Властелин Некронда (Книга Еда - 3)

- Мой ребенок! - закричал Каспар на местном наречии. - Какая-то женщина украла у меня ребенка! Худая, светловолосая.

Он попытался более или менее внятно описать внешность похитительницы, но это оказалось на удивление трудно.

Солдаты вихрем свернули в переплетение улиц. Пеннард кивнул Каспару:

- Надо выехать на площадь перед гаванью.

Рыбный рынок уже опустел - рыбаки распродали весь улов, лишь кое-где на дне корзин еще копошилась парочка крабов. Однако на поднятую отрядом шумиху скоро сбежался народ. Пеннард вспрыгнул на возвышение и закричал о пропаже ребенка. Скоро кругом воцарилось настоящее столпотворение.

Парень взял Каспара за руку.

- Пока больше ничего сделать нельзя. Только ждать. Сам он не уставал повторять сочувствующим горожанам приметы нищенки.

У торра-альтанца тряслись руки.

- Что... что она сделала с моим ребенком? - хрипло спросил он. - Я умру, если с Изольдой что-нибудь случится. Она - вся моя жизнь.

Никогда еще он не испытывал ничего подобного. Никакие ужасы не могли сравниться с потерей Изольды. И не важно, что девочка ему не родная - все эти недели он заботился о ней, а малышка улыбалась ему, радостно дрыгала ножками и самозабвенно дергала его каштановые волосы, что теперь отросли ниже плеч.

- Пойдем выпьем, - позвал Пеннард. - Тебе сейчас надо выпить. Не волнуйся, ее найдут.

- Я лучше еще сам поищу, - не согласился юноша.

Какой-то солдат привел к нему косматого пони и козу, а скоро на площадь с воем выбежал Трог. Каспар бросился к нему. Пес старательно нюхал землю, но не мог взять след. Да и что удивительного - пес никогда не умел находить по запаху ничего, кроме пирогов, колбасок и морских змей.

- Моя малышка! - стенал юноша. - Где она?

На него накатило отчаяние. В мозгу мелькали самые жуткие, невыразимые вещи, что могли приключиться с девочкой. Он взмолился о том, чтобы ее не утащили обратно в деревню медведей и не принесли в жертву на зловещем каменном алтаре. А может, ее собираются продать в рабство. Или сейчас она у какой-то сумасшедшей, которая не сумеет ни накормить, ни обогреть бедняжку, а не то - бросит в глуши на растерзание диким псам. Колени у юноши подкосились, ему пришлось сесть.

- Послушай, не волнуйся, мы найдем ее, - ободряюще повторил хозяин суки.

Ему вторила какая-то старуха:

- Да-да, посиди. Что толку бегать взад и вперед, точно безумный? Нам нужно, чтобы ты был тут, когда мы отыщем девочку. Ведь ты и города-то не знаешь, как ты будешь искать? Нет, парень, от твоих метаний добра не выйдет. Ты нужен нам здоровым и сильным. Сейчас тебе принесут чая из морских водорослей. Не стой на ветру. В "Приюте оружейника" тебе будет тепло и уютно.

Но Каспар не мог ее послушаться. Он так и стоял перед трактиром, ожидая, с надеждой глядя по сторонам и прислушиваясь к шуму голосов. Представители властей то приходили, то уходили, население разделилось на группы, обыскивающие разные кварталы города, по всему заливу сновали лодки. Юноша изумлялся быстроте и тщательности, с которой были организованы поиски, и всеобщему желанию помочь. Время от времени кто-нибудь подходил к нему и сочувственно похлопывал по спине.

Старуха ни на минуту не отходила от него.

- Никто не сможет украсть ребенка и скрыться с ним. Не волнуйся, мы вернем ее. Вот, накинь-ка плащ. Ну, чего ты добьешься, если замерзнешь и заболеешь? Ей же самой от этого будет только хуже, правда?

- Ну да, конечно, - глупо ответил Каспар, толком не вдумываясь в то, что говорит.

Он даже не замечал хлещущего по площади яростного холодного ветра. Трог сидел у ног хозяина, поджав хвост и прижав уши.

- Не волнуйся, - повторяла старуха. - Воровка будет заботиться о твоей малышке. Наверняка это не... - Голос ее дрогнул и она не закончила фразы, а потом произнесла с искусственной бодростью: - Наверняка это просто какая-нибудь обезумевшая от горя мать, потерявшая своего ребенка. Она будет смотреть за крошкой так, как и родная мать не смогла бы.

Каспара передернуло, но он понимал: старуха всего лишь пытается его утешить.

- Ее мать умерла, - проговорил он.

- Прости, - тихонько отозвалась женщина.

Несмотря на волнение, Каспар все ж обратил внимание на то, что люди во всем порту бросали дела ради поисков Изольды. Юноша был тронут - вот только в глазах всех этих людей он читал такой затаенный страх, что медленно начал понимать: дело куда серьезнее, чем простая кража ребенка.

- Вот увидишь, это просто какая-то дуреха, потерявшая собственного ребенка. Вот увидишь! У нас такое уже было в прошлом году. - Старуха потрепала Каспара по плечу. - Мы нашли ее за пару часов. И с ребенком было все в порядке.

Дрожа, Каспар отхлебнул глоток дымящейся похлебки, которую женщина поднесла к его губам. Но горло так сжалось, что проглотить он не мог и выплюнул. Просто не верится - и как он мог быть таким идиотом! Как мог доверить ребенка совершенно чужому человеку? Что за наивность - довериться незнакомке лишь потому, что она женщина!

- О, Май, прости меня, - простонал он. - Прости.

К вечеру выражение на лицах горожан начало меняться. Решительные, сосредоточенные лица теперь отражали все более явный страх. И только тут Каспар вспомнил: пропала-то не только Изольда, пропал и Некронд. Странно, но сейчас это его почти не заботило, он боялся лишь за девочку.

У него уже кончились слезы, когда на площади вновь появился его утренний знакомец, Пеннард. Собака новобранца жалась к его ногам, вся ощетинившись, точно ощущая тень ужаса, нависшую над сырыми улицами города. Пеннард мрачно встал рядом с торра-альтанцем. Словно для того, чтобы усугубить тяжелую атмосферу, над свинцовым морем повис клубящийся туман. Серо-зеленая мгла заволокла залив и потянулась мокрыми лапами к берегу.

- Опять началось, - чуть слышно выдохнула старуха, взглянув на лица возвращающихся.

Какой-то человек шагал к ним, сжимая маленький сверток - маленький грязный сверток. Каспар мгновенно узнал эти тряпки! Но угрюмое выражение на лице мужчины без всяких слов говорило: случилось что-то очень плохое.

Юноша бросился бежать. Скользя по камням мостовой, он подбежал к мужчине, но остановился и даже попятился, боясь заглянуть в сверток. Изольда мертва! Наверняка мертва - это читалось в глазах горожан. Мертва! Но все же он должен убедиться в этом собственными глазами.