прохладный ветер, который врывается сюда через зияющий в стене провал, который рабочие огородили зыбкими временными перильцами. На козлах Сенцов видел толстый болт тёмно-коричневого цвета, на полу – плюхи цемента, куски кирпичей и грязь...

Тащась за Траурихлигеном, Звонящая понимала, что сурово влипла – оружия у нее нет, победить силой она не может. Нужно как-то схитрить, чтобы отбояриться от туриста, вызвать подкрепление и, наконец, схватить его...

- Послушай, турист... Эрих, – начала она, не зная точно, что скажет дальше.

- Да? – турист вдруг застопорил свой уверенный ход, развернулся к ней и, кажется, ослабил хватку, освобождая воротник ее комбинезона.

Звонящая заглохла, придумывая то, что отвлекло бы врага, лишив последнего бдительности.

- И что же ты хотела мне сказать, дорогая? – негромко осведомился Траурихлиген, широко улыбаясь, словно голливудский актёр... Хотя, у него не все зубы свои: минимум три спереди – это красивые качественные, дорогие штифты...

- А... – Звонящая булькнула, глупо топчась, потому как он сбил ее с толку, и нужные для хитрости слова предательски выветрились... – У тебя сажа на лице... – наконец, выдавила она, видя, что лицо туриста все перемазано сажей, копотью и еще ржавчиной от лифтового троса.

- Где? – турист, кажется, пошел на контакт, задает вопросы...

- А, вот здесь... – пробормотала Звонящая, стараясь смотреть туристу в глаза, а не в пол. – По всему лицу, в общем...

- У тебя – тоже! – объявил ей турист, и Звонящая почувствовала, как рука его отцепилась от воротника, скользнула по ее затылку, по правой щеке по шее... Звонящая и пикнуть не успела, как Эрих вдруг схватил ее за плечи, рывком притянул к себе... Дыхание Звонящей оборвалось, а сердце словно бы замерло на миг, а потом заколотилось так, что едва не вылетело прочь – настолько страстным оказался его поцелуй... Звонящая лишь дрожащими руками осторожно обняла его за шею и встала на цыпочки, потому что Эрих был намного выше ее...

И тут же с грохотом и пламенем взорвалась встрявшая в стену игрек-тачка Красного, рассыпая снопы искр, подняв шальной ветер, треплющий волосы, обдающий жаром... За недостроенными окнами взвились огненные языки...

- Беспредельщик... – едва выдавила из себя Звонящая, когда Эрих, наконец-то, отпустил ее, не замечая, как дергает волосы у него на затылке... – Ой... – она спешно отдернула руки и спрятала за спину...

- Да, вот такой я – беспредельщик! – выдохнул Траурихлиген с каким-то маньяцким восторгом, рванув воротник своей рубашки, будто ему тоже воздуха не хватало, а рубашка душила. Оторванная “с мясом” пуговица покатилась по пыльному серому полу.... – Всё, хватит слов! Ну к чертям этих слизней, пускай копаются! А я, все-таки, заберу тебя с собой!

Что-то с ее хитростью пошло сурово не так, топчась, Звонящая едва не пискнула дурное “ку-ку”, решив узнать, куда заберет-то... Ей бы сейчас напасть – ведь он ее отпустил, несет чушь и... настраивает наручный трансхрон... Она поняла, что на руке у него трансхрон, но глупо стопорилась со своим дурацким колотящимся сердцем, топталась, моргала и торчала, как слизняк....

Топ! Топ! – кажется, слух не подвёл Сенцова – он снова услышал шаги, и раздавались они оттуда, из-за стены, а вернее, из-за занозистой временной двери, которой прикрыли грубый проём в этой самой стене. Сенцов замер – еле дышал, чтобы не создать лишний шум. Дверь распахнулась с резким противным скрипом, и из-за неё широким шагом выступил Траурихлиген, таща за шиворот живую Звонящую! Как хорошо, что она не разбилась!.. И как плохо, что попала в плен к Траурихлигену... Константин думал, с какой стороны ему следует напасть, чтобы наверняка обезвредить туриста сразу, не дав тому опомниться и дать сокрушительной сдачи... Как внезапно на улице грянул взрыв, потопив все в реве и мерцании огня. Сенцов рухнул на пол, прижался к холодному бетону, обхватив руками свою голову, потому как в него градом брызнули мелкие камни. Решившись высунуться, Константин увидел, что турист остановился, бросив Звонящую, услышал, как он жутко шипит по-немецки: угрожает, наверное, запугивает... Звонящая стояла к Сенцову лицом, а турист – спиной, и Константин видел, как она бледнеет, краснеет, мучается от ужаса... Сенцов обязан ее спасти... Кажется, Константин получил реальный шанс стать героем... Второй Мировой войны... Рыбкин ушёл искать вчерашний день, и они тут – один на один: Константин Сенцов против Эриха Траурихлигена. И лишь от Сенцова зависит, начнётся битва, или нет... Не сидеть же ему за проклятыми козлами всю жизнь?? Трусливую жизнь слизняка! -А ну-ка, отпусти её! – Сенцов выступил вперёд с яростью средневекового крестоносца... Только руки его вместо меча содержали пустоту... И тут Константин вспомнил про толстый ржавоватый болт на козлах, незаметно взял его и зажал в кулак, создав себе хоть какое-то оружие... Отринув страх перед туристом, Сенцов сделал молниеносный скачок, схватил Звонящую за руку, вырвав из лап чудовища, одновременно выбросил кулак, утяжелённый болтом...

- Получай, фашист проклятый! – выдохнул он, собравшись врезать туристу оплеуху, повергнуть на пол и изловить.

Турист ловко увернулся от сенцовского кулака, заломил Константину руку и шваркнул его на пол. Спина Константина треснулась о бетон, ощутив мучительную боль, но Сенцов отринул её, мгновенно вскочил на ноги и вновь устремился в бой... Отпихнутая в угол, Звонящая... торчала, не в силах справиться с глупыми своими эмоциями. Ей бы сейчас помочь Сенцову – вдвоем они точно справятся, но... Она с ужасом поймала себя на том, что скорее, Траурихлигену поможет скинуть Константина вниз, в пропасть из четырнадцати этажей... Попятившись, Звонящая вступила в кривое, покореженное ведро и села на пол... Сенцов по-ментовски прыгнул, вновь сцепившись с проклятым туристом. Вон, там – недостроенное окно за временными перильцами... Сенцов применил приём самбо, направленный на то, чтобы швырнуть противника через себя и отправить как раз туда, за перильца, четырнадцатью этажами ниже... Однако, Траурихлиген оказался быстрее: он перехватил правую руку Константина в полёте, выкрутил её так, что у Сенцова искры из глаз посыпались от боли, а потом – подставил подножку и жёстко толкнул, сбив с ног. Константин покрыл метра три, проломал грудью временные перила и почти что, вывалился наружу. Сенцов едва удержался над пропастью, схватившись за некую загогулину, которая торчала из щербатой стены. В лицо ему дунул шальной ветер, дыхание перехватило от страха, ведь земля маячила далеко внизу и была погибельно тверда, заполнена кирпичами, машинами, щебнем и гравием... Изрыгая огонь, ревя, полыхала в стене игрек-тачка Красного, нестерпимый жар мешал дышать, дым выедал глаза...

-Тебе всё мало, глупый тур-рист?? – разразился за спиною львиный рык, тяжёлые руки вцепились в плечи, причиняя боль, и втащили Сенцова назад, в развороченную дракой будущую комнату. Константин рванулся, стремясь сбросить с себя эти руки, однако они оказались сильнее, швырнули Сенцова на бетон пола, а потом – его грудь прижала тяжёлая нога. -Запомни хорошенько этот пол: он – последнее, что ты видишь живым! – довольным голосом сообщил Эрих Траурихлиген, кому и принадлежала эта нога, обутая в тяжёлый военный ботинок. – А теперь ты умрёшь, потому что ты мешаешь мне, слизняк безмозглый! Почувствовав, что Траурихлиген его сейчас задушит, Сенцов собрался с силами, сбросил с себя ногу, пополз, вскочил, метнулся к пожарному щитку и сдёрнул с него лопату. Взмахнув ею, словно боевым шестом, Константин прыгнул вперёд, нацелившись залепить Траурихлигену сокрушительный удар, сбить с ног, а после – скрутить наручниками. Эрих Траурихлиген невозмутимо выбросил кулак, одним ударом перешибив сенцовскую лопату надвое. А потом – пока Константин замешкался – прыгнул, отнял у Сенцова кусок лопаты и с размаху задвинул ему такую затрещину, что бедняга отлетел на пару метров, выронил свой кусок и с размаху треснулся об пол, заныв от боли. Траурихлиген, кажется, даже не вспотел, пока дубасил Сенцова. А Константин – уже выдохся, сбил дыхание, ощущал боль тумаков всё сильнее и сильнее. В глазах засверкали злые звёздочки – кажется, он теряет сознание... -И чего я с тобой вожусь? Наверное, мне нужно было сбросить нервное напряжение! – изрёк Траурихлиген, отшвырнул лопату и выхватил блестящий кинжал – тот самый, который Сенцов пытался вытащить из стены залитым водкою кульком. – Я сбросил! Прощайся с жизнью, турист! В тот же миг Сенцов осознал, что этот бой может стать для него последним. Турист поиграл с ним, как кошка с мышью, и приготовился напоследок наградить сквозной дырой, а то и перерезать пополам... Константин с небывалой для себя прытью отпрыгнул под защиту бетонного простенка, и тут же обнаружил в щели автомат, уроненный Олегом Ченно... Нет, это не бой – Константин Сенцов судорожно цепляется за жизнь... -Всё, ты попался, слизняк! – внезапно над Сенцовым вырос турист наперевес со своим огромным и жутко смертоносным кинжалом. Константин отпрянул назад, и его лопатки больно стукнулись о стену: тупик! Турист расхохотался и поднял кинжал, собираясь одним ударом прикончить Сенцова. А Константин в неистовой жажде жизни метнулся вниз, схватил автомат и нажал на курок... Автомат выстрелил очередью, рёв которой оглушил Сенцова, а отдача больно стукнула прикладом в плечо... -Э, да ты убил меня, слизняк безмозглый! – услышал Константин сквозь этот рёв и сквозь звон в собственных ушах. -А? – Сенцов поднял голову и увидел, что турист опустил кинжал и медленно отступает назад, прижав правую руку к груди. Между его пальцами сочилась кровь и капала на бетонный пол. Константин торчал на месте и бестолково глазел на туриста как тот, кашляя, выронил на пол кинжал, оступился и рухнул навзничь, сокрушив своим весом верстак. -Старлей... Что ты натворил? – позади себя Сенцов услышал испуганный голос и вздрогнул, выронив автомат. За его спиною стояла Звонящая и взирала на застреленного туриста с таким ужасом, будто бы Сенцов прикончил её родного брата. Она уже отделалась от мерзкого ведра, злобно вышвырнув его через недостроенное окно на улицу, и восстановила дознавательскую суровость. -А ты... не рада? – пробормотал Сенцов, пихая правой ногой автомат. -Ты что, не слушал Репейника?? – налетела на него Звонящая, схватила за воротник и залепила суровый подзатыльник. -Ай! – вскрикнул Сенцов, стараясь удержать равновесие и не рухнуть рядом с туристом. -Ты же сделал хроносбой! – пригвоздила его Звонящая и выхватила пистолет, собравшись стрельнуть Константину под ноги. – Кисель! -Да он ещё жив! – это появился Красный и увидел, что Траурихлиген ещё дышит и дёргает рукой. -Вызывай скорую! – за Красным явился Бисмарк, топая ботинками, увидел побежденного туриста и добавил негромко: -Хотя, наверное, поздно уже, под ним лужа крови натекла... -Я уже вызвал! – сообщил Рыбкин, который пришагал вслед за ними с мобильником наперевес. Быстро он, однако... Небывалая скорость стажёра немного пугает Сенцова... И где они все раньше были?? -А где вы раньше были? – возмутился Сенцов, пиная мелкие камни. – Тумаки раздаёте, а сами? -Кукушников смылся, чёрт! – проворчал Красный, вытирая со лба пот и пыль стройки. – У него был трансхрон! -И нам тоже пора! – сказал Бисмарк. – Штатные приехали и загребли Олега Ченно! Рыбкин сидел на козлах и громко говорил в игрек-фон: -Репейник! Пробей проброс Кукушникова! Жду! Отбой! -Погоди – отбой! – отпихнула Рыбкина Звонящая, придвигаясь к игрек-фону. – Репейник, пришли нам игрек-тачку! – вздохнула она. -У вас же три было! – взвизгнуло в экране лицо Репейника. – Что, все угрохали, хроносбойщики? -Давай, Репейник, живее! – строго приказала Звонящая, сжимая кулак. Стой Репейник вот тут вот, под сводами недостроенного потолка, она достала бы пистолет. -Ладно! – угрюмо буркнул Репейник. – Пришлю, одну, последнюю! Тачек не напасёшься, чёрт! -Что, одну на всех, что ли? – влез Красный, желая ехать с комфортом. -Хватит вам, вы не толстые! – отрезал Репейник. – А тебе, Красный, я вообще больше игрек-тачку не дам! Ты скоро все тачки повзрываешь, бомбермен! -Всё, отставить разговоры! – рыкнула на обоих Звонящая. – Репейник, шли тачку! – приказала она и выключила игрек-фон. – Нам бы хоть убраться отсюда, чёрт! Леший забодай, нам Олег Ченно как воздух нужен! -Мы потом сбушниками прикинемся и выцарапаем его! – пообещал Красный. – Только бы Репейник успел тачку прислать! -Ты, Красный, ментовскую ксиву готовь! – приказала Звонящая, а в небесах уже раздавался рёв: игрек-тачка Репейника резала воздух. -Это ещё зачем? – удивился Красный, который стремился залезть в спасительную игрек-тачку первым. -Прикинешься ментом, когда скорая приедет, и сопроводишь до морга наш “груз двести”! – Звонящая несильно пихнула труп туриста носком сапога, а тот издал какой-то сдавленный звук: кажется, заныл... – Как только он будет доставлен и устроен – отзвонишься! Усёк? – распорядилась она таким тоном, что посмей Красный ослушаться – он будет пришиблен первым попавшимся кирпичом... -А если они спасут его? – проблеял Сенцов, надеясь, что сделанная им бяка не так велика: заныл, ведь. -Он мёртв! – сталью резнула Звонящая, и Константин почувствовал себя ударенным. – Глаза разуй, автоматчик! Константин решил не возражать: и так виноват, ещё лезет... Он отвернулся к искалеченной стене с огромной сквозною дырой и воззрился ввысь, наблюдая, как приближается игрек-тачка типа “мини-вэн”. -Так, Красный, работай! – приказала Звонящая, а игрек-тачка выполнила красивый разворот и приземлилась точно перед ней. – Остальные – внутрь! Старлей, ты тоже – сейчас, прилетим и будем тебя чихвостить!