Власть подвала

?

– Нет, это я к слову. Считай за описание обстановки. В фильме была сцена на фоне облаков. И вот девочке показалось, что облака выстроились в подобие замка – красивого розового замка, такого, где живут всякие сказочные королевичи и прочая мифологическая ерунда. Это был всего один кадр из фильма, или несколько кадров, но она запомнила замок из облаков. Психика девочки в двенадцать лет может быть очень восприимчива.

– Даже тупой девочки?

– Конечно. А после фильма она пошла домой. Был вечер, но не поздний вечер.

Внизу, у набережной, завывал горячий прибой. Несло мидиями и навозом. На западе, со стороны мыса Эспартель, скалы были покрыты желтыми маргаритками. Бродили козы. Начинал дуть сильный ветер от Тибести.

– Ближе к делу.

– Был закат и облака были розовыми. Когда девочка переходила через мост, она посмотрела в сторону заката и на небе, прямо над акациями, она увидела тот самый сказочный замок из облаков, который только что появлялся в фильме.

Случайность, просто несчастная случайность. Дальше все просто. Фильм был о человеке, который научился летать. На девочку что-то нашло. Она подошла к краю моста, пролезла под перилами и сделала шаг прямо в воздух. Ей показалось, что она сейчас полетит. Она и полетела, но вниз.

– И что же?

– Травматолог уже закончил свою работу, теперь работает психиатр. У девочки плохая наследственность: несколько алкоголиков в роду и один случай шизофрении.

Прабабушка со стороны отца. Поэтому прогноз неутешительный. Она до сих пор верит, что может летать.

– Она будет здорова?

– А зачем? Пусть лучше она летает.

– Смогу ли я ее излечить?

– С моей помощью, – сказала она. – Смотри, здесь у меня открытый перелом.

Она подняла руками свою страшно опухшую ногу и показала мне. Из разорванных мышц торчал розовый осколок кости. Впервые женская нога вызывала во мне такое отвращение.

– Отлично выглядит, правда? Открытый перелом большеберцовой и двойной перелом лодыжки. Я не смогу прыгать со скакалкой целый год. А к тому времени я вырасту и мне уже не захочется прыгать со скакалкой. Никогда в жизни. Детство не повторяется. Разве это не печально?

– Почему, – спросил я, – почему ты помогаешь мне только в злых делах?

Почему ты отрицаешь добро?

– А ты знаешь, что такое добро? Ты же не бог.

– Я думаю, – сказал я, – что бог или та сущность, которую мы принимаем за него, не имеет знания добра и зла – сам бог ведь не скушал яблочка. Возможно, он и отличает добро от зла как красный цвет от синего или как семерку от двадцатки – но не более. Познать добро и зло он не может, потому что ему потребовалось бы познать боль. Это с одной стороны, а с другой – достаточно посмотреть на виражи человеческих судеб чтобы понять – добро и зло тут даже и рядом не сидели.

– Логично, – сказала она, – но ты не знаешь, о чем говоришь. Ты еще только эмбрион с зародышами жабер, а пытаешься перемудрить древних мудрецов. Почему ты думаешь, что я творю зло?

– Одно из возможных определений состоит в том, что