Сны чужие (СИ)

‑ Он нас не обгонял, ‑ покачал головой Законник и тут же пожалел о своих словах, так как Вирэль уже решительно разворачивала своего шипящего спира в сторону выхода из ущелья.

‑ Беда с этим Рыжим, ‑ заявила девушка, ‑ да и я хороша: нужно было остаться и подождать его. В крайнем случае, за уши вытащила бы из Тинтры.

‑ Там враг, ‑ попытался остановить ее Карзаф, но Вирэль будто и не заметила его слов, сунула пятками в чешуйчатые бока и помчалась обратно, по перепаханной проходящим отрядом просеке.

‑ Чтоб ему пропасть, Рыжему этому, ‑ раздраженно буркнул себе под нос Законник из Реска‑Рэх, ‑ и этой взбалмошной девчонке вместе с ним. И чего это я, дурная голова, мотаюсь за ней ровно привязанный? Ведь даже не очень похожа…

Тут он осекся и нахмурился, словно боясь произнести то, о чем не хотел говорить и сам с собой. Какое‑то время он так и сидел, нахохлившийся, погруженный в себя. Отряд уже успел пройти мимо и скрыться в бесконечных извивах ущелья, когда размышления Карзафа достигли некоего предела. Лицо его исказила мгновенная судорога, он внезапно встрепенулся, выплюнул сквозь сжатые зубы короткое невнятное ругательство и погнал спира вслед за давно исчезнувшей из вида Вирэль.

* * *

Бракальские рашхары продержались дольше, чем рассчитывал кош‑кевор Песчаного арда. Они бились с упорством обреченных и уступили лишь когда последний из них не смог больше держать в руках оружие. Фри‑Брашу дорого далась победа: за прорыв он заплатил двойную цену убитыми и тяжелоранеными, в Тинтру вошло менее двух с половиной тысяч способных сражаться спир‑хэдов, вместо трех.

Воины были измучены ночным маршем и битвой, они хотели есть, им требовался хотя бы недолгий отдых. Разъяренный потерями, Фри‑Браш не дал им ни того, ни другого. Почти полторы тысячи всадников, из тех, что выглядели посвежее, без остановки прошли через поселок и устремились по хорошо заметному следу отступившего врага. Подгоняемые криками старшин, голодные и злые спир‑хэды гнали вперед своих усталых животных, забыв о всякой осторожности, движимые лишь желанием догнать и покончить с единственным препятствием между ними и долгожданным отдыхом.

И при входе в ущелье они напоролись на засаду…

* * *

Первый спир упал, добежав чуть ли не до середины "гребенки боли". Его правая нога вдруг подломилась, он дико завизжал и с разбегу сунулся головой в сугроб. Всадник вылетел из седла и шлепнулся рядом с бьющимся на снегу спиром. Подняться на ноги ему было уже не суждено: при падении он напоролся грудью на обломок копья ‑ беднягу не спасла и кольчуга.

Следующие два спира повалились почти одновременно, а потом они уже падали беспрерывно, один за другим. Сотней шагов глубже в ущелье сугробы вдруг зашевелились. Из снега поднялись эндра‑ши с ворбами, из‑за деревьев выступили оставленные Кьер‑Ардом лучники. Гудение тетив и щелчки самострельных механизмов перекрыли вопли спир‑хэдов и визг погибающих животных. Расстояние было слишком мало, чтобы промахиваться. Стрелы и бельты били в смешавшиеся передние ряды всадников Фри‑Браша, беспощадно поражая не столько воинов, сколько животных под ними. Поперек просеки быстро вырос барьер из чешуйчатых тел ‑ корчащихся, шипящих, визжащих, беспорядочно лупящих в агонии мощными голенастыми ногами. Уцелевшие при падении воины барахтались среди них, поднимались, пытаясь выбраться из чудовищной свалки, снова падали, сбиваемые с ног; их отчаянные крики вплетались в повисшую над просекой общую какофонию бойни.

Передние ряды спир‑хэдов уже легли в снег, а подоспевшие задние уперлись в эту живую агонизирующую баррикаду и топтались на месте, пытаясь подавать назад, но лишь еще больше усиливая толчею и сумятицу. На узкой просеке трудно было развернуться и перестроиться для новой атаки, быстро же отойти ‑ просто невозможно. Некоторые из спир‑хэдов сами хватались за луки, пытались отстреливаться, но толку от этого выходило немного. Густо летящие стрелы косили спиров и наездников, не давая им опомниться. Когда атакующая колонна все же остановила свой самоубийственный напор и откатилась назад, вон из ущелья, на просеке осталось лежать более двух сотен мертвых и умирающих спиров и почти столько же их неудачливых хозяев. Засадный отряд потерял убитыми двух лучников и еще одного серьезно ранили в шею.

* * *

Наверное со времен Сташа Крикуна, уже почти забытого потомками, ни один аркский полководец не орал на своих солдат так, как орал на отступивших спир‑хэдов меот‑кортэг Фри‑Браш, наследный акихар Гард‑Гьердский.

‑ Трусливые ничтожества! Недоноски! Слабаки сопливые! С вашей гордостью только отхожие ямы чистить!

Эратль‑Хисс, старшина первой "руки", шедший в авангарде, погиб, затоптанный обезумевшими от боли спирами. Глупая и бесславная смерть, однако стоя сейчас перед брызжущим слюной и ругательствами Фри‑Брашем, остальные офицеры склонны были думать, что их товарищу неслыханно повезло.

‑ Вы не способны сделать простое дело! Мне что, нужно самому браться за меч и идти впереди вас, чтобы добиться хоть какого‑нибудь толка?!

Каждый из старшин подумал, что идея эта вовсе недурна, но, само собой, вслух никто не проронил ни звука.

‑ Назад, в ущелье! ‑ Фри‑Браш яростно махнул рукой, то ли указывая направление, то ли просто от избытка чувств. ‑ Либо вы до темноты передавите этих ублюдков до единого, либо я сам передавлю вас этими вот руками! Пш‑ш‑шли!…

Старшины молча повернулись и полезли в седла. Каждый из них мог помериться с гард‑гьердским выскочкой чистотой крови, каждый готов был затолкать ему обратно в глотку его ругань, но ни один не осмелился даже возразить. Фри‑Браша над ними поставил сам Козра‑Зур, любимчик хорла, и с этим фактом шутить не приходилось.

‑ Всем спешиться, ‑ прозвучал неожиданный приказ, отданный негромким, но твердым голосом. Спир‑хэды начали оглядываться и один за другим соскакивать вниз. Харта Серого видели при Бьер‑одре многие и узнали его сразу, несмотря на изодранную одежду и окровавленное лицо. Узнал его и Фри‑Браш, сразу проглотивший уже готовое сорваться с языка ругательство. Лишь процедил сквозь зубы:

‑ Здесь я распоряжаюсь, Серый. Своим бойцам я приказываю сам.

‑ Ты всего лишь меот‑кортэг, ‑ заметил Харт, подходя ближе, ‑ а я ‑ сарбах и советник хорла. Согласно Уставу во время войны ты обязан подчиняться мне беспрекословно .

Харт выделил голосом последнее слово и пристально посмотрел на командира спир‑хэдов, понял ли? Фри‑Браш кивнул с угрюмым видом, дескать "понял, не дурак".

"Это хорошо, что не дурак, ‑ блеснул скрытой иронией взгляд Серого. ‑ Был бы ты дураком, так и разговор у нас с тобой иной бы вышел."

‑ Если они уйдут…

Фри‑Браш взвесил на руке извлеченный из ножен кинжал и вдруг одним резким движением согнул клинок, почти сложив его пополам. Какое‑то мгновение закаленная сталь сопротивлялась безжалостному напору, а затем лезвие переломилось на две неравные части с пронзительным скрежетом, заставившим вздрогнуть стоящих поблизости воинов.

‑ Если они уйдут, ‑ многозначительно повторил меот‑кортэг, ‑ наши хребты полопаются столь же быстро. Кортэг не станет выслушивать невразумительных оправданий, а его личный палач ‑ тем более. Ты хочешь сунуть наши руки под крэдек, сарбах? Что ж, твоя воля, я подчинюсь. Только сперва скажи мне: ради чего ?

‑ Мальчишки с ними уже нет, ‑ ответил Харт, ‑ он сумел добраться до Врат и вошел. Удалось ему при этом выжить или не удалось ‑ Тши‑Хат знает, но в любом случае Ольк из Калеха больше не со своим отрядом.

Тяжелая пауза повисла в воздухе. Фри‑Браш озадаченно посмотрел на Серого, нахмурился, сдвигая брови к переносице, потом упрямо тряхнул головой, отбрасывая в сторону обломки кинжала.