Инквизитор (СИ)

- Но зачем?!

- Я его так защитил.

- Как тебе удалось? Он так себя вел, что...

- Надо задавать вопросы, на которые он не знает ответа, на которые он никогда не даст ответ при других, и надо прекращать допрос до того, как он готов сломаться. Это очень просто и очень сложно одновременно.

- Лучший из худших...ты таки будешь..

- Кем?

- Ничего. Это я про себя.

-Могу тебе еще помочь?

- Да. Ты хорошо поешь. Помнишь это - 'Два кольори мо╖, два кольори..'. Я забыл ее очень давно, но сейчас память преподнесла такой себе подарочек.

- Кажется, да. Это была любимая песня моей мамы.

- И моего отца. Возьми меня покрепче за руку и пой. Мне не будет так страшно и холодно.

Холодная суха рука. Его уже почти час как нет с нами, а я все пою. Пою для него, для себя - почти умершую песню умершему человеку.

Отпускаю эту сухую, почти прозрачную руку только к вечеру, когда Луциус приходит забрать тело на омовение.

Настоящее. Письмо от 8 марта 31 года Эры Пришествия Пророков

'От настоятеля 7-й Цитадели Иеремии 3-му воплощению пророка Яна и всему конклаву'

Во имя Творца пресветлого и всеблагого и всех пророков его сообщаю о делах и происшествиях во вверенной моей опеке и попечению 7-й Цитадели Ордена.

Первое. Важное, но не срочное.

С прискорбием начинаю послание с вести о смерти брата Томаша. Смерть его, ожидаемая, но все равно тяжкая для нас случилась не от пули злодея, а в силу преклонного возраста нашего брата.

Во избежание пересудов и кривотолков среди маловеров и колеблющихся касаемо чуда брата Томаша, нагое тело его после омовения было положено на стол в малой крипте. И слабые в вере могли увидать своими глазами, что у покойного нет свежих ран, а смерть его была от возраста, а не от свинца или стали.

Рядом был положен и плащ покойного. И в нем каждый и без труда смог бы увидеть следы от пуль, милостью Всеблагого, не тронувшие тело брата Томаша.

Ошибка ли это была с моей стороны, или нет, - судить Вам. Но на следующий день плаща там уже не было. Братья Ордена и гости Цитадели поделили его как реликвию святого и как амулет на промах врага. Впрочем, кусок накидки брата Томаша с дыркой от пули мне удалось вернуть и он в самое ближайшее время будет передан Конклаву как реликвия возможно нового святого Ордена.

Кроме брата Томаша мы потеряли еще шесть человек, в том числе и брата Игнация, потеря которого - человека умудренного возрастом и чрезвычайно опытного не может теперь не сказаться на крепости духа наших братьев. Еще двое братьев были настолько тяжелораненые, что им были ампутированы конечности (у одного руку, у другого - ногу). Сегодня мною им было предложено - остаться в Цитадели выполняя посильную работу, или стать полубратьями Ордена. Янус и Люциус (так зовут братьев, пострадавших за веру) выбрали участь полу-братьев и, после годичного обучения, под их опеку будут переданы два наиболее близких к цитадели поселения. Далее их селить - опасно.

Что же до брата Буониса, то его контуженный выстрелом хребет и связанный с этим паралич рук и ног не оставляют мне выбора. Впрочем, ныне покойный брат Томаш незадолго до смерти просил дать бедному брату нашему шанс, объясняя тем, что на его памяти люди восстанавливались после и более тяжелых травм. А потому мы будем ждать до конца осени. И молиться о том, что бы здоровье нашего раненного брата улучшилось настолько, что бы раствор белладонны нам не понадобился.

Второе. Теперь коротко о делах текущих и не срочных во вверенных мне и братьям 7-й Цитадели землях Ордена.

Сбор пятины зерна нынешнего урожая прошел в целом без пролития крови и потерь среди братьев и полу-братьев, и наша цитадель готова оплатить малую толику долга перед Святой Церковью положенной долей зерна, льняной тканью и желатином.

Исключение составило лишь община Зосимы. В ходе сбора податей они отказалось покрыть недоимку зерном, льном и костью за прошлый год, объясняя тем, что в случае полного расчета, им самим нечего будет есть. Мое мнение - врали, считая, что находятся далеко (7 дней пешего пути), и карающая рука Ордена им не страшна. К тому же вряд ли они едят лен и рога с копытами, и уж ими-то могли частично покрыть недостачу зерна. Предложение полубрата Люциус, приставленного, для проповеди и сбора церковной доли, к данной общине, покрыть недостачу девками для огородных и прочих работ внутри Цитадели - было отвергнуто чрезвычайно грубо, а самого брата Люциуса и его женщину крайне жестокого побили и прогнали. Учитывая то, что поселение - новообращенное, и это был их второй урожай, я решил поступить с ними мягко, хотя и в соответствии с заветом первых пророков. Два десятка наших братьев, полу-братьев и наиболее надежных из людей Ордена сумели в два конных перехода достичь границ общины Зосимы и объяснить неразумным детям святой Церкви их неправоту, при-чем без особого членовредительства. В результате мы поладили на пяти девках вошедших в детородный возраст, которые будут работать на полях Ордена до покрытия недоимки, да еще один год сверху, как плата за побои полубрата Люциуса и наше беспокойство.

Четырех девок из пяти, коих дал нам Зосима, по прибытии в Цитадель я осмотрел лично и одобрил, отрядив на огородные работы. Прислали крепких, хотя на лицо и страшных (у двух - заячья губ, еще одна - кривая на один глаз). Пятая же была отправлена назад по причине явного слабоумия (йода ей не хватает или просто дура - Всеблагой его знает)... Зосима обещал найти замену.

Со сбором старого тряпья для выделки бумаги все та же беда - люди веры, даже из самых надежных, берегут любую тряпицу, и в лучшем случае мы сможем отправить только износившуюся одежду самих братьев.

В свою очередь мы надеемся, что три кипы бумаги и две меры металла придут без задержек.

И нам нужна соль. Еще к той, что мы уже получили с прошлым караваном. При увеличении поставок соли хотя бы на 5-ю часть, мы сможем на столько же увеличить поставки в Цитадель сала и солонины. Возможности же заготовки припасов копчением становятся все труднее в связи с исчерпанием леса..

Так же сообщаю о еще об одном деле текущем и несрочном. От полу-брата Ираклия, за которым было закреплено селение Астрахан, была просьба: передать его селению одну из так называемых ткацких машин Дженни, способной работать как 10 прях. И научить местных баб работать с ней.

По-моему скромному рассуждению, если бабы селения Астрахан, и других тоже, будут меньше времен тратить на выделку ткани ночью, то у них будет больше времени на остальные дела, в том числе на работу в поле, и на уход за детьми, что в перспективе даст Ордену увеличение еды и паствы. А потому я повелел обменять одну ткацкую машину общине Астрахан на обязательства передать в служение Ордену младшего сына главы селения - подростка именем Мангума и удвоить поставки льняной пряжи в Орден на срок в 4 года.

Кроме того, согласно завету пророка Яна выделанную льняною ткань глава селения сможет продавать лишь безбожникам, технопоклонникам и необращенным, По моему скромному рассуждению сей запрет Иона Астрахан несомненно нарушит через год или два с момента начала выделки ткани, но мера его отступничества от клятвы не обещает быть чрезмерно высокой. А шанс схватить его за руку во время продажи ткани не людям церкви и делает его небольшое отступничество даже полезным.

Кроме того, пуск прялки Аркрайта две недели назад, льняное полотно которой обещает быть дешевле и крепче, чем от прялки Дженни сделает полотно прялки Дженни среди людей Церкви не таким востребованным, как в начале. Люди церкви селения Астрахан смогут с выгодой менять свою ткань у безбожников, а мы, в свою очередь, сможет им самим менять нашу ткань - еще более качественную и дешевую.

А Теперь о срочном и важном.

Вопрос касается схваченной девки Ангелы и старухи по прозвищу Безносая Ляда. К сожалению, подвергнуть дознанию мы могли только их, ибо оба брата Ангелы сумели уйти, а их мать и отец попытались оказать сопротивление нашим людям, встав перед ними на колени в дверном проходе и взявшись за руки. Гнев же и ярость наших братьев, понесших столь тяжкие потери, были многократно выше желания брать пленных. Я их не осудил и не наказал, ибо меня там не было и я не в праве судить, как поступил бы сам окажись на их месте.