Ради славы Вселенной

По потному лицу Ромона потекли слезы.

— Прости меня, — нежно сказала Лисса. — Я не хотела тебя расстраивать. Я понимаю, как ты потрясен. Несмотря на все прошлые недоразумения, я всегда считала тебя человеком чести.

«Не стоит сейчас вспоминать случай с цветами. Наверняка он сделал это, чтобы послужить чести своего Дома — как он ее понимал».

— Пообещай мне, Ромон, что, когда мы в следующий раз встретимся, мы встретимся друзьями.

Она не могла заговорить с ним о любви — он бы не поверил. Но она могла заговорить о дружбе.

Ромон судорожно сглотнул и расправил плечи.

— Да, — сказал он неожиданно твердым и решительным голосом. — Даю слово чести, Лисса. Ты ведь не думаешь, что я спокойно позволю тебя убить? Сузаянцы ценят, твою храбрость и находчивость. Ты знаешь, что у них есть свои обычаи и что они уважают достойных противников. Насколько я их понимаю, после того, как ты передашь им информацию, Железный Блеск отпустит тебя — отпустит с почестями. Ты будешь так же свободна, как Дункан, которому Макбет позволил уйти домой.

Лисса услышала негромкий звук — это Хебо выдохнул сквозь сжатые зубы.

— До свиданья, Лисса, — сказал Ромон.

— До свиданья, Ромон, — ответила она.

— До встречи.

Экран погас.

Лисса повернулась к Торбену и увидела, что лицо его окаменело.

— Все хорошо, — сказал он. — Теперь ты успокоилась?

Лисса знала — он говорит это, чтобы услышали сузаянцы, ведь передатчик все еще был включен.

Ее била нервная дрожь.

На экране снова появилась Железный Блеск.

— Вы удовлетворены? — спросила она.

Хебо кивнул.

— Приготовьтесь принять информацию, — сказал он и дотронулся до сенсорного датчика на панели за пределами поля зрения видеосканера.

Так Хебо подал корабельному компьютеру короткий сигнал, о котором они договорились заранее:

«Приготовься к выполнению плана В».

Предательство будет наказанием за предательство.

— Мы готовы, — сказала Железный Блеск.

К сузаянскому кораблю понесся сигнал. При такой скорости передачи открытия, сделанные за половину планетарного дня, будут переданы с одного корабля на другой всего за одну минуту.

Хебо и Лисса посмотрели друг другу в глаза.

— Я люблю тебя, — прошептал он.

«Останется ли у нас хоть немного времени, прежде чем на наш корабль явится инспектор? Пусть мы немного побудем вдвоем… Пожалуйста», — думала Лисса.

Корабль содрогнулся от ужасного удара. Хебо и Лиссу вжало в кресла с силой более двадцати стандартных гравитаций. Сознание заволокла черная пелена, из ноздрей хлынула кровь.

Перегрузки кончились, и Лисса успела сделать три вдоха, прежде чем звезды закружились сверкающим вихрем. Еще один удар — и наступила ночь.

Впоследствии Лиссе казалось, что она помнит столкновение, но это воспоминание было таким смутным, что вполне могло оказаться порождением бреда.

Автоматика корабля среагировала с быстротой, недоступной ни одному живому существу. Когда ракета вылетела из пусковой установки, «Халда» уже набирала скорость. Смерть пролетела в нескольких метрах за ее кормой, и, прежде чем ракета успела устремиться к цели, «Халда» резко развернулась и на огромной скорости понеслась к сузаянскому кораблю.

Корпус «Халды» и ее защитные силовые поля могли выдержать столкновение с астероидом, а вражеский корабль не имел такой защиты. «Власть» разлетелась на куски, некоторые обломки вошли в атмосферу планеты и вспыхнули как метеоры.

Не сбавляя скорости, «Халда» нырнула в гиперпространство.

Перегрузки прекратились.

Корабль парил в колодце пространства-времени.

54

Когда Лисса пришла в себя, на корабле снова была невесомость.

Она почувствовала руки Хебо.

— С тобой все в порядке? — спросил он, ощупывая ее.

Его лицо было в крови, красные капли плавали вокруг, как маленькие огоньки.

— С тобой все в порядке, дорогая?

— Кажется… да, — пробормотала Лисса. — А с тобой?

Хебо рассмеялся.

— Да, раз я очнулся.

Вокруг мерцали знакомые родные созвездия. Справа сияла Саннива.

Только после того, как Хебо и Лисса окончательно пришли в себя, приняли лекарства, выданные им медицинским роботом, вымылись и выпили по глотку виски, они смогли как следует осознать недавние события.

— Два-три сломанных ребра и пара синяков — это заживет, — сказал Хебо. — Господи, мы едва вырвались. Еще немного — и нам бы конец.

Лисса слишком устала, чтобы радоваться вместе с ним.

— Зато мы убили экипаж целого корабля… — печально сказала она.

— Я об этом ничуть не жалею. Либо мы, либо они — так обстояло дело.

— Роман…

— Да, он предупредил нас, понимая, чего это может ему стоить. Но я почти уверен: он подозревал, что они с Эскером в любом случае обречены. Разве Конфедерация позволила бы им остаться в живых и рассказать о том, что случилось?

Хебо посмотрел на звезды.

— Но, как бы то ни было, он оказался храбрецом. Я буду чтить его память.

— А как ты понял его предупреждение?

— Сейчас его слова поняли бы немногие люди, а из других разумных рас — никто. Макбет принял Дункана как гостя, а когда тот заснул, убил его.

— Давай свяжемся с Асборгом.

— Да, и убедим их связаться с Землей. И пусть отправят эскадру в ту систему, просто на всякий случай. Но я думаю, что Земля и Предвестники все равно успеют заявить права на свою собственность. — Хебо улыбнулся. — Вряд ли у нас отберут информацию, которую мы собрали. Но на тот случай, если они все же захотят это сделать, отправим данные на Асборг с первым же сообщением. Мы располагаем такой обширной базой данных, что ею можно заниматься долгие годы. И бог знает, что мы из нее извлечем.

— Наверняка что-нибудь грандиозное.

— В любом случае это будет интересно. Мы сделали открытие, разве не так? А теперь пусть «Халда» летит к Асборгу при приятной гравитации в половину g, а мы отправим сообщение и отдохнем.

— Отдохнем… Наконец-то. — Лисса вздохнула. — Наконец-то мы выспимся.

Хебо усмехнулся.

— Очень надеюсь, что у нас хватит сил, чтобы потратить часть пути на что-нибудь поинтересней сна. Боюсь, после приземления мы еще много недель и даже месяцев будем скучать по уединению.

— Зато потом у нас будет уйма времени, — пообещала Лисса. — Всегда.