Перекресток времен. Золото и сталь (СИ)

Побаловались. Природа, мать ее ити! Катаклизмы всякие, едрить их за ногу!

Жалеет ли он о том, что попал сюда?

Поначалу, да. Южная Америка, шестнадцатый век, амазонские дикари-людоеды, империя инков и испанские конкистадоры. За что такие испытания, чем он в прошлой жизни Бога прогневил?

А может все как раз наоборот!

Если бы не поехали на это озеро в Припятских лесах, остался бы ты, Коля, при своих бубновых интересах. Жил бы по-прежнему спокойной, но серой жизнью одинокого военного пенсионера, протирая штаны и оружие в тихом кабинете директора киевского магазинчика "Охота и рыбалка" до самой смерти. Но не пережил бы таких захватывающих приключений и эмоций.

Не встретил бы таких же бедолаг - своих современников, в том числе и бывшего подчиненного Лешку Нечипоренко. И не перенеслись бы они тогда во времени и пространстве, по пути подбирая красноармейцев из 1941 года и беляков из 1919-го. Не нашел бы свою новую любовь - Тани, дочь вождя местного союзного племени уанка. Не обзавелся бы кучей детишек. И не стал бы Правителем целого государства - Новороссии!

Но, если бы, да кабы... Случилось то, что случилось. И он об этом нисколько не жалеет. Даже очень рад. Как будто Бог дал ему шанс свою жизнь заново прожить. По-другому. Сделать и достигнуть того, что не удалось в прошлой жизни.

Едва начало светать, как отряд возглавляемый Алексеем Нечипоренко выдвинулся тайными горными тропами в обход предполагаемого места сражения. Отряд не превышал семи сотен, но он состоял только из тех, кто прошел специальную подготовку в Новоросске и Белгороде. В него входили: триста пехотинцев, отборная сотня девчонок-арбалетчиц и две сотни стрелков-гвардейцев вооруженных ружьями-двустволками под командой сына вождя уаминка Вайра. Все они должны были прикрывать минометную батарею Григорова с десятком ротных минометов навьюченных вместе с боекомплектом на лам. Остальная имеющаяся в наличии артиллерия в виде двух восьмидесятидвухмиллиметровых миномета, попавших сюда из сорок первого года, шестнадцати магазинных станковых аркбаллист и легких разборных катапульт, способных метать "вакумки" Слащенко, оставалась при основной армии. Также Нечипоренко брал с собой небольшую огневую группу вооруженную автоматами и ручным пулеметом. Посылая отряд в таком относительно небольшом составе, рассчитывали на его огневую мощь и внезапность нападения с тыла.

Не успел Николай закончить легкий завтрак, как подбежал посыльный и доложил, что разведчики Бажина вернулись из ночного рейда с несколькими пленными. Захваченных северян Атауальпы не стали вести в лагерь, а разместили неподалеку, дабы те не смогли увидеть и оценить всю силу новороссов.

Чтобы разговорить "языков" пришлось прибегнуть к ставшими уже традиционными методам физического воздействия. Как рассказал один из пленников, оказавшимся офицером, командиром сотни воинов, неудачно вышедшим проверить несение караульной службы своими подчиненными, генерал Кискис знал о существовании на землях уаминка пришельцев назвавших себя виракочам, детьми богов. Разведка у Атауальпы работала хорошо. Да и такое смутное время, каким является гражданская война, в любом веке, всегда порождает массу предателей, основное жизненное кредо которых - безопасность собственной задницы и получение при этом материальных благ. Китонцы также знали, что новороссы захватили и обустроили на свой лад Белгород, бывшую пограничную крепость инков. Пленный офицер сообщил неожиданную для новороссов новость. Генерал Кискис не собирался штурмовать крепость с оставшимся гарнизоном Уануко. А только ее блокировать. Основная же часть армии должна сегодня-завтра выйти на захват Белгорода.

- Вы бы это слышали, - рассмеялся Антоненко, пересказывая полученную информацию от пленных своим командирам. - Атауальпа решил одним махом ликвидировать, так сказать, опасность в зародыше. Видно много шума устроили ему Уваров и Синчи Пума на севере.

- Да,- поддержал Новицкий. - Без нас бы он спокойно захватил власть в империи. Все к этому шло. А тут мы как кость в горле или палка в колесе.

- Кость маленькая, но может легко убить если надежно застрянет в глотке, - поддакнул вождь уру. - Мы всех китонцев вырежем и сделаем из их кожи барабаны. Я прав, Ника Тима?

- Да. Мы победим. В этом не стоит даже сомневаться, - уклончиво согласился Николай. Он до сих пор не мог привыкнуть к жестокостям здешнего мира и каждый раз, по мере возможности, старался их минимизировать. - Как показали пленные, половину армии Кискиса составляют воины, взятые из племен, живущих на побережье океана. Они не привычны к горам и вчера уже выдохлись. Еле дошли до Уануко. Если сейчас китонцы выйдут в поход, то эта часть его войска будет слаба, что сыграет нам на руку.

- А если Кискис передумает выступать? - высказал сомнения вождь племени мохос Мунча. - Я его знаю. Он хитрый и изворотливый как змея. Трудно угадать, где и когда он ужалит. Исчезновение одного из командиров, встревожит его, что может изменить все планы.

- Это верно, - согласился Новицкий. - Я тоже об этом подумал. Значит, надо сделать так, чтобы эта змея высунула голову из норы. После чего мы ее и отрубим.

- А может, не будем выходить на плато? - предложил Качи. - Пускай китонцы понервничают. Ведь они не знаю где мы и сколько нас. Будут в поисках врага посылать отряды в разные стороны, а мы их по одному вылавливать и уничтожать.

- Нет. Ждать нам нельзя. Если будем медлить, то дадим противнику время для подготовки. Тем более, что отряд Нечипоренко уже на полпути, - Антоненко, на правах правителя, принял решение. - Выступаем через час...

Первыми вышли воины союзных племен. Они двигались привычным для себя скорым шагом, почти бегом, постепенно растекаясь широким веером по плато. Глядя со стороны, казалось, что нападавшие стараются охватить полукольцом расположившуюся в низине армию Кискиса.

Заметив приближающегося противника, лагерь китонцев превратился в растревоженный муравейник. Раздавались зычные команды, послышались призывный бой боевых барабанов и сигнальный вой морских раковин. Подчиняясь им, по лагерю замелькали разноцветные одежды воинов собранных из подчиненных Атауальпой народов.

С каждой минутой бесформенная разношерстная масса людей превращалась в дисциплинированную инкскую армию. Она делилась на отряды по арифметическому принципу: по десяткам, сотням и тысячам воинов. Засверкали на солнце наконечники бронзовых пик и топоров, медные нагрудники и украшенные перьями шлемы командиров, их красочные красные, голубые и желтые одежды. Подразделения строились строго по принадлежности к тому или иному племени. Над каждым отрядом возвышался стяг или штандарт, по которым можно было определить, к какому народу он принадлежит.

Не доходя до китонцев на расстояние броска камня из пращи, вожди-союзники остановили своих воинов. Им пришлось, уменьшая плотность рядов, растянуть шеренги таким образом, чтобы заслонить от взора врага происходящее у себя в тылу. Но все равно построенная армия Кискиса далеко выходила за фланги противника. Однако нашим союзникам помогало яркое утреннее солнце, встающее из-за их спин и ослеплявшее солдат Атауальпы.

Вслед за отрядами уру, мохос, уанта и чичас на плато начала спускаться новоросская армия. С целью маскировки, Антоненко приказал прикрыть металлические доспехи с оружием накидками и чехлами. В первых рядах находилась легкая пехота с арбалетчиками. За ними - тяжеловооруженные гоплиты под командованием Качи. Далее караван лам тянул станковые акрбаллисты, двуколки с катапультами и минометами. Последними вели под уздцы своих лошадей кавалеристы Новицкого. Это был козырь новороссов и его пока рано вынимать из рукава.

По местной традиции, перед началом сражения обе противоборствующие стороны начали громко шуметь. Находящиеся в каждой из армий музыканты, дудя в раковины-трубы и стуча в барабаны, пытались таким образом морально поддержать своих и одновременно ошеломить чужих воинов хаосом звуков.