Начало тьмы (СИ)

Глава 33

Проснулся он от холода. Сотрясаемый неудержимой дрожью, попытался свернуться калачиком в своем кресле, но это не принесло облегчения — холод пробирал до костей. Пришлось открыть глаза. Обведя вокруг тусклым взглядом, Отари увидел заброшенный техотсек — из тех, что служат складом для всяческого барахла. Вопроса «Где я?» не понадобилось. Да и спрашивать не у кого… Осторожно распрямив ноги, он попытался нащупать опору — под подошвой хлюпнуло, в ботинок змейкой скользнула ледяная вода. Отдернув ногу, посмотрел вниз — пол до порога оказался залит водой. Силовой кокон, завалившись чуть набок, стоял в середине огромной лужи. Попридержав руками идущую кругом голову, Ило попытался сосредоточиться, но не смог. Что он здесь делает? Кажется… Да, он пробивался наверх… Ага, вот почему такой холод — против него использовали хладометы. Отари чуть не захныкал от бессилия — все бесполезно, его держат и будут держать, покуда не загнется. Если уж с помощью ПУВ не пробился, то самому и думать нечего… Безнадежность и уныние овладели им так основательно, что он не сделал и попытки уйти, услышав чьи-то шаги в коридоре. Вскоре в проеме двери показалась громоздкая фигура в белом скафандре с толстой трубой хладомета наперевес. Отари с тупым любопытством уставился на аварийщика. Увидев кокон, незнакомец остановился и чуть привскинул дуло своего морозильника. Некоторое время они молча рассматривали друг друга. Видя, что непосредственной угрозы нет, аварийщик опустил дуло, а потом закинул хладомет за спину. Похоже, он что-то передал своему начальству, потому что вдруг повернулся и быстрым шагом отправился обратно, словно повинуясь приказу. Отари проводил его глазами и вновь остался один, но с неприятным чувством ожидания. Ждать пришлось недолго — топот множества ног возвестил о конце одиночества, и в проем одна за другой начали вваливаться белые фигуры, неотличимые друг от друга — Отари сначала даже показалось, что вернулся давешний визитер, только в нескольких экземплярах. Это невинное мысленное упражнение неожиданно всколыхнуло в душе болезненную муть, заставив сжаться в кресле… Фигуры в скафандрах между тем не теряли времени на объяснения, а попросту схватили съежившегося испытателя в охапку и поволокли наружу, с шумом расплескивая воду и ничуть при этом не заботясь о предохранении его от брызг. Первые секунды Отари был настолько удручен происходящим, что не мог ни о чем думать — еле успевая переставлять непослушные ноги, он слишком занят был самим процессом передвижения. Но затем его вдруг занял вопрос — зачем такая спешка? Они чуть ли не бежали… В еще большее недоумение он пришел, когда его непрошеные спутники нырнули в переплетения коммуникаций уровня жизнеобеспечения — того самого, где он когда-то (четверо суток назад) ждал решения своей участи в одиночной камере. Еще несколько секунд — переглянувшись, аварийщики разом набились в какой-то совсем уж заброшенный тупик, и сверху с лязганьем опустилась временная переборка. «Неужели они хотят меня здесь и прикончить?!» — в ужасе подумал Ило, перебегая взглядом с серых пластиковых стен на белые фигуры. Но те, похоже, не помышляли ни о чем подобном — молча посовещавшись, они сравнительно бережно поставили Отари в ближайший угол, притиснув для верности пустым баком из-под дрожжей, а сами принялись сноровисто разоблачатся. Вскоре перед Отари предстали вполне приличные на первый взгляд люди в голубой форме атмосферщиков. Единственная несуразность заключалось в том, что уж эта-то служба никак не могла участвовать в операциях на «дне»… Еще секунду спустя забрезжила догадка — и один из атмосферщиков тут же подтвердил ее, обратившись к остальным приятным баритоном:

— Грор вызывает экипаж…

…Надежда оправдалась. Надежда почти что на чудо — и чудо все-таки произошло, в последний момент, как ему и положено. Грор весело скалился, глядя на потерявшего дар речи координатора:

— Ну так что — теперь вы член моего экипажа… Извольте-ка подчиняться! — и оглушительно захохотал, довольный своей сомнительной остротой. Впрочем, Ило было не до того — растерянно улыбаясь, он во все глаза глядел на медленно отодвигающийся лаково-черный борт станции, смутно видимый в рассветном сумраке. «Стрекоза», чуть слышно поплескивая, степенно отползала от причала; оглянувшись, он заметил еще два белеющих самолета — один уже начал взлет.

— А… тому, кто остался вместо меня… Ему ничего не грозит? — прочистив горло, спросил он наконец у сосредоточившегося на управлении бородача.

— Ничего… Разве что поскучает немного. Повезло вам, ей-богу, что мы оказались поблизости… А ведь это гран-эрмиер нас вызвал — о-хо, как же я раньше не догадался! Патрулировать, стало быть… Чтобы не сбег! — и, откинув голову, он захохотал еще оглушительнее, если только это было возможно. «Весельчак», — невольно улыбаясь, подумал Отари. Но — что повезло, то повезло, спору нет.

— Вы уже второй раз спасаете меня… — сказал он, еще не зная, чем закончит эту фразу. Грор избавил его от потуг на благодарность:

— Я же говорил — вы нам нужны. А теперь — в особенности… И я уж поберегу вас, как настоящую драгоценность! Не-ет, и не говорите ничего, — махнул он рукой на пытавшегося что-то возразить Отари, — теперь я лично буду заботиться о вашей безопасности…

— Разве вы забыли? — вставил все-таки слово Ило. — Безопасность сейчас может быть только общей… Кстати, как продвигаются дела со средняками?

Грор ничего не ответил, начиная взлет. Зеркало океана плавно отодвинулось куда-то вбок и в кабине вдруг заиграли первые солнечные лучи — «стрекоза» влетела в рассвет… Все внизу еще оставалось погруженным в тень, и Отари испытал краткую беспричинную радость от всего этого — и света, и тени, и высоты… Голос Грора отвлек от созерцания — тот еще не забыл вопроса:

— Дело продвигается… — нехотя отвечал бородач, ведя самолет, по своему обыкновению, одной рукой. — Но не так, чтобы очень… Людей все же маловато — а после аварии все стали какие-то пуганые… — и он брезгливо поморщился. «Ты уж для этого постарался», — подумал Ило, но не высказал вслух язвительного замечания, а перевел разговор на другую тему:

— Куда мы летим?

Грор загадочно улыбнулся — покосился на Отари и улыбка стала еще шире. Наконец, ответил:

— К друзьям, координатор… К вашим старым друзьям!

«К… черт, он же не знает о Жюле и Инар — к кому же… Ах я дурак — конечно!» — и, не сдерживая звенящую в голосе радость, переспросил еще раз — для верности:

— Я… правильно понял? Мы летим…

— На «Бронзовую», координатор! На восьмую базу! — громыхнул Грор, продолжая сверкать улыбкой. Отари мог поклясться, что в его лукаво прищуренных глазах играли бесенята… Всё его ученическое знания психологии было бессильно перед этим явлением, именуемым «Грор Сими». Еще вчера готовый бестрепетно пожертвовать тысячей жизней, сегодня он, похоже, искренне радовался возможности сделать приятный сюрприз… И сквозь ледяную корку недоверия исподволь, против воли, протапливались теплые ручейки. «Но зачем я ему нужен?» — задал себе отрезвляющий вопрос координатор. Да — опять координатор, будь он неладен!

…Самолет слегка накренился в одну сторону, потом в другую — Грор рыскал по курсу, проверяя настройку маяков. Что это его обеспокоило? Отари отвел быстро утомившиеся блеском глаза — в кабине было приятный мягкий сумрак. Грор оглянулся, сверкнул белками, выругался:

— Барахло, сволочь… Хорошо, что на одном полушарии — этим механикам надо морду своротить за такую настройку.

— Что случилось?

— Помехи… Луч дергается. Небось, профилактику уже год не проводили…

Он еще что-то ворчал, продолжая вести машину — Отари механически кивал, не слушая. Плавное покачивание и монотонное сипение двигателя ввергли его в дремотное оцепенение — обычный спутник долгой дороги. С момента вылета прошло минут пятнадцать — но путь его начался гораздо раньше…

…Зыбкий, дрожащий свет — и провальная яма тьмы. Это был даже не сон — только мерное чередование света и тьмы, не смешивающееся, не пересекающееся в одной точке — абстрактная геометрия сна, который не запомнится…