Время Черной Луны

т здесь, в этих шкафах, - последовал плавный жест в сторону шкафов, - разрушители. За какими бы символами они не пытались спрятать свою истинную сущность. Вам не терпится возразить, Доргис, но повторяю: вы - разрушитель. А мы этого не позволим. Вы меня поняли?

- Я не желаю разговаривать с убийцей, - ответил я. Я думал о том, как схватить со стола массивную пепельницу и запустить в голову Хрыкину У. Ф., да так запустить, чтобы ни о какой реанимации не могло быть и речи.

Хруфр медленно выпрямился, откинулся на спинку стула и холодно улыбнулся. Рука его потянулась к лежащему рядом с папкой карандашу и я воспользовался этим. Я рванулся к пепельнице - и больно ударился о невидимую преграду; меня и Хруфра разделяла прозрачная, но прочная стена.

- Сволочь! Убийца!

Я тер ноющие костяшки пальцев, а Хруфр, словно ничего не заметив, чертил на полях верхнего листа моего досье какие-то закорючки. Он был надежно защищен, этот убийца, и был уверен в своей неуязвимости. Эх, сюда бы мой пистолет... А помог бы мой пистолет?

Наконец Хруфр вновь холодно взглянул на меня и медленно покивал.

- Понимаю, понимаю. По-моему, вы, Доргис, не очень осведомлены о формах работы нашего учреждения. Хотя ранее я уже ставил вас в известность. Знаю, вы здесь ни при чем, - он успокаивающе поднял ладонь, потому что я непроизвольно дернулся к невидимой преграде. - Не делайте резких движений, Доргис, иначе в следующий раз повреждения могут оказаться более серьезными. Итак, о формах работы...

- Видел я ваши формы, - процедил я. - Развалины на месте Верхнего Города, развалины на месте Отинны. А ведь там были люди, Хруфр, были люди!

- Вот-вот. - Хруфр опять кивнул и улыбнулся одними губами; глаза его продолжали оставаться холодными. - Это побочные явления, они вовсе не обязательны, но, к сожалению, подчас непредотвратимы. Как говорится, лес рубят - щепки летят. Ищем-то вас, разрушителей, а от наших мероприятий иногда страдают и совершенно непричастные. Но вы плохо думаете о нас, Доргис. Упомянув о формах работы, я имел в виду вот что: во всем, что не касается нашей цели, мы никогда не допускаем необратимых явлений, независимо от того, идет ли речь о биологических структурах, артефактах или природной среде обитания. Повторяю, наш принцип никогда, нигде и ни в чем не допускать необратимых явлений. И поверьте, Доргис, этот принцип никогда не нарушается, потому что просто не может быть нарушен. Это, если хотите, краеугольный камень, основа, фундамент. Черепаха, на которой стоят слоны, которые держат Землю. Без этого принципа наша основная и единственная работа была бы невозможна.

- Что это значит? - Вопрос невольно вырвался у меня; я просто не верил своим ушам.

Хруфр удовлетворенно улыбнулся:

- Вы все уже поняли, Доргис, вы каждый раз быстро понимаете, только ведете себя по-разному. К сожалению, это касается частностей, а не основного.

- Что это значит? - повторил я, почти не обращая внимания на его ответ. Этот ответ был не главным, главным было