Легилименция (СИ)

Но… надо все же решать проблемы по мере поступления, а впереди у нее… Да, брудершафт со Снейпом. И еще называть его по имени.

«У-у-у», — безнадежно провыл внутренний голос.

«Молчать, — приказал ему разум. — Ясно, что он заинтересован прежде всего способностями к легилименции, к Безмолвной речи, в частности. Надо согласиться быть подопытной, пусть изучает, не жалко. Тренировка заодно. Защиту он пока преодолеть не мог, но попробует. А там поживем — увидим, можно ли будет ему довериться. Падма с Парвати вот сказали, что будут терпеть до второго курса… Снейп точно терпеть не будет. Ох, вскроет ведь, как консервную банку… А, тогда сбегу и папане нажалуюсь…»

Лия поначалу сама удивилась этой мысли, но, подумав, признала ее интересной. Лорд Трэверс не будет дискредитировать семью, а значит, и себя самого… Кем бы ни была Эмилия-Амалия, выдавать ее — не в его интересах. А значит… Она напишет письмо. Да-да, «здравствуйте, папа, я не совсем ваша дочь…» — именно так.

И Снейпа она сегодня поцелует. Так, как ей всегда хотелось… нежно и страстно. Плевать, будет хоть что в старости вспомнить. И по имени назовет. Прекрасное ведь имя. И никаких придыханий, шепотков и прочего. Им, по идее, работать вместе надо будет. Так что нафиг, ибо нефиг. Как бы ни хотелось… Он слишком хорош.

Настолько, что ей хотелось утащить его на тот самый ритуал (он у нее действительно был — для самых близких, с которым переход на «ты» был равноценен дружбе в самом высоком ее понимании) не куда-то, а… в окрестности Города в Горах. Или хотя бы в Ехо.

Но рисковать она не могла. В пределах этого мира с полученной силушкой она могла ходить, как по шахматной доске королева… И, раз мир был ей знаком, один из родников в небольшой горной долине она уже выбрала. И даже заглянула на пару секунд — проверить. Правда, ни черта не увидела. Потому что на Кедровых была ночь… Совершенно потрясающая ночь, на высоте два километра над уровнем моря, где темного неба почти не видно от звезд… Заодно по времени определилась — семь часов разницы… И снега еще нет. Но холодно. Если пойти через два часа после отбоя, они еще увидят звезды, и будет шанс встретить рассвет.

На ужин она шла уже почти спокойная…

Небольшой ментальный диалог, удивление профессора, когда она попросила «тепло одеться, как зимой на квиддич», и после полуночи они встретятся в кабинете зельеварения… С ума сойти, осталось еще четыре часа.

Надо ли говорить, что Лия до этого времени несколько раз посетила выбранное место, оценила вид с разных ракурсов… В конце концов, разозлилась сама на себя и засела за письмо отцу. Переключиться удалось не сразу, но когда она наконец закончила и отправила с эльфом свой опус, полегчало. Если отец ударится в эмоции, то первым делом прилетит в школу. Если нет, она получит от него письмо. Хотя, в любом случае, до назначенного у Малфоев обеда надо будет встретиться.

«Бьет полночь, и Золушка, теряя тапки…» — дурацкая строчка вертелась в голове, когда она накинула плотное длинное пальто, самое теплое, что могла раздобыть Милли, и аппарировала.

Снейп уже ждал, глядя в темное окно, — строгий черный силуэт, едва заметный на фоне ночи, бесшумно повернулся к Лие. Она взяла его за руку и пошла «темным путем». Тут же поняв, что теплая одежда еще как пригодится: у нее подкосились ноги от слабости.

«Вот как, так далеко я могу провести только одного», — поймал Снейп ее мысль.

— Я взял немного восстанавливающего. На всякий случай, — ответил он вслух.

— Здорово. А я вот не подумала, — повинилась девушка, наконец, встав рядом, и вскинула руку: — Посмотри…

Северус поднял глаза. Он никогда не был в горах. В таких горах.

Чеканным черненым росчерком на фоне синего светлеющего неба стоял горный хребет. Над головой… он чуть не задохнулся от неожиданности: такого количества звезд он себе даже представить не мог. Холодный воздух чуть ли не хрустел от свежести. И полная, абсолютная тишина, которую он любил.

Захотелось подняться по тропе, пройти, осмотреться. Северус взглянул на девушку:

— Где мы?

— Алтайские горы. Россия.

— Как?!

— Я расскажу. Правда, расскажу — куда ж я денусь, Северус…

Она назвала его по имени, и здесь это прозвучало удивительно уместно. Он думал, каким будет ритуал, а он, оказывается, уже начался…

— Ты же хочешь пройтись, так иди.

Она медленно поворачивалась, глядя вокруг. Он повторил это движение, вбирая в себя совершенно удивительное — все: воздух, очертания гор, облака, подсвеченные еще невидимым солнцем, и медленно гаснущие звезды. И ушел вверх по тропе по тонким жгутам осеннего тумана.

«Природа — храм, где от живых колонн

Обрывки смутных фраз исходят временами.

Как в роще символов, мы бродим в этом храме

И взглядом родственным глядит на смертных он…»

Северус уже поворачивал назад, когда его настиг женский голос, читающий… заклинание?

— Просто стихи, Шарль Бодлер, писатель, поэт… магл. Я почитаю тебе еще, если захочешь, — она кивнула, чтобы он шел за ней, и начала спускаться на шум ручья.

Ну конечно же… родниковая вода… Вода из горной речки!

У самого края берега она повернулась.

«Бокалы?» — мелькнула у него мысль, тут же встретив ответ:

— Не нужны.

Она омыла ладони и зачерпнула воду правой рукой: «Пей». И он приник к ледяной кристально чистой воде на ее ладони. А выпив, благодарно поцеловал эту ладонь, каждым нервом чувствуя это древнее и священное место, дарящее покой, силу и чистоту. Он бы и так расцеловал ее за этот удивительный подарок — за саму возможность сделать хотя бы несколько вдохов — здесь, увидеть, как приходит солнце, узнать, что в мире такое — есть.

— Теперь ты… — но он уже наклонился и зачерпнул воды и, как завороженный, смотрел, как она пьет. С его ладони. И так же целует ее. Совершенная близость.

— Кажется, теперь я понял, что такое доверие…

— Тебе понравилось?

— Невероятно.

Он сгреб ее руками, крепко прижав — просто оттого, что хотелось обнять, и улыбнулся, почувствовав даже через толстую ткань тепло ладоней на своей спине, откинул голову и встретил яркий солнечный луч, зажегший осенний лес на склоне.

— Подумать только, я мог никогда этого не увидеть… Спасибо, Лия, — Северус ласково коснулся губами ее щеки и тут же ощутил ее касание. Но не мог не взглянуть в глаза перед тем, как встретиться губами.

Нежно. Легко. Невозможно. Удивительно. Чисто.

Такое могло только присниться. И ему хотелось… побыть одному.

— Перегруз? — спросила Лия вслух.

— Что?

— Слишком много всего?

— Да…

— Аппарейт…

Она упала на колени, не удержавшись, и медленно начала оседать на пол кабинета зельеварения. Он аккуратно придержал ее за плечи и влил зелье, мысленно отругав и ее, и себя: надо было сделать это еще там, пока не погасли звезды…

Широкая улыбка девушки сказала ему, что она все слышала. А он почему-то не мог проникнуть в ее мысли так легко, как раньше. Она встала, чуть покачнувшись, оперлась о подоконник.

— Устала?

— Уже легче. Доберусь. Иди, я позову Милли, но не хочу, чтобы нас видели вместе даже эльфы.

Да она не теряет головы… Он снова посмотрел ей в глаза. Барьера не было. Были радость, много тепла и немного грусти о том месте, что им недавно пришлось покинуть, и усталость. Слишком много усталости.

«Нечего девочку мучить, — подумал Северус, аппарируя в свои комнаты. — Но какая сила — протащить его больше чем через четверть земного шара! Она не чудо, она просто сокровище…»

Только одно заставляло его оставаться настороже: она не может быть Трэверс. И, скорее всего, она не может быть… англичанкой. Темной… нет, это исключено. После того, что он видел… Кто она?

Хмурая, не выспавшаяся Лия медленно читала письмо от «отца», и ее лицо светлело.

Лорд Трэверс оказался потрясающе прагматичным. Оказывается, он практически сразу заподозрил, что с его дочерью (точнее, с ее телом) произошло нечто, выходящее за все рамки. А когда «Эмилия» встала с кровати и начала действовать, и подавно все понял.