Город Зверя(сборник фантастических романов)

Он завизжал громче. Одна лапа выпустила мое плечо, и мне пришлось изворачиваться, когда он принялся молотить ею по мне.

Я рубанул по когтистой руке, и отсек ее.

Этого оказалось для него достаточно. Он разжал вторую лапу, и я по инерции упал вперед.

Мои ноги, обвивавшие его ногу, помешали мне присоединиться к Рокину.

Я изловчился и сумел покрепче схватиться за его ногу, на сей раз рукой.

Он затряс ногой, теряя равновесие в воздухе, а затем начал снижаться, хотя крылья его били сильнее и чаще.

Мало–помалу, к моему глубочайшему удовлетворению, мы начали спускаться ниже и ниже, пока он пытался освободиться от меня. Но я по–прежнему цеплялся за него, ударяя легким мечом.

Он истекал кровью и с каждой минутой становился все слабее и слабее.

Затем вдруг последними конвульсиями он сумел освободиться от меня.

С мыслью о том, что все было напрасно, я летел к земле в свободном падении.

Падал я, к счастью, недолго, потому что скалистую землю опять сменил лес, и я упал на, ветви дерева. Гибкие ветки задержали меня, словно мягкий гамак, и через минуту я принялся спускаться на землю.

Я тревожился, как там дела у Хула Хаджи.

Я молился, чтобы он смог, подобно мне, спастись из когтей своего пленителя.

Лес на минуту стих, и я услышал справа от себя громкий треск.

Я побежал на звук и обнаружил труп убитого мною джихаду. Похоже, он умер от ран.

Я содрогнулся, посмотрев на отвратительного полузверя, и решил, что лучше всего будет снова влезть на дерево и попытаться разглядеть Хула Хаджи.

Я приступил к осуществлению своего замысла.

Вдалеке я увидел пятнышко, затем заметил другое — летящие твари, но так далеко, что не мог разглядеть: несли ли кого–нибудь джихаду, или нет.

С тяжелым сердцем я вернулся на землю. Мне нужно каким–то образом отыскать логово джихаду и попытаться спасти моего друга, надеясь, что твари не убьют его сразу.

Но как спасти?

На этот вопрос никто не смог бы ответить.

Я гадал, не сможет ли девушка–кошка, которая помогла в первый раз, снова помочь нам, если мне удастся установить с нею связь. Я решил, что отыскать ее — это самое лучшее, что я могу сделать, и отправился, стараясь придерживаться примерного направления Хрустальной Ямы.

Даже если я не найду девушку–кошку, то, может быть, сумею захватить в плен собако–человека и получить от него нужные сведения.

Глава 10. НАРОД ПУРХИ

Я, должно быть, прошел много шати — основная марсианская мера времени, — пересекая каменистую равнину, где разбился насмерть Рокин, и пробираясь по другому лесу, прежде чем услышал признаки жизни.

В подлеске раздался треск.

Звук был такой, словно ломился крупный зверь.

Решив быть осторожным, я выхватил меч и отступил в тень.

Внезапно в лесу явилось зрелище, снова почти невероятное, на этот раз из–за того, что существо имело поразительное сходство с земным животным.

Животное, с которым я столкнулся и чьи сверкающие глаза заметили меня, несмотря на все попытки укрыться, было почти идентичным земной полевой мыши.

Но эта полевка была большой. Очень большой. Она была размером со среднего слона. И к тому же голодная и, несомненно, всеядная.

Она стояла сгорбившись, рассматривая меня, дергая носом и сверкая глазами, готовясь к прыжку.

Я так устал от всего пережитого после Кенд–Амрида, а также от проделанного мною пешего перехода, что надеялся на чудо, так как шансов отбить ее нападение у меня не было.

Внезапно с пронзительным визгом тварь бросилась на меня. Я нырнул за дерево, и это, кажется, сбило ее с толку.

Она не отличалась особым умом, что вызвало у меня некоторое облегчение. Но размеры этого зверя будут большим преимуществом передо мной, если дело дойдет до схватки.

Она на мгновение остановилась, а затем стала осторожно огибать дерево.

Я тоже двигался осторожно, равномерно с нею, огибая ствол.

Вдруг мышь сделала резкое движение, отчего часть ее тела легла на ствол дерева и оно закачалось, а меня кинуло назад, и я беспомощно распластался на земле.

Я совсем было встал, когда полевка кинулась ко мне, раскрыв свои относительно маленькие челюсти, способные, однако, откусить любую часть моего тела.

Едва двигаясь от усталости, я рубанул мечом по морде, в глазах у меня плавали цветные пятна, и я старался сберечь те малые силы, которые у меня еще оставались.

Зубы промахнулись. Я не имел возможности спастись бегством, так как массивная тварь бегала быстрее меня, и я знал, что не смогу долго сдерживать ее.

Я знал, что мне предстоит умереть.

Наверное, эта уверенность и помогла мне вызвать последние резервы сил, и я снова рубанул по морде, пустив кровь. Тварь казалась озадаченной, но не отступила, просто осталась на месте, пока решала, как лучше всего напасть на меня.

Я снова зашатался от предельного утомления, пытаясь изо всех сил остаться на ногах и умереть сражаясь.

Вдруг сверху и сзади по телу твари застучал дождь тонких стрел, заставив ее завизжать и скорчиться в конвульсиях мучительной боли. Несколько стрел хлестнуло по ее глазам, когда она повернулась к новым врагам.

Я подумал, что, должно быть, сплю, что мое невезение не могло так быстро смениться удачей.

Полевка завизжала и беспорядочно закружилась. Меня сшиб ее хлеставший хвост, который извивался в предсмертной агонии.

Я лежал на пружинящей траве, с широко раскрытыми глазами, благодаря Провидение за свое спасение и молясь, чтобы не попасть в руки еще одного варварского племени.

Словно издали я услышал тихие переговаривающиеся голоса и увидел пляшущие вокруг полевки грациозные фигуры. Они были похожи на кошек, и прежде чем потерять сознание, я, помнится, размышлял о парадоксе множества кошек, атакующих огромную мышь.

Затем навалилась желанная тьма. Наверное, я вырубился, а может быть, всего лишь уснул.

Я пришел в себя от прикосновения теплой нежной руки к моей голове и, открыв глаза, увидел лицо девушки–кошки, которую в первую очередь мне нужно было благодарить за мое спасение.

— Что случилось? — спросил я, с трудом ворочая языком.

— Мы охотились на рети и нашли свою дичь, — мягко ответила она. — А наша дичь охотилась на тебя — и мы смогли одновременно убить рети и спасти тебя. Где твои друзья?

Я покачал головой.

— Одного убили Первые Хозяева, — ответил я. — А другой, я думаю, унесен ими. Я не знаю, как он там.

— Ты дрался с Первыми Хозяевами и выжил! — Глаза ее сияли восхищением. — Это великий день! Все, на что мы надеялись, когда я принесла вам мечи — это что вы сумеете умереть сражаясь. Ты будешь героем среди нашего народа!

— У меня нет желания быть героем, — сказал я ей. — Всего лишь выжить и иметь шанс найти своего исчезнувшего друга.

— Которого унесли? — спросила она.

— Синего Гиганта, Хула Хаджи, моего самого близкого друга.

— У него мало шансов, — сказала она.

— Но какой–то ведь есть?

— Теперь — нет. Первые Хозяева наверняка попировали прошлой ночью.

— Прошлой ночью! — Я сел. — Сколько же я спал?

— Почти два дня, — просто сказала она. — Ты был очень усталым, когда мы принесли тебя сюда.

— Два дня! Так долго!

— Это не так уж и долго, учитывая то, что ты совершил.

— Но слишком долго, — возразил я. — Так как нет больше возможности спасти Хула Хаджи.

— Как бы там ни поступили, ты наверняка не добрался бы до обиталища Первых Хозяев, — утешала она. — Воздай честь своему другу, как доблестному герою. Помни, как он умер и что это значит для тех, кто все эти века страдал от тирании Первых Хозяев!

— Я знаю, что на самом деле не могу винить себя за смерть Хула Хаджи, — сказал я, справляясь с чувством, испытанным мною при известии о гибели моего друга. — о это не мешает мне скорбеть по нему.

— Скорби по нему, если хочешь, но также и чти его. Он убил много Первых Хозяев. Никогда в Хрустальной Яме не бушевало такой битвы. Даже сейчас дно се завалено трупами Первых Хозяев. Там полегла, по меньшей мере, половина их. Расскажи мне о бое.