Перекресток времен. Золото и сталь (СИ)

- Перебить на хрен этих горных козлов! Забодали уже! Только короткими, не тратьте зря патроны!

Вдруг рядом предательски затих ручной пулемет, еще совсем недавно косивший атакующих китонцев не переставая.

- Пулемет! Что случилось, почему заглох?

Неприятности на голову Нечипоренко сыпались одна за другой.

- Хреновы дела, командир. Ствол раскалился. Не стреляет, а просто плюется пулями. Да и патроны кончились. Хана нам. - почти обреченно произнес пулеметчик.

- Гранаты! Приготовить гранаты! - скомандовал Алексей. - Если погибать, то хоть с музыкой!

Но есть все-таки Бог на свете! А может и Виракоча помог своим посланникам в этот мир. Но, в ту секунду, когда Нечипоренко уже мысленно попрощался с жизнь и приготовился подороже ее продать, со стороны хижин ударили минометы. Сначала один выстрелил, затем второй, третий... Алексей увидел, что стреляет только половина из десяти, но и они сыграли свою роль. Мины со свистом пролетали над головами атакующих и падали в их задних рядах, разрывая людей на куски. Частота минометных выстрелов все увеличивалась, создавая суматоху в стане врага. Напор китонцев стал ослабевать. В тылу неприятеля началось непонятное движение. Похоже, что кто-то из вождей дал команду "отбой" или одна из мин удачно накрыла все старшее командование. Но атака противника начала захлебываться. Чтобы не дать ему опомниться и уничтожить успевших переправиться через ручей, Нечипоренко прокричал:

- Гранаты! Бросайте гранаты!

К гранатным и минным разрывам добавились дружные ружейные залпы подошедших стрелков.

Вайра, двадцатилетний сын вождя союзного племени уаминка Синчи Пумы, с первых дней появления попаданцев-новороссов в священной для его народа долине богов, постоянно находился среди них. Не только следуя воли отца стать "посвященным", но и благодаря своей природной любознательности, он старался получить как можно больше знаний и умений пришельцев. Молодой уаминка уже не только хорошо говорил по-русски, но даже научился читать и писать на языке виракочей, чем очень гордился. Вместе с другими двумя сотнями молодых воинов, он прошел суровую школу обучения "науке побеждать" и в настоящее время командовал первым отрядом стрелков, будущей гвардией молодого государства Новороссия.

К началу боя они немного опоздали. Так уж сложились обстоятельства. Тропа, по которой отряд Нечипоренко шел в обход, оказалась слишком узкой и извилистой. Позволяла двигаться только по одному, в затылок друг другу, растягивая отряд в длинную цепочку. Вайра со своими людьми шел замыкающим, поэтому и не смог прийти вовремя на помощь.

Он увидел место битвы, когда китонцы уже перешли ручей и штурмовали селение. Быстро оценив обстановку, Вайра сразу же направил три десятка стрелков уничтожить вражеских пращников на террасах. Мощным ударом в штыки, его бойцы опрокинули в ручей успевших переправиться на этот берег врагов. Затем частыми дружными залпами из двуствольных ружей стрелки начали истреблять противника. Едкий пороховой дым и грохот от частой стрельбы так подействовал на китонцев, что они прекратили атаку и начали отступать. Не давая врагу опомниться, вошедший в азарт боя, Вайра громко скомандовал:

- В атаку! Бей их, ребята! Ура-а-а-а!

С точки зрения военного дела идти в рукопашную против превосходящего тебя во много раз противника было полной авантюрой. Но безрассудное геройство местных горцев и их беззаветная уверенность в своей победе, помогла стрелкам. Вопреки всем законам тактики меньшинство обратило большинство в паническое бегство. Быстро переправившись на противоположный берег, бойцы Вайра выстроились в плотные шеренги и дали по отступающим еще пару залпов. После чего, перезарядив ружья, дружно двинулись вперед, по пути добивая штыками и прикладами чужих раненых, не сумевших покинуть место битвы.

Увидев такой поворот в сражении, Алексей Нечипоренко также бросил своих подчиненных в атаку.

Отступающие китонцы практически не сопротивлялись. Только единицы из них пытались как-то отбиться от внезапно перешедшего в наступление врага. Основная же их масса, бросая оружие, старалась побыстрее покинуть поле боя. Но, видимо ведущая через рощу и далее тропа была не слишком широка, поэтому и не давала возможность всем одновременно сбежать, образуя своеобразную человеческую пробку. Вот в эту толпу, напоследок и ударили минометы, чем еще больше усилили панику среди отступающих.

Помня народную мудрость о том, что загнанная в угол крыса кидается и на льва, Нечипоренко, а за ним и Вайра, с трудом остановили своих воинов. Запретив им приближаться к китонцам ближе, чем на пятьдесят метров, Алексей зло приказал:

- Расстрелять их из всего что есть! Но в рукопашную не вступать!

Бойцы словно ждали этого. В обезумевшую от грохота и страха толпу ударили пули, арбалетные болты, полетели гранаты с камнями. Избиение прекратилось только тогда, когда исчезла спина оставшегося в живых и успевшего скрыться в лесной чаще последнего китонца. И как-то сразу наступила тишина. Следом за ней накатила усталость. Преследовать врага никто не спешил. Надо привести себя и оружие в порядок. Мало ли что.

- Просто так отпускать их нельзя, - произнес Нечипоренко, вставляя последний магазин в автомат. - Вайра, надо им хвост так поджарить, чтобы драпали не оглядываясь.

- Согласен, - ответил молодой уаминка, при этом старательно, но быстро чистящий шомполом стволы своего ружья от порохового нагара. - Как сказал проводник, дальше широкого места нет. Только узкая тропа. Я пойду со своими вперед. Будем стрелять им в зад, чтобы быстрее бежали. А где Андрей? Что-то его я не видел, жив ли он?

- Жив. Но плохо ему, - Алексей кивнул головой в сторону селения. - Жену убили. Тимту. Никак в себя прийти не может.

- Много наших погибло?

- Пока не подсчитали, но больше сотни точно. И раненых не меньше. Девчонок-арбалетчиц жалко. Молоденькие ведь совсем были. Им бы дома детей рожать, а они здесь полегли, - после этих слов Нечипоренко замолчал. Оглядев поле битвы, усеянное вражескими трупами, он с хрипотцой в голосе добавил. - Моя вина. Плохо разведку организовал. Не просчитал ходы противника наперед.

- Не вини себя. Наперед могут знать только боги, но не люди, - успокоил его Вайра. Он уже давно понял, что появившиеся здесь виракочи не боги, а такие же люди, как и его народ. Но от этого его уважение и восхищение ими нисколько не уменьшилось. - Что дальше делать будешь?

- Приказ надо выполнить. Несмотря ни на что. Ведь его пока никто не отменил, - ответил Нечипоренко. - Быстро приведем себя в порядок и выдвигаемся вслед за тобой. Нам еще армию Кискиса надо успеть разгромить.

- А Андрей как? Что с ранеными делать будем?

- Оставшихся раненых китонцев, добить. Некогда нам с ними возиться, - Алексей зло сплюнул в сторону. - Григоров останется здесь. Все равно он сейчас не боец. Пока от горя не отойдет. Оставлю ему полсотни пехотинцев. Пускай за нашими ранеными поухаживают. Убитых наших соберут и похоронят по-человечески.

- Сердца своих погибших воинов уаминка и уанка хоронят на своей земле, - вдруг возразил Вайра. - Надо сообщить Ника Тима и нашему верховному жрецу Иллайюку, чтобы прислали людей и жрецов для проведения ритуала. Мы никогда не оставляем своих на чужой земле.

- Хорошо, - согласился Нечипоренко. - Сейчас напишу рапорт Николаю Тимофеевичу и с гонцом отправим его к нашим, под Уануко. Готовься выступать.

- Ас. Да будет так!